– Я… Простите, мистер Фивер, но все это… Вы говорите, что я – не тот человек, которым всегда себя считала. Это просто… – Она замолчала, когда ей в голову пришла внезапная мысль. – А мой отец, он еще жив?

– К сожалению, нет, – покачал головой Фи-вер. – Он умер почти двадцать лет назад. Клиент, разыскивавший вас, был вашим дедушкой по отцовской линии. Чендлер Линден.

Ханна шумно выдохнула. Каждому в Нью-Йорке было знакомо это имя. Предки Чендлера Линдена практически построили этот город.

– Чендлер Линден был миллиардером, – с трудом выговорила она.

– Так и есть, мисс Робинсон. Возможно, вы захотите пораньше закрыть ателье. Нам с вами о многом нужно поговорить.

Йигер Новак не слишком часто бывал в Квинсе, а если уж совсем откровенно, то он вообще там не бывал. Его помощница Амира должна была забрать рубашку у Ханны, но она в последний момент отпросилась у Йигера по семейным обстоятельствам, поэтому ему пришлось заняться оставшимися делами самостоятельно, включая поездку в Квинс. На метро! Однако в это время суток метро было самым быстрым способом передвижения в городе, а ему нужно было вернуться на Манхэттен как можно скорее.

Но сейчас, идя вниз по Гринпойнт-авеню к 44-й улице, он не хотел спешить. Квинс не был похож на Манхэттен, здесь все было неспешным и расслабленным, особенно сейчас, под конец рабочего дня. Солнце уже садилось за горизонт, купая малоэтажные здания в янтарном свете. Магазины постепенно закрывались, а официанты разномастных кафе выставляли у входа графитные доски с вечерним меню. С каждым новым шагом ему казалось, что время поворачивается вспять, и от этого ему хотелось идти еще медленнее.

Район, в котором жила Ханна, оказался еще более причудливым, чем он ожидал. Да, каждому свое. Йигер задохнулся бы в таком месте: тихом, уютном, семейном. Почему молодая симпатичная женщина с удивительными глазами и сексуальными губами живет здесь? Не то чтобы его каким-то образом касалась жизнь Ханны, просто ему было любопытно.

Ее квартира находилась на третьем этаже одного из типичных кирпичных домов, прямо над гватемальским рынком. Он позвонил в домофон, и дверь подъезда открылась. На третьем этаже было три квартиры, но прежде чем он успел позвонить в дверь, Ханна ее открыла.

По крайней мере, он думал, что это была Ханна, хотя она была совершенно не похожа на женщину, которую он привык видеть в ателье. Очков в черной оправе не было, а светлые волосы струились по плечам крупными волнами. Вместо бесформенной рабочей одежды на ней были полосатые шорты и красная рубашка без рукавов, завязанная узлом на животе. Несмотря на небольшой рост, ноги у нее оказались на удивление длинными, а ногти на изящных пальчиках были накрашены ярко-алым лаком.

Но не только это заставило его усомниться в том, что перед ним Ханна. Он всегда видел ее исключительно серьезной и отстраненной, но сейчас выражение ее лица говорило о том, что она всерьез встревожена.

– Ханна? – уточнил он на всякий случай.

– Да, привет, – сказала она. Голос еще сильнее, чем внешний вид, выдавал ее волнение. – Простите, я совсем забыла, что вы должны прийти.

– Разве моя помощница не написала тебе вчера, чтобы подтвердить договоренность?

– Написала, конечно, но сегодня… – Она покачала головой, словно стараясь физически отогнать тревожные мысли, но у нее это явно не получилось. – Я сегодня получила довольно… странные новости. Я просто… – Она вздохнула. – Я забыла о договоренности, – снова повторила она и, словно опомнившись, добавила: – Входите.

Она широко распахнула дверь и сделала шаг назад, давая Йигеру войти. Коридор, в который он вошел, был скорее широкой нишей, в которой они с Ханной едва поместились вдвоем. Когда он прошел вперед, Ханне пришлось протиснуться за его спину, чтобы закрыть дверь. Она вынужденно прижалась к нему обнаженной кожей, и Йигер впервые заметил, что она пахнет спелой сочной малиной.

Сделав еще один шаг вперед, Йигер оказался в единственной комнате. Кухней служили несколько бытовых приборов в небольшой нише, примыкавшей к единственному окну, выходившему на соседнее здание. Квартира была обставлена лишь самыми необходимыми предметами быта, а все остальное место занимали швейные принадлежности: три манекена, гладильная доска, швейная машинка, рулоны с тканью и полиэтиленовые пакеты с готовой одеждой.

– Полагаю, моя квартира несколько меньше вашей, – проговорила Ханна, совершенно верно истолковав его взгляд.

На самом деле квартира Ханны была меньше его спальни, но Йигер решил об этом умолчать.

– Немного, – уклончиво сказал он.

Ханна прошла мимо него, оставив после себя тонкий малиновый шлейф. Она подошла к вращающейся стойке с одеждой и сняла вешалку, накрытую полиэтиленом. Йигер проследовал за ней и заметил полупустую бутылку вина, стоявшую на деревянном подлокотнике кресла. Он подумал, что, возможно, помешал романтическому свиданию, но потом обратил внимание на то, что бокал только один.

– Хотите примерить рубашку, чтобы убедиться, что она хорошо сидит? – спросила Ханна.

Йигер подумал, что это хорошая идея: через два дня он уезжает, и у него не будет времени, чтобы подшить рубашку, если что-то не так. К тому же ему не хотелось оставлять Ханну одну в таком состоянии.

– Да, пожалуй, – кивнул он.

Йигер бросил пиджак на кресло, развязал галстук и начал расстегивать рубашку. К тому времени, как он разделся, Ханна уже освободила новую рубашку от чехла и теперь протягивала ее Йигеру. Сейчас Ханна показалась ему более спокойной, она снова стала похожа на саму себя. Его беспокойство за Ханну немного утихло, но ровно до тех пор, пока он не увидел в ее глазах настоящую панику.

Было совершенно очевидно, что Ханну что-то беспокоит, причем сильно. Йигер сказал себе, что это его совершенно не касается, и все же он продолжал задаваться вопросом, что же случилось. Поссорилась с парнем? Конфликт в семье? Проблемы на работе? Он вдруг поймал себя на мысли, что совершенно не знает Ханну вне работы.

– Простите, – сказала она, когда Йигер надел рубашку, – но ткань не совсем та, что на рубашке, сшитой в ателье. Поскольку это подработка, я не могу использовать ту же ткань, она закупалась в Португалии, но я нашла здесь неплохую замену почти того же цвета. Надеюсь, вы не против. Это немного снизило цену.

Йигера не слишком волновала цена, для него были важны качество и фасон. Возможно, это было несколько поверхностно, но человеку, являющемуся лицом многомиллионной компании, необходимо хорошо выглядеть. И он всегда выглядел безупречно, во многом благодаря Ханне.

– Все отлично, – сказал он. – На самом деле эта ткань мне нравится даже больше, чем та, из которой ты шила в «Кэткарт и Куинн», у нее приятная фактура. Почему они отправляют на закупки в Лондон и Португалию не тебя?

– Этот вопрос лучше задать мистеру Кэткарту. – Ханна сказала это так, что Йигер понял: она неоднократно задавала этот вопрос, и каждый раз безрезультатно.