"Saison"[1] гласила витиеватая вывеска над входной группой. Заведение с уклоном во французскую кухню, но были и другие направления с обязательной передачей национального колорита.

Мне открыл охранник Сергей, молчаливый и угрюмый, как всегда. Заведение откроется только через три часа и мне следовало обойти здание и войти в дверь для персонала, но оббегать такое массивное строение и утопиться в лужах не хотелось категорически. Ничего, Павел Алексеевич переживёт. А если будет возмущаться, то я сегодня сильно не в духе, и получит от меня конкретную ответку. Мне даже хотелось, чтобы он на меня набросился с претензиями, уж больно накопилось у меня негатива, надо с кем-то крепко поцапаться.

В итоге я вошла с главного входа, мокрая и серая, как мышь. Но меня всё равно тут же узнали.

- Доброе утро, Лия Львовна! - с приятной улыбкой обратилась ко мне администратор Светлана, но заметив мой плачевный внешний вид, изумлённо округлила глаза и воскликнула, - как же вы так умудрились промокнуть!?

- Доброе утро, Света, - вяло улыбнулась я в ответ, - машина сломалась и мне пришлось добираться на метро, а потом пол квартала топать пешком.

- Ох! - всплеснула та руками, - главное вам теперь не заболеть!

- И то верно, - продолжала я изливать своё настроение на окружающих. - Света, пойду-ка я быстро переоденусь, а то как бы твои слова не обернулись для меня реальностью.

- Да-да, Лия Львовна, конечно! - закивала девушка, провожая меня обеспокоенным взглядом.

За несколько лет работы с коллегами у меня сложились в целом очень хорошие отношения, но дружбы я ни с кем так и не завела. Рабочее место — это рабочее место, здесь нет места отношениям. Каким бы то ни было. Панибратство в данном случае для меня было неприемлемо.

Я точно знала, что многим любопытно с кем я сплю, что ем дома, в целом жизнь шеф-повара интересовала всех и каждого. Мне очень не хотелось, чтобы мои косточки промывали на заднем дворе заведения, где часто собирались коллеги, чтобы перекурить, поэтому я держала дистанцию. Что было, в общем-то для меня совсем не сложно.

Ира и Катя - мои единственные подруги, мы выросли в одном дворе, ходили в один класс, только вот университеты у нас были разные, как и профессии. Но, тем не менее, нам всегда было о чём поговорить, о ком посплетничать и на кого пожаловаться. И поплакаться.

Идя по коридору в сторону своего кабинета, столкнулась с хозяином заведения. И чего он так рано сюда припёрся?

- Доброе утро, босс, - буркнула я.

- Доброе, - кивнул он в ответ, задумчиво-удивлённо окинул мой жалкий вид, а затем глазами проследил направление, откуда я вырулила, вскинул правую бровь, я уже подобралась, чтобы достойно ему ответить, но Павел лишь тихо хмыкнул и пошёл дальше, так ничего и не сказав. Я от досады скрипнула зубами, и строевым шагом устремилась к себе, тихо пыхтя, как паровоз.

Не привыкла являться на работу неважно выглядящей. Всегда старалась одеваться просто, но со вкусом. И с хорошим настроением, потому что готовить с плохим никак нельзя.

Войдя в комнату, подошла к шкафу и достала свою форму шеф-повара: белоснежный китель с перламутрово-белыми пуговками, тёмно-шоколадные брючки, чёрную бандану, потому что поварские колпаки терпеть не могла, белые носочки и удобные кожаные мокасины, иная обувь для работы мне просто не подходила.

Сменив промокший наряд, я почувствовала, как настроение чуть поднялось. Жизнь показалась уже не такой гадкой. А уж глоток крепкого кофе и вовсе должен был поправить ситуацию.

Смотря на жизнь с возросшим оптимизмом, закрыла дверь на ключ и поспешила в святая святых любого повара - на кухню.

- Доброе утро, шеф! - бахнуло практически со всех сторон, не успела я втянуться в помещение. Помощники во главе с су-шефом улыбались мне искренне, и я не сдержала ответной улыбки. Этих людей я выбирала лично и каждый мне был по-своему дорог. Но дистанцию даже с ними я хранила, как могла.

- Доброе утро, поварята! - улыбнулась я в ответ. - дела спорятся?

- Да, шеф! - расселялись мои подчинённые и каждый вернулся к своим обязанностям.

В течение дня на моей кухне играла музыка от классики до современных песен. Каждый мог подойти и включить то, что ему по душе. И я не возражала против подобного - мне главное, какая мелодия звучит в моей душе.

- Ваш кофе, - подошёл ко мне су-шеф, моя правая рука и просто хороший человек, - вы не в духе, шеф?

- Да, Лёшка, - вздохнула я печально, благодарно принимая чашечку из рук помощника, - будильник не прозвенел, машина не завелась, сплющили в вагоне метро, промокла под дождём, - перечислила я все свои неприятности. - Но кофе у тебя, как всегда, волшебный и мне уже гораздо лучше и настроение поднялось. Спасибо!

Алексей чуть смущённо улыбнулся, мы перекинулись ещё парой слов и разошлись по делам.

А перед самым открытием меня к себе вызвал босс, огорошив сообщением, что сегодня к нам инкогнито придёт Грета Шульц - очень известный европейский ресторанный критик.

- А ещё сан эпидем, как мне доложили, должны "неожиданно" нагрянуть. Вот и хожу с самого раннего утра всё проверяю, потому что больше нет никому доверия, - фыркнул он, - хочешь сделать хорошо - сделай сам.

От босса я выходила в растерянных чувствах. Если Грете понравятся приготовленные мной блюда, значит следующим гостем будет инспектор Мишлен.

ААА!

Я шла по коридору и меня чуть потряхивало. Лучше бы босс промолчал! Как я буду теперь готовить, если руки трясутся, а в голове полнейшая каша? Этой новостью хотелось поделиться со всеми, кричать на весь мир! Но я не могла себе позволить вводить подчинённых в мандраж. От их слаженной работы также очень многое зависело. Потому молчок, работаем, как обычно.

Затолкав переживания поглубже, чтобы не отражались на лице и не мешали творить, я ворвалась на кухню и ободряюще воскликнула ритуальную фразу:

- Ну, что? Зажжём? - и громогласное "да!!!" было мне ответом.

Глава 4

Я прижалась к стене коридора, ведущего из кухни в зал с посетителями и, вытянув шею, глазами искала критика Грету Шульц. Но рассмотреть всех гостей ресторана всё никак не удавалось: мешали широкие колонны и иные дизайнерские штучки, призванные украсить обеденный холл. Стоит заметить, что свободных мест не было от слова совсем. Все столики были заняты.

Это моя третья за день вылазка. И последняя. Чего я так переживаю? Нужно взять себя в руки и усмирить эмоции.