Однако на следующий день Одиночество появилось у ее порога вновь. Оно немного поправилось, и уже не так пугало, но выглядело очень грязным. Шерсть у Одиночества спуталась, пошла колтунами, кое-где налипли колючки… Катерина как женщина жалостливая подарила существу щетку и мыло.

— Спасибо… — благодарно зарычало существо. И прямо на лестничной площадке начало яростно приводить себя в порядок.

* * *

Назавтра существо пришло снова. Только оно уже было не грязное, заросшее и вонючее, а приятного светло-розового оттенка, с великолепной блестящей шерстью и маленькими очаровательными ушками. Оно немного напоминало большого кота, только говорящего, умеющего обращаться с предметами и ходить на задних лапах.

— Какое ты, оказывается, милое! — обрадовалась Катя. Она поймала себя на мысли, что больше не боится Одиночества и даже готова пустить его к себе.

Когда дверь отворилась, Одиночество стремительно вбежало в квартиру, нашло кухню и уселось на табуретку.

— Я вообще-то не такое уж и страшное! Особенно когда угостят плюшками!

— Вот и угощайся, пожалуйста, мне не жалко! — обрадовалась Катя. На работе говорили, что она может найти общий язык с кем угодно. Видимо, одиночество не было исключением. Кате было не жалко плюшек!

— Кстати, Одиночество, расскажи о себе. Сколько тебе лет, где живешь, чем любишь заниматься?

Одиночество поджало маленькие розовые лапки, схватило плюшку и начало с наслаждением жевать, одновременно пытаясь говорить.

— Сколько мне лет, я не помню. Может быть, десять тысяч, а может, и сорок тысяч. Запуталось… Слишком долго на свете живу. А занимаюсь тем, что к людям прихожу, это моя работа. Говорят, я им зачем-то нужно. Только вот зачем, мне не сказали. Говорят, люди сами должны понять. А я чего? Захожу в один дом, в другой — только гонят, никакой благодарности. Еще иногда тапкой кинут вслед. Вместо плюшек. А последний раз шваброй ударили. Синяк поставили…

Одиночество зарыдало.

— Я в тебя кидаться тапками не буду, это невежливо! — рассмеялась Катя. — А вместо этого пожалею. А еще давай я тебе чайку налью. Я люблю клубничный или можно попробовать облепиховый. Хочешь?

Одиночество радостно взвизгнуло:

— И-и-и-и-и!

* * *

С тех пор Одиночество приходило каждый день. Иногда они весело болтали на кухне, а когда пришла весна, стали гулять под липами. Одиночество видела только Катя. Существо объяснило это тем, что до чужого одиночества никому нет никакого дела. Каждый видит только свое.

А когда настало лето, и Катя взяла отпуск, они с Одиночеством рванули на юг, к морю. Оказывается, Одиночество за все эти годы так и не искупалось ни разу. Не говоря уже о том, чтобы валяться на пляже, под зонтиком, и наслаждаться вареной кукурузой.

— Море! Море! Морюшко! — в голос кричали Катя и одиночество. Прыгали в волнах, бомбочкой падали с пирса, да и просто нежились на песочке.

— Девушка, я давно не могу от вас глаз отвести. Разрешите составить вам компанию? — вдруг раздался голос у Кати прямо над ухом.

Катя была не против. Очаровательный брюнет, которому принадлежал голос, ей тоже очень понравился. Женщина оглянулась в поисках одиночества, но оно было слишком занято — плавало по водной глади на надувном матрасике. А незнакомец был интересным, привлекательным и, как потом выяснилось, начитанным. К тому же выяснилось, что он жил в соседнем городе — около часа езды…

Дальше были экскурсии, поездки в горы, посещение зоопарка. Брюнет — его, кстати, звали Николаем — везде сопровождал Катю. А одиночество оставалось в номере — смотрело телевизор, ело вяленую рыбу или просто спало до обеда.

А через две недели, когда отпуск подходил к концу, завело грустный разговор:

— Вызывают меня на работу, Катенька… Слишком многое в мире еще нужно сделать… Придется мне покинуть тебя, но иногда я буду напоминать о себе. Мы ведь друзья?

— Друзья! — ответила Катя. — Мне было хорошо с тобой. Если зайдешь в гости, я с радостью угощу тебя плюшками.

Зерно здорового эгоизма

— Виолетточка, принеси-ка нам кофейку! А заодно, не в службу, а в дружбу, сбегай как самая младшая, в цветочный магазин за букетом. У Анфисы Павловны юбилей.

Виолетта обиженно вздохнула. Ну почему все самые дурацкие поручения доставались именно ей?! Не такая уж она и «младшая», 28 лет скоро. Но все равно уныло поплелась за подарком.

А в цветочном магазине было красиво, как в сказке. В правой половине зала плотными рядами стояли восхитительные домашние цветы. Денежные деревья, герань, фикусы и кактусы. И даже небольшой кипарис в горшочке. С левой стороны располагались букеты — яркие, нарядные, изысканные. Виолетта прямо засмотрелась на это великолепие.

Пока она выбирала букет, продавщица вдруг исчезла за небольшой дверью, ведущей в складские помещения, и вынырнула оттуда крайне довольная собой. С небольшим пакетиком в руках.

— Девушка, это вам. Вы к нам часто ходите с поручениями. Так вот, сегодня у нас акция: постоянным клиентам мы дарим вот такое зернышко. Это зерно здорового эгоизма. Возьмите, не пожалеете!

— Это что за растение? Никогда не слышала… — промямлила Виолетта.

— Да вы не бойтесь, оно неприхотливое. Вроде кактуса, только глазастое. Иногда поливайте его просто и наслаждайтесь результатом. Оно хорошо растет в наших широтах, только женщины его не берут — боятся чего-то. А растение отличное. Возьмите. Без вас зернышко все равно погибнет.

Эти последние слова убедили Виолетту. Она была очень ответственной девушкой и не могла допустить гибели невинного растения.

«Ладно, вырастим!» — подумала Виолетта и бросила пакетик с зернышком в сумку.

* * *

Растение действительно оказалось неприхотливым в быту. В пятницу Виолетта посадила его в пластиковый стаканчик с землей, а уже к понедельнику вырос небольшой, со спичечный коробок, кактус. И действительно глазастый. Ничего не говорит, только глазами по квартире зыркает, а когда смотрит на Виолетту, кажется, что глаза улыбаются. Чудеса, да и только.

Вот вторник кактус стал размером с чашку. Пришлось его срочно пересаживать. А к следующей пятнице уже был сантиметров двадцать в высоту. Ночью глаза закрывает и спит, а днем все разглядывает, и Виолетту тоже. Растолстел, налился соком. Виолетте даже иногда казалось, что он храпит по ночам. Хотя как может цветок храпеть?

* * *

Так думала Виолетта, когда в дверь позвонили… За дверью стояла соседка.

— Виолетточка, не в службу, а в дружбу, займи 5000 рэ до получки! — жалостливо попросила соседка. Виолетта с грустью пошла доставать бумажник, хоть и понимала, что соседка деньги