– Ну что ты, госпожа, не стоит, я сама!

– Расскажи мне о поместье, пожалуйста, – она тронула ее за руку кончиками пальцев.

– Да что рассказывать-то? Действительно, глупости, прости меня, госпожа, великодушно.

Голова подошел к женщинам и мягко оттянул ведьму от жены, увлекая ее обратно на лавку.

– Добро, я сам расскажу. Все равно ведь не успокоишься. Ты знаешь историю Приморского?

Исха покачала головой.

– Лишь то, что в нем до безобразия холодно.

Мужчина улыбнулся.

– Жаль, ты не приехала сюда летом. Вот увидишь, тебе здесь понравится, просто нужно потерпеть немного.

Как же, немного! Зима только началась, впереди еще долгие дни и ночи мороза.

– Так что там с поместьем? – напомнила Исха.

– Это случилось, когда я совсем мелким был, – начал Анакий. – У помещика нашего тогдашнего женка все время мертвых дитенят рожала, может, десятерых выносила, да ни один не выжил. Во время последних родов и она того, – голова опустил большой палец руки вниз. – Ну, муж долго не горевал, чуть только погребальный костер догорел, на молодой женился.

– Девка красивая-я-я, глаз не оторвать, – донеслось со стороны печки.

– Да тебе почем знать, какая? – засмеялся голова. – Тебя тогда еще на свете не было!

– Почем, почем? Люди так говорят. За что купила, за то и продаю!

– Может, и красивая. Я тогда еще слишком мал был, чтобы женскую прелесть оценивать. Может, и правду, это ее и сгубило. Кто знает? Да только недолго они вместе прожили. Приревновал он ее не то к конюху своему, не то к купцу какому-то заезжему. Ну и прирезал.

– Задушил, – поправила жена. – Он ее задушил. А она в тяжести ходила, только-только зачала, но это уже стало всем известно.

– Со свечой рядом стояла? – проворчал голова, даже не глядя в сторону жены. – Зарезал, задушил, беременная или пустая – все едино. Померла девка, а хоронить по закону божьему он ее не стал. Огню погребальному не предал, а вместо этого где-то в доме спрятал, замуровал в стену, значится. Чтобы никогда душа ее пред очами Ясногорящего не предстала. Да и сам скоро преставился. Наследников не осталось, дом с тех-то пор и пустует.

Исха тем временем допивала уже вторую кружку чудесного липово-малинового отвара. Она подперла щеку рукой и смотрела в одну точку.

– Да, невеселая история, – наконец решила она.

– Не то слово, – подтвердил голова. – С тех пор видели там всякое...

– Призраков, – уточнила жена, чтобы развеять возможное недопонимание.

На этот раз мужчина даже не стал спорить.

– Сами мы, деревенские, туда не ходим, нам чужого не надобно, но проезжие говорили, что видели в окнах странные тени.

– Это души неупокоенные там слоняются, – вторила мужу Анеля. – Женщины и дитя ее нерожденного. Они ж там навек застряли!

Несмотря на то что сейчас стоял день, у Исхи по коже пробежали мурашки. Вспомнилась опрокинутая ночью книга. Не то чтобы она верила в призраки, но близкое соседство с неправильно погребенной покойницей хорошего настроения не прибавило.

– А что ж ее не искали?

– Так наше дело маленькое, никто приказа-то не давал, – потупил глаза Анакий. – Ни отцу моему, голове тогдашнему, ни мне теперь.

Исха побарабанила пальцами по столу задумавшись. Решать проблемы нужно по одной. Она встала, застегнула плащ и снова хорошенько закуталась в шарф.

– Ну, бери своих молодцев, и поехали.

– Куда, госпожа?

– Как – куда? У вас же судьи нет?

Мужик аж икнул.

– С-судьи в нашей глуши? Нет, конечно.

– Ну так отвезете моего гостя в столицу, пусть с ним там разбираются, я дам сопроводительную записку.

Теперь, когда ведьма получила земли, она обрела и второе имя – Исха Приморская. А заодно и личную печать, которую вольмирский судья просто не сможет проигнорировать. Он обязан будет рассмотреть ее заявление и судить незадачливого воришку.

Купец видел, что графиня нервничает. Будь на его месте не настолько заинтересованный в ее внимании человек, он, возможно, даже не заметил бы ее эмоций. Она все так же изумительно ровно держала спину, высоко подняв голову. Ее прямые белокурые локоны свободно спадали вниз, чуть ниже плеч. В империи не так строго относились к тому, что замужняя женщина не покрывала голову, как в княжестве. А уж графиня могла себе позволить ходить как того пожелает.

Она разглаживала несуществующие складки на своем черном атласном платье, а нижняя губа раскраснелась оттого, что Бренлина то и дело закусывала ее. Мужчина замечал каждую мелочь. В конце концов, в этом и состояла его основная работа.

Они только что закончили обсуждать, сколько рулонов ткани ей потребуется, чтобы сменить во всем поместье старые шторы. Он сделал несколько пометок в маленькой записной книге, которую носил с собой для таких случаев, и уже убрал ее в карман.

Граф снова отсутствовал. Его супруга выразила сожаление, что господин Лиогерд опять не может поговорить с графом лично.

– Что поделаешь, служба у нашего императора Аррека занимает все его время, – она притворно вздохнула.

Почему-то купец ни на миг не поверил этому деланному сожалению. Он видел, что она не прочь побыть с ним наедине. И он был чрезвычайно рад, что смог вызвать ее интерес, ведь на то, чтобы подобраться к ней так близко, ушла уйма времени.

– Наверное, тяжело вместе с мужем нести бремя императорских тайн, – как бы невзначай заметил гость.

Графиня запрокинула голову, широко улыбнувшись.

– Смею вас заверить, господин Лиогерд, мой супруг никогда не делится со мной тем, чем занимается в императорском совете. Как он любит повторять, политика – это неженское дело.

– А вы с ним согласны?

Странный имперский этикет обязывал обращаться к собеседнику во множественном числе. Перед ним стояла одна женщина, но все же он говорил ей «вы». Торговец уже давно не путал, как и к кому он мог обращаться, но все же это до сих пор в глубине души вызывало у него улыбку.

– А вы? Согласны? – вопросом на вопрос ответила графиня.

Она поставила его в тупик. Нужно перевести разговор в другое русло. То, что граф не делится с женой информацией, не значит, что она ничего не знает. Пора действовать более решительно. Он снова достал свою книгу и пролистал ее.

– Мне кажется, вы кое о чем забыли, графиня.

– О чем же?

– Пять больших окон в гостином зале, два – в коридоре на первом этаже, еще шесть в покоях для гостей, два – в кабинете графа, плюс три в его спальне. Но как же ваша комната? Неужели хозяйка сего замечательного жилища останется без обновки? – он поднял бровь и стал ждать ее реакцию.