Далилы. – Будет больно, но с тобой все будет хорошо. – Она нажимает на широкий спусковой крючок, и микрочип скользит под бледную кожу. Затем Эбигейл берет шприц из подноса, который держит другая Сестра. – Это чтобы остановить твое ежемесячное проклятие. Мы ценим здесь чистых женщин.

Далила не издает ни звука, ее напряжение – единственный проявление того, что обе инъекции причиняют боль. Точка проникновения трекера немного кровоточит, поэтому Абигейл накладывает повязку.

– Отлично сработано. – Отец гладит Далилу, как будто она верная собака, принесшая ему призовую утку.

Они переходят к следующей девушке, и Далила садится и прижимает ладонь к своей руке.

Одна из ближайших девушек наклоняется, чтобы шепнуть другой. Сестра спешит со своего места вдоль стены и шагает между ними, на ее лбу лежит глубокая морщина.

– Ни слова, когда присутствует Пророк, если только он не говорит «пожалуйста» или «спасибо». – Она не достает свою палку и не бьет болтушку.

Еще нет.

Глава 3

Далила.

Я иду за Адамом по длинному коридору. Двери через равные промежутки открываются налево и направо, и Сестры стоят у некоторых из них, скрестив руки перед собой, опустив глаза. Мне не нужно видеть их лица, чтобы знать, что меня ждет. Мои инстинкты призывают меня бежать. Но я не могу. Я не уйду, пока не получу то, за чем пришла. Я заставляю свой страх отойти на второй план.

Пройдя примерно сто ярдов, Адас поворачивает направо и толкает двойные двери. Спиннер стоит внутри комнаты. Она молода, может быть, ей даже нет двадцати пяти, и шрам пересекает ее лоб и исчезает под светлыми волосами.

– Какая ее? – спрашивает Адам, нетерпеливо сокращая промежутки между словами.

Сестра поворачивается и ведет нас по коридору. Я насчитала дюжину дверей, каждая из которых названа в честь книги Библии. Она указывает на дверь Псалмов, и Адам протискивается мимо нее в комнату.

Что-то холодное ползет по моему позвоночнику, сжимая и лишая меня возможности двигаться. Если я войду в эту комнату, что будет? Ничего хорошего. Но это то, на что я подписалась. У меня нет иллюзий, как у некоторых других девушек. Монастырь – не рай, это тюрьма, и я вошла прямо в нее. Это просто стальные прутья за моей спиной.

– Тебе лучше следовать, – шепчет Сестра.

Я смотрю на нее, но она бесстрастна.

– Далила. – Низкий голос Адама несет больше, чем намек на угрозу. – Иди сюда.

Я напрягаюсь и вхожу в комнату. Адам сидит на кровати, глядя на меня. Комната больше, чем я привыкла. Маленькая ванная справа, шкаф – слева. Мебель простая и гармонирует с декором бревенчатой хижины. Кровать накрыта белым покрывалом.

– Закрой дверь. – Он не сводил с меня взгляда.

Я делаю, как велено. От щелчка ручки по спине у меня ползут мурашки.

– Подойди, – он указывает на пол перед собой.

С трудом сглотнув, я встаю перед ним. Он смотрит на меня темными и бездонными глазами. Настолько похожими на глаза его отца, что у меня подступает тошнота к горлу.

– На колени. – Он постукивает ногой по бледно-голубому ковру.

Жар разливается по шее и щекам.

Он это видит и ухмыляется.

– У меня никогда не было девушки, которая не выполняла бы то, что ей сказали.

Дерьмо. Я не могу выделяться. Единственный способ, который может сработать, – это слиться с другими девушками.

Медленно опускаюсь на пол, не сводя глаз с ковра.

– Ближе. – Он протягивает руку и берет прядь моих волос, растирая ее между большим и указательным пальцами.

Я подхожу ближе. Он раздвигает колени шире и тянет меня за волосы.

– Ближе.

Я стискиваю зубы, но подчиняюсь, двигаясь, пока не оказываюсь между его ног, мое лицо на уровне его живота. Я не смотрю вниз.

– Как тебя зовут?

– Далила. Я вздрагиваю, когда он снова дергает меня за волосы.

– Какое твое настоящее имя?

Я смотрю на него.

– Далила.

Его ноздри раздуваются, а глаза расширяются. Я быстро опускаю взгляд.

– Ты отличаешься. – Он обеими руками гладит меня по волосам. – Я имею в виду, очевидно, ты выглядишь необычно. Альбинос или что-то в этом роде?

Меня так звали подлые дети с первого класса. Моя кожа и волосы – результат генетического дефекта, близкого родственника альбинизма, но ему не нужно об этом знать. Я всю жизнь сталкивалась с грубыми комментариями о моей странной внешности. Я могу справиться с его.

– Такие белые. – Он изучает мои волосы. – Как у феи.

Я остаюсь неподвижной и молча надеюсь, что он потеряет интерес, что внимательное изучение моих волос станет концом вечера и он оставит меня в покое.

Проходит еще несколько мгновений, затем он откидывается назад.

– Снимай платье.

Боже, это было так сложно сделать в первый раз в комнате, полной глазеющих мужчин. Теперь, в тихой комнате с одним мужчиной, это кажется бесконечно трудным.

Он постукивает по маленькой пряжке спереди на ремне.

– Ты узнаешь, что тебе нужно подчиняться мне. Каждый раз. Немедленно. Я сделаю тебе поблажку сегодня вечером, так как мы впервые вместе, но с этого момента, когда я говорю тебе что-то делать, ты делаешь это. Без колебаний. А теперь сними платье.

Мои губы дрожат, когда я наклоняюсь и вытаскиваю золотую ткань из-под колен, затем снимаю ее через голову. По моей коже пробегают мурашки, когда прохладный воздух щекочет тайные места, но я не буду плакать. Я бросаю ткань рядом с собой, затем снова смотрю на его живот, хотя теперь мои глаза прикованы к блестящей серебряной пряжке.

– Хорошая овечка. – Он прижимает указательный палец к моему подбородку и переводит мой взгляд на свое лицо. Квадратная челюсть, острый нос, полные губы, темные волосы и непроницаемые глаза – он красив. Я предполагаю, что сатана тоже красив.

– Каждый раз, приходя в гости, я ожидаю, что ты немедленно разденешься и преклонишь передо мной колени. Ты не задаешь вопросов. Ты не сомневаешься. Понимаешь? – Его взгляд скользит по моим губам.

– Да.

– Хорошо.– Он отпускает мой подбородок, и я снова смотрю в пол.

Он цокает языком.

– Не прячься от меня. Всегда смотри мне в глаза, когда я говорю с тобой.

– Но Сестры сказали нам никогда не…

– Когда мы находимся в этой комнате, мы делаем это по-своему. – Он бросает взгляд на вентиляционное отверстие в потолке, затем снова сосредотачивается на мне. – Я твой Защитник. Я бы никогда не сбил тебя с пути.

Я снова встречаюсь с его взглядом, чувствуя, как его вес опускается на меня, унося меня в бездну, полную темных фигур и движущихся теней.

– Хорошая