Ишь какая! Ей еще и романтику подавай! Мороженое… М-да… Его я любил. В прошлой жизни — до вынесения приговора. Теперь каждая копейка на счету. На эти деньги мама сможет купить буханку хлеба и накормить сестру…

— Вы не подумайте, я сама куплю! И вас угощу, — внезапно выпалила словно прочитавшая мои мысли девушка.

Раньше я бы от стыда сгорел после таких слов, сейчас лишь плечами пожал и окинул оценивающим взглядом спутницу. Кому-то могло повезти с такой вот покладистой красоткой. Или вся тайна в цене вопроса? Но я-то точно платить не собираюсь, чтоб она там о себе не думала. Не настолько нужно.

Словно по заказу поблизости очутился лоток с мороженным.

— Какое тебе больше нравится? — напоказ переходя на «ты», проворковала девушка.

Хороша! Однозначно хороша; как же жаль, что жизнь кончается…

Решив не скромничать, ткнул пальцем в не самый дешевый, но некогда очень любимый брикет с пломбиром в вафле и вымоченной в коньяке вишней. Моя спутница, ни мгновения не колеблясь, обратилась к продавцу:

— Два, пожалуйста, — и тут же вновь одарила меня самой лучезарной из когда-либо виденных мной улыбок.

Эх… где ты была раньше? А сейчас смотрю на тебя, понимаю, что красотка, а мысли лишь о том, что трачу драгоценные минуты, которые мог бы провести рядом с мамой и сестрой. Такое ощущение, что теперь я робот или программа, у которой где-то тикает таймер и он вот-вот войдет в красную зону.

— Так вот, — проворковала моя спутница, стоило нам удалиться подальше от лоточника. — У меня к вам деловое предложение. Да не палитесь же вы, Дэн! Улыбайтесь, делайте вид, что желаете произвести на меня впечатление! Вы что никогда девушек не кадрили?

Вот те на! Нормальная такая отповедь. Кажется, я что-то не так понял. И это уже явно становится интересным.

— Как скажешь, дорогая, — оскаливая пасть во все тридцать два, отвечаю.

— Не переигрывай, со стороны все должно выглядеть естественно, — одернула меня все еще улыбающаяся девушка.

— Как скажешь…

— Вот же заладил! — закатывая глаза, выдохнула она, но при этом умудрилась это сделать весьма кокетливо — актриса, однако. — Суть предложения в следующем, — тут же «взяла быка за рога» девица. — Ваш отец некогда являлся американским подданным.

Киваю, соглашаясь. Было бы странным, если бы они это не выяснили. Неужели в этом кроется причина моего провала? Обречен по факту рождения не от того родителя?

— Вы прекрасно справились с тестами, — произнесла моя спутница, и я аж с шага сбился.

Девушка весело рассмеялась, будто только что удачно пошутила или сообщила какую-то шокирующую новость своему парню, роль которого упорно приходилось играть, натягивая на мину счастливое выражение. Типа: «Милый! Ты скоро станешь папой!» — ночной кошмар всех неокольцованных.

— Давайте постараемся впредь менее бурно реагировать, — сверкая глазищами, предложила она и продолжила: — Вас не окончательно отмели. Такие кадры нужны в вирте. Никто не планирует отправлять вас на границу… Скорее «за»… — многозначительно понизив тон, добавила она.

И вновь я впал в ступор и уставился на нее круглыми глазами — о чем она заговаривается? Бредит? Так и подмывало ладонь к ее лбу приложить, чтобы проверить нет ли жара часом?

— После нашего разговора разыграем сцену ссоры, — продолжала, как ни в чем не бывало, она. — Вы вернетесь домой, попрощаетесь с семьей и отправитесь в американское консульство. Поверьте, там вам в помощи не откажут, ибо вы прямой потомок коренного жителя Штатов.

— Что?! — вконец растерялся я.

— То! Попро́сите политического убежища. Аргументировать ваше решение несложно: личная жизнь не удалась, что мы и продемонстрируем в наиболее людном в этот час месте; тест вы провалили, хотя и имеете немалый игровой стаж… И на этом обязательно проакцентируйте внимание во время переговоров в консульстве! Ну так вот: денег на аккаунт у вас нет, и потому вы вынуждены просить о помощи.

— Но зачем?

Девушка вздохнула и посмотрела на меня как на умалишенного.

— Вспомните специфику своей игры на последних семи серверах, — молвила она, разбивая все хрупкие надежды об анонимности моей прошлой игровой жизни. — Улавливаете?

— Шпионаж? — почему-то стараясь произносить это слово не разжимая губ, уточняю я.

— Умница! — в порыве энтузиазма девушка потянула меня за ворот рубашки и… поцеловала!

Вот тут и лопнула внутренняя пружина. Я захотел. Да так, что готов был завалить ее прямо тут — на аллее парка.

— Но-но, — проворковала она, заметив мой явный настрой. — Там ваша задача оказаться в игре и добиться достаточных высот, чтобы иметь доступ к информации. С вами свяжутся. Кодовым словом будет мое полное имя, перевернутое задом наперед. А теперь… — мне показалось или она с грустью взглянула на меня? — Теперь пора инсценировать наш разрыв, — констатировала девушка и тут же перешла к активным действиям: пощечинам, крикам, обвинениям в черствости и изменах…

В общем, работала на публику за нас двоих, ибо моего актерского мастерства на такое просто-напросто не хватало. Место она выбрала удачное. Зрителей вокруг оказалось в избытке: спешившие в тест-центр мужчины с сочувствием смотрели на меня после ее крика — «Неудачник, тебе самое место на границе! Да чтоб ты сдох там, кобелина!». Прогуливающиеся мамашки с детьми явно сопереживали разбушевавшейся товарке. В общем, цирк еще тот.

Разошлись мы как в море корабли, и если я просто понуро поплелся в сторону дома, то Екатерина еще долго сыпала мне вслед проклятиями. А я шел и переваривал полученную информацию. Что мне это дает? Родным-то все равно не заплатят, ведь это палево; а если меня вычислят на шпионаже, то о возвращении домой можно только лишь мечтать…

С другой стороны, а что меня ждет тут?

Как добрался до дома — не помню. Слишком уж погрузился в свои думы. Встретившая меня мама первым делом с тревогой поинтересовалась — чем окончился тест. Врать не хотелось, но и правду говорить я не имел права.

— Прости, — выдохнул я.

— Ты же там погибнешь! — хватаясь за мою руку, выкрикнула она и разрыдалась.

— Нет, мам, — как-то на удивление спокойно отвечаю и это подействовало: она подняла на меня глаза и утихла, ожидая продолжения. Я не заставил долго ждать: — Попрошу политического убежища в американском консульстве, — произношу, а сам боюсь реакции — это ведь по сути предательство.

— Да, они не должны отказать, — тут же воспрянула духом и затараторила мать, для которой видимо возможность сохранения моей жизни была куда важнее патриотичных лозунгов. — Твой отец… Сейчас найду свидетельство о браке и о твоем рождении. Это должно помочь… — последние слова доносились уже из ее спальни, куда она укатила, ловко управляя инвалидной коляской.