Делать вид что все в порядке я умею прекрасно.

Санта смерил нас настороженным взглядом. Может, мне показалось. На нервной почве скоро мания преследования разовьется.

Мне нужен психолог!

— Активировался, — кивнула Элла.

Загадок для ощущения полного счастья явно не доставало.

— Говори понятным языком. Неизвестность начинает меня нервировать.

Элла ответить не успела, право голоса перешло к Санте.

— Вас наверняка мучает вопрос, что я здесь делаю. Пока профессор Монтенгрю отбыл греть косточки на солнечный пляж, я буду временно вести занятия. Возражения? — весело усмехнулся ректор, не наблюдая претендов на отчисление. — Тогда быстренько скажите мне, на чем вы остановились?

Пока однокурсники судорожно вспоминали последнюю пройденную тему, Элла шепотом объясняла мне суть проблемы:

— Куб активируется при каждой возможности исполнения условия. Ты видишь Санту, Куб подсказывает о выполнении долга.

— Почему ты вчера об этом не сказала? — зашипела на нее.

Конечно она не виновата и вообще не обязана мне помогать, но стресс и переживания включают острую реакцию.

— Я не знала, — пожала Элла плечами.

— Леди, мы вам не мешаем? — поинтересовался насмешливый низкий голос. — Рассказывайте уже всем, будем обсуждать вместе.

Улыбка не сходила с лица ректора, а вот глаза…

За полтора года учебы Санту я видела раз десять, не больше. Он редко балует студентов своим присутствием, так что распознать его истинное настроение очень сложно.

— Простите, профессор, — стойко выдержала пронзительный взгляд ярких голубых глаз. — Больше не повторится.

"Все зашло слишком далеко. Я и подумать не могла, что Эмма решит отомстить Джесси за старые обиды. Это ведь было год назад! К тому же она не хотела целоваться с Кристофером, он сам полез. Джесс пыталась его оттолкнуть, я лично видела. Эмма подошла как раз когда Кристофер присосался к губам Джесси. Она не хотела расстраивать подругу и говорить, какой ее парень козел. Я не стала рассказывать Джесси, что Эмма уже сама все увидела, поговорила с ней. Мне казалось она поняла! Поняла, что Джесс не виновата. А я теперь даже не могу объяснить из-за чего Эмма поставила это идиотское условие".

Из дневника Мии

Пара пролетела незаметно. У ректора получилось увлечь всех до единого. Телекинез, мой самый нелюбимый предмет, даже стал казаться интересным и увлекательным, что само по себе странно.

— К следующему занятию подготовьте пошаговое описание воздействия на крупные предметы, — подвел итог Санта. — Все свободны.

Забросила тетрадь с учебником в сумку, ожидая, пока Элла соберется.

— Уилсон, — страх парализовал, едва ушей коснулся звук моей фамилии из уст ректора, — ко мне в кабинет.

У Эллы на пол посыпалось все содержимое сумки. От Санты повисшее в воздухе напряжение не укрылось. Он будто ждал подтверждения своим умозаключениям и, похоже, дождался.

— Прошу, — указал на дверь, словно я могу перепутать и случайно выйти в окно.

Посмотрела на Эллу с немой мольбой. Конечно она ничем не сможет помочь, но… попытаться стоило. Для успокоения.

В коридоре по стенам уже расползлись еловые веточки с разноцветными шарами, шишками и леденцами. Я столько времени ждала этих волшебных моментов, а они меня даже не радуют.

Кто знает, о чем начнет расспрашивать Санта и что ему удастся выведать. Я паталогически не умею врать. Обмануть ректора не стоит и пытаться.

Он еще ничего не сказал, а я уже не хочу ему отвечать.

В кабинете Санты мне бывать не доводилось. Я из тех везунчиков, кого считают прилежными студентами, хотя на самом деле таковыми не являются.

Санта в два шага пересек приемную и распахнул вторую дверь, на мгновение задержавшись с улыбкой на губах:

— Мила, дорогая, меня кто-нибудь спрашивал?

Пышногрудая блондинка причмокнула пухлыми губами и покачала головой.

— Никого не было, мистер Санта. Один звонок, и тот странный, — пожаловалась секретарша.

— Кто звонил? — заинтересовался ректор, по-прежнему стоя в дверях.

Я неловко замерла рядом, оглядывая ничем не примечательное помещение.

— Какой-то Мороз, просил сообщить, что дата свадьбы назначена. Я не совсем поняла, мистер Санта.

И почему мне кажется, что она здесь сидит не для выполнения прямых обязанностей секретаря?

— Да неужели, — довольно протянул профессор и вошел в кабинет. — Проходите, Уилсон. Присаживайтесь.

Современная обстановка на фоне древней Академии смотрелась… кощунственно. Все равно что выдернуть из небоскреба этаж и приделать к Букингенскому дворцу. Невозможно представить. Так и здесь — словно не в родной Академии, а… да как везде. Светло, стильно, модерн и хай-тек, ничего примечательного. За исключением, пожалуй, старого почтового ящика с красной, местами облупившейся краской, вдобавок обклеенный забавными наклейками.

— Уилсон, не стойте над душой, — вздохнул ректор, опускаясь в широкое, с виду удобное кресло.

Я надеялась отделаться парой слов и сбежать. Сесть — значит показать готовность к диалогу, а я не настроена на беседу с Сантой.

Кожу на ладони будто пронзили сотни раскаленных иголок. Не смогла сдержать жалобного писка, рефлекторно хватаясь за руку.

Черт! Проклятый Куб!

Как же я, по его мнению, должна использовать момент? Весело запрыгнуть на стол и с криками "е-ху!" сорвать с себя юбку?

Ректор если и удивился моему странному поведению, на лице не отразил. Расслабленно сидел за столом, цепким взглядом подмечая детали.

Все же опустилась на стул, сжимая левую ладонь в кулак. По тонкой чувствительной коже еще пробегали неприятные импульсы, а по линиям и вовсе будто пустили ток.

Молчание ректора только усугубляло нервозность. Я скоро начну методично взрываться, пока Академия не взлетит на воздух.

Не выдержав, судорожно выдохнула:

— Вы хотите меня в чем-то обвинить?

Ректор всегда славился особой любовью к студентам. Я не помню ни одной истории, в которой Санта отчислил бы кого-то из Академии просто ради собственной прихоти или развлечения, необоснованно и без веской причины. Даже когда причина появляется, он делает все возможное, чтобы все-таки миновать исключения.

Многие пользуются добротой его широкой души, и тогда их настигает кара.

Санта любит пошутить и посмеяться, но когда кто-то ставит под сомнение его репутацию или себя выше него… Он умело напоминает о своей природе и о том, что не за красивые глаза носит звание Великого Волшебника двух Континентов и имеет кучу других титулов. Порой жестоко и даже безжалостно, зато действенно.