– Нет! – уже откровенно смеётся она.

– Тогда что? – невольно улыбается, погладив бороду.

– Не сейчас. Потом.

Быть должным Ирислав не любил, тем более быть должным неизвестно что, так что, несмотря на испытываемую благодарность и пленяющее очарование незнакомки, обещать ничего не стал.

– Кто такая Златка? – полюбопытствовала тем временем его спасительница.

– Красавица, – отозвался Ирислав. – Купеческая дочка.

– И что с ней случилось? Она покончила с собой от позора?

Князь удивлённо уставился на Лаис – странное имя, как и она сама.

– Жива, здорова и даже вышла замуж.

– А в чём тогда была претензия малыша? – усмехается женщина. – Право первой ночи прошло мимо?

– Вероятно, – передёрнул плечами мужчина, и тут же поморщился от боли. – Думаю, это просто повод, за который он зацепился. Честно признаться, она не была девицей, когда пришла ко мне, так что право первой ночи прошло и мимо меня тоже.

На мгновение ему чудится лёгкое, почти невесомое, но насмешливое то ли осуждение, то ли удивление, словно упрёк в неразборчивости. Не из-за Златки. Вообще. Это злит.

– Что там произошло? – спрашивает Ирислав, резче, чем хотел бы, но Лаис, кажется, ничуть не в обиде.

– Предполагаю, – мурлыкает она, как заправский сказочник, кот-баюн, – на вас снизошло безумие берсерка, и вы их всех побили. А я лишь отвезла ваше героическое тело сюда и отыскала целителя.

Князь фыркает и требует с повелительными нотками:

– Правду давай.

– Они все убиты вашим мечом, мой храбрый князь, – отзывается женщина. – А разве может его поднять кто-то, кроме вас?

Меч у него и в самом деле тяжёлый, но поднять его, конечно же, можно. Однако, видимо, его спасители – он всё так же уверен, что у неё два, а то и три сообщника – настроены держаться в тени.

– А универсальное противоядие я выпил до, после или в процессе снизошедшего безумия берсерка? – скептически заломив бровь, уточняет Ирислав.

Лаис некоторое время изучает его лицо, а затем совершенно серьёзно отвечает:

– Думаю, до. Возможно, именно оно и стало катализатором, высвободившим резервы вашего тела…

– И как я его получил? – подавшись вперёд, уточняет князь. – Мирилад сам его мне отдал? Может, даже любезно влил в рот?

– А кто знает, что оно было у него? – усмехается она, поднимаясь. Хочет закончить разговор.

– Придумать версию для всех я и сам могу! – недовольно огрызается он. – Мне правда нужна.

– Правда в том, что они убиты вашим мечом, княже. Они мертвы, а вы – единственный живы.

Она посмотрела в сторону входа. Снаружи, похоже, собиралась гроза, и Ирислав даже не то чтобы обрадовался, но с удовлетворением отметил, что ей некуда идти и придётся остаться с ним, отвечать на вопросы… Не тут-то было. Девушка с наслаждением потянулась, заставив дыхание князя прерваться – он достаточно времени уделял тренировкам, чтобы даже в одежде, по одним лишь движениям, оценить способности чужого тела. Лаис была совершенна. Идеальна. Богиня войны, да и только.

– Прогуляюсь, – загадочно сообщила она и, сняв сапоги, куртку и рубашку – о, Творец! – нырнула прямо в дождь, словно стремясь навстречу к приближающимся раскатам грома.

Князь сидел как оглушённый. И в самом деле идеальна. А ему следует прогнать видение невероятного смуглого тела, и подумать о дальнейших действиях. Тем более что, возможно, – от этой мысли на удивление неприятно свело что-то в груди, он уже успел всего за секунду присвоить вид её тела – она отправилась к одному из своих сообщников. Что ещё делать полуобнажённой женщине в дождь?

Лаис вернулась через три часа, когда отгрохотало, отгремело, и даже дождь начал заканчиваться. С неё лилась вода, а вид был настолько уставший и довольный, что у Ирислава не осталось ни малейших сомнений. Любиться бегала. Но отвести взгляд он всё равно не мог. Тем более что она стала снимать и штаны.

– Ты издеваешься?! – прошипел.

Лаис отправила ему удивлённый взгляд, словно ожидала, что он спит. Или и вовсе забыла о его присутствии.

– Знаешь, что может сделать мужчина, если зрелище ввергает его в соблазн? – ласково, и князю померещилось, что даже и обещающе, шепнула она.

– Что? – спросил он. Нет, одна идея у него была, но, кажется, Лаис не о том.

– Закрыть глаза! – усмехнулась девушка. Девушка-богиня. Не бывает таких девушек среди простых смертных, иначе почему за всю его жизнь ему ни разу не встретилась?

– Это выше моих сил, – честно и хрипло признался князь.

Она накинула рубашку, которая закрывала её тело до середины бёдер, но теперь князю не было ни покоя, ни сна, во что её ни одень.

– Сними маску, – не приказал, попросил он.

– Не стоит, – усмехнулась она. – У меня страшное лицо. Очень страшное. Некоторые люди почти до смерти пугаются, когда видят. А ты мне нужен живым, княже. Сонного зелья дать?

Он хотел гордо отказаться, но затем кивнул. И всё равно, сны его одолевали столь же сладостные, сколь и мучительные. Снилась Лаис, гоняющаяся за молниями под дождём, полностью нагая, разве что в маске, и её никак не удавалось поймать, даже во сне.

А на следующее утро она его покинула.

Он стоял снаружи пещеры, чуть прислонившись – сил было ещё мало, и с наслаждением подставлял лицо поднимающемуся солнцу, когда она вернулась с прогулки. Кто бы ни были её сообщники, похоже, сейчас они довольно далеко.

– Тебя скоро найдут твои люди. Верные люди, – уточнила она. – Так что мне пора. Я возьму лошадь, – не попросила, а проинформировала, но он кивнул.

Девушка на мгновение скрывается в пещере, вскоре выныривая оттуда с сумкой через плечо. И не говоря ни слова, даже не одарив его взглядом, направляется прочь.

– И всё? – удивлённо спрашивает он. – Даже не поцелуешь на прощание?

Вопрос, конечно, за гранью приличия, но, чёрт возьми, она же переодевалась при нём, да и хочется ему, очень уж хочется её поцелуй. Хотя бы поцелуй, но ведь если женщина готова подарить поцелуй, она вскоре будет готова и на всё остальное.

Лаис останавливается. Разворачивается. Плавной, почти танцующей походкой идёт к ему. Подходит близко-близко, умудряясь не коснуться, а у него перехватывает дыхание – неужто правда поцелует?! Она же, застыв в миллиметре от его губ, выдыхает:

– Нет!

И такой же чуть танцующей походкой направляется к лошади. Ирислав сам не знает, почему на его губах расползается улыбка. Наверное, потому что с ней будет ещё интереснее, чем он думал. Она ведь сама сказала, что ей от него что-то надо, так что они непременно встретятся.

Лаис тем временем снимает с его коня уздечку. Это вместо того, чтобы надеть седло. Собирается просто отпустить? Конь стоил баснословно дорого – порода, выносливость, размер опять же, хоть и нрав дикий и зловредный, но лучше бы она и в самом деле его отпустила, целее будет… Девушка. Не конь. Этой скотине ничего не сделается. Она же, отбросив ненужную ей почему-то упряжь, хватает коня за чёлку и пару секунд смотрит ему в глаза. А затем неуловимым движением – кажется, князь моргнуть лишь успел, оказывается у коня на спине. Легко удерживается на выполненной мерзопакостной скотиной свечке, и каким-то непостижимым образом отправляет коня в уже управляемый галоп.