учениках главную способность, главный магический дар… Какое счастье испытал Трисмегист, когда к нему попал мальчик, чьи пространственные линии обещали не только стремление к учёбе, но и разносторонние способности! И какую тревогу испытал Трисмегист, сознавая, что многого этому мальчику он не успеет дать!.. Время военное. И те, кто хотел использовать Коннора в качестве хранителя библиотеки, а главное — награбленных эльфийских артефактов, торопили старого эльфа со сроками…

Выход к дороге вдоль пригородной реки заставил вздохнуть с облегчением: чем больше хожен путь, тем быстрей его пройти. Старый закон путника: знакомые дороги со временем становятся короче. Особенно если возвращаешься домой.

Трисмегист усмехнулся. За всю свою богатую, мягко говоря, приключениями жизнь, он никогда не мог бы сказать конкретно: домой. Сначала была почти монашеская келья в башне преподавателей. В Старом городе магов. Затем временные жилища во многих странах и мирах.

… Сам того не замечая, старый бродяга покачал головой: сказал бы кто ему однажды, что он всем сердцем прикипит к небольшому деревенскому дому, окружённому садом, поверил бы он тем словам? Счёл бы, наверное, шуткой. Но дом, выделенный для него Селеной, ему и в самом деле нравился. Почти пустой. Почти без мебели. Только самое необходимое, чтобы комфортно жить самому и привечать друзей. Понцеруса, например, с которым так тепло или посидеть на скамье под окнами дома, или побродить по саду, разговаривая на интересные темы. Умный и понимающий собеседник — это счастье!

Усмехнувшись: он и не заметил, как за мыслями о доме перешёл пригородный мост, — Трисмегист прибавил шагу и вскоре подходил к изгороди серебряных драконов. Невидимые для немагического глаза, они прозвенели слабым хрусталём, узнав путника, и легко впустили его.

Старый бродяга прошёл мимо своего дома и через минуты потянул на себя входную дверь самого большого дома в деревне. Дом этот, в предвкушении завтрака, весело кричал, звонко переговаривался, заливисто хихикал и хохотал, быстро топая по полу и лестницам ногами и лапами. Трисмегист затаённо вздохнул: в этом доме не хватает ещё одного голоса, ещё одного смеха, оставленного в хмуром апрельском лесу.

Он ещё думал, зайти ли в гостевой кабинет, откуда смутно слышались неразборчивые голоса, или сначала поздороваться с Риганом, который так любит рассказывать о своих достижениях, когда искалеченное бурей тело потихоньку избавляется от всех своих физических недостатков…

Дверь из гостиной в тамбур резко распахнулась. Очередной воспитанник Тёплой Норы — из тех, кто торопится всё успеть, — со всего маху врезался в живот Трисмегиста и ойкнул от неожиданности.

Отодвигая от себя торопыгу, старый эльф улыбнулся.

— Ничего страшного, Вади. Беги дальше.

И мгновенно забыл об испуганном мальчишке-оборотне, наконец сделав выбор и деликатно стукнув в дверь гостевого кабинета, предупреждая о своём появлении…

… И не обратив внимания на оставленного в тамбуре Вади, который всё ещё с великим изумлением внюхивался вслед ему, всё больше квадратя небольшие, но цепкие глаза. В конце концов, мальчишка-оборотень быстро огляделся, прислушался, не войдёт ли кто в тамбур, и чуть не упал на колени, жадно принюхиваясь к следам старого эльфа. Убедившись, что неожиданный запах ему не почудился, Вади вскочил на ноги. Желтоватые глаза мальчишки-оборотня блеснули зеленью. Ирме очень понравится то, что узнал сейчас “её семейный”.

Глава вторая

Одновременно со стуком входная дверь издала едва слышный шорох. Селена обернулась.

— Доброе утро, Трисмегист. Вы с прогулки? — рассеянно спросила она, занятая более тревожными мыслями. Потом сообразила, откуда он так рано, и тревожно сдвинула брови, безмолвно вопрошая.

— Доброе, леди Селена, — безмятежно улыбнулся старый эльф, снимая плащ и вешая его на спинку ближайшего стула. И поклонился сразу всем: — Доброе утро.

Удивление Трисмегист скрыл — заметила хозяйка Тёплой Норы, которая сама выдохнула с облегчением, зная, кого он навещал. Но, кажется, учёный эльф заинтересовался причиной странного сборища, да ещё с самого утра. В кабинете присутствовали не только Джарри и братство — в том числе и Коннор, забившийся в самый угол, — что значило, он снова “младший”. Здесь же сидели Колр, Бернар и недавно прощённый и вновь допущенный к совещаниям Тёплой Норы храмовник Ильм, а также деревенский маг Ривер.

— Случилось что-то, о чём я не знаю? — деликатно спросил Трисмегист.

— Случилось, — с небольшим раздражением ответила Селена. — Но для начала я бы хотела узнать от тех, кто знает здешнее положение дел: откуда в пригороде появилось столько доморощенных некромантов и некромагов?

— Рано утром приехал Перт, — вполголоса объяснил-таки Джарри Трисмегисту, — сказал, что идея со школой-интернатом не оправдала себя, потому что пригородная гильдия некромантов буквально терроризирует их школьников. Даже помощь Чистильщиков пропадает втуне.

— Поэтому меня интересует, откуда столько некромантов появилось, — сухо повторила Селена. — Пригород всегда был пустым. Прятались в нём и от машин, и от одичавших оборотней. И вдруг выясняется, что в нём полно магов определённой специальности. И не из Старого города. Не профессионалов. Но, тем не менее, довольно сильных и опасных. Кто объяснит мне — откуда они взялись и почему им нужны дети?

— Попробую объяснить я? — спокойно спросил маг Ривер. И кивнул, улыбнувшись Селене. — Всё просто. До сих пор в развалинах пригорода прячутся призраки тех, кто погиб в войну с магическими машинами. Специальность некромантов и некромагов сейчас очень сильно востребована, потому что родные погибших хотят либо похоронить своих родственников, либо упокоить их. Профессиональные некроманты и некромаги — я имею в виду магов Старого города, — берут за свои услуги огромные деньги. Эти же, доморощенные, берут гроши, поскольку знают: работы им хватит на несколько лет вперёд. Отсюда… Все некроманты и некромаги сбились в эту гильдию дилетантов и свой кусок хлеба пытаются защитить организованно, хотя они, по своей сути, стихийны.

— Н откуда они знают своё ремесло?

— Старики учат тех, у кого есть дар. Учат немногому — основам, которые знают сами. Ученики обучаются далее самостоятельно, пока проводят практические ритуалы по просьбе родственников погибших. Так в пригороде появилась гильдия нищих некромантов, у которых есть оплачиваемая работа.

— А дети?! — воскликнула Селена, сжимая руки. — При чём тут дети? Зачем они им нужны?!

— Дети — часть работы некромантов, — пожал плечами Ривер. — Чтобы вызвать призрака, чаще всего нужен предмет, связанный с погибшим человеком или оборотнем. Только дети могут за таким предметом пролезть в развалинах по таким ходам, куда не решится влезть взрослый некромант.

— Но это опасно! Опасно для детей!

— Зато сытно, — с горечью сказал Рамон, Чистильщик, которого Трисмегист сразу не заметил. — Городской совет продолжает всё своё внимание уделять городу — тем его сторонам, которые сильно пострадали в войне. И то, что