– Санта-Креспо, – услышал он за спиной все тот же спокойный голос. – Вам интересно, что там в действительности произошло, сеньор Леонорис? Хотите знать то, чего не узнаете, даже когда прибудете на место? Даже если сотня господинов Гайо расскажут вам об этом по телефону?

Генерал уставился в приоткрытый дверной проем, словно пытаясь отыскать среди парящих в свете лампы пылинок ответы на свои вопросы. Незнакомец не мог знать об их разговоре с Санчо – служебный транспорт ежедневно проверяется на сторонние передатчики. Разве что жучок подцепили им перед самым отбытием из Нуэво-Касас-Грандес, где-то на выезде из базы. Тогда это объяснило бы и то, как их нашли. Но какова цель этой сложно реализуемой и, по меньшей мере, рисковой авантюры? Как посторонний проник на базу, в эту комнату? “Подкупил коменданта? Нет… нет, вряд ли… Или, все же, так?” Генерал обдумывал дальнейшие действия. Неизвестно, что было бы глупее – остаться играть в загадки с сумасшедшим или спуститься босиком, с голым торсом, вниз, к дежурному, и рассказать, что в отведенной ему комнате оказался неизвестный гражданский, которого, скорей всего, при обыске помещения не обнаружат (ведь если он проник сюда незамеченным, что помешает ему покинуть здание тем же путем?) “Тогда я буду выглядеть более чем глупо”. Наивно полагать, что человек, сумевший подстроить эту встречу, не позаботился о путях отступления на случай, если что-то пойдет не по плану. К тому же, этому человеку известно о происшествиях Санта-Креспо и, судя по всему, известно больше, чем генералу. Как раз это незнание и беспокоило сеньора Леонориса сильнее всего остального. Что еще он мог сделать? “Закричать? Разбудить Санчо, если тот спит, позвать на помощь? Я – генерал-лейтенант армии Соединенных Штатов Мексики, а не трусливый мальчишка”.

Проверив на поясе револьвер, который второпях или же по удачной случайности он забыл снять, готовясь ко сну, генерал захлопнул дверь и вернулся к столу. Отодвинув кресло, он занял место напротив сидящего в тени человека с поблескивающими таинственными символами на пальцах.

– Что вы сделали со стариком? – сходу спросил сеньор Леонорис.

– Вы о сеньоре Гайо? – неожиданно быстро уловил мысль незнакомец. – О, ничего предосудительного, заверяю вас. Когда наш вопрос будет решен, он вернется к прежней жизни, словно ничего такого и не было. А вот с братом его приключилось несчастье. Но в этом вина наша посредственная.

– Что с ним? И какого дьявола вообще вы подсовываете мне загадки? Мне это не нравится, предупреждаю вас, – характерным жестом руки пригрозил генерал.

– В манере нашей речи есть определенный смысл, господин Леонорис. Это делается для того, чтобы данные вам ответы порождали новые вопросы, которые бы вы задавали нам, а мы бы с радостью отвечали на них, вырисовывая для вас, таким образом, полную картину произошедшего, фрагмент за фрагментом, – витиевато изъяснился гость. – Что до судьбы сеньора Гайо, брата сеньора Гайо, то она весьма и весьма плачевна. К величайшей нашей скорби, он разделил участь жителей Санта-Креспо, всех до единого. Но к этому мы еще придем. Спрашивайте, генерал. Спрашивайте и узнавайте.

Перспектива блуждания по бесконечным лабиринтам загадок не вызывала у сеньора Леонориса ни малейшего восторга. Осторожным движением он достал револьвер из кобуры и опустил большой палец на взводной крючок, стараясь ничем не выдавать своих намерений.

– Говорите всё, что знаете, – чтобы не рыться в лишних вопросах, сказал он.

– Мы знаем очень многое, господин генерал. Больше, чем знал кто-либо в мире во все времена. Знаем, когда родится лидер и умрет тиран. Знаем, когда одна эпоха сменит другую. Знаем, когда, кому и какое слово шепнуть на ухо, чтобы изменить движение рек. Знаем, что было, что есть, что может случиться, как это пресечь или как поспособствовать этому. Не хватит ничьей жизни, генерал – ни моей, ни вашей – чтобы поведать обо всем нам известном. Мы знаем исключительно всё, что может знать человек, включая и то, что сейчас под столом ваша рука готова спустить курок и навсегда повергнуть вас во тьму неведения, которая подобна смерти, – как ни в чем не бывало, говорил человек. – Пожалуйста, сеньор Леонорис, – сказал он снисходительным тоном, – задавайте более точные вопросы, чтобы получить интересующие вас ответы.

Пабло Матео криво улыбнулся. Незнакомец читал его. Читал безо всякого труда, сохраняя при этом холодное спокойствие. Впервые за много лет генерал стал ощущать себя жертвой в чьих-то властных руках, и в сложившейся ситуации видел два выхода: простой – позволить пули решить все вопросы, и более сложный – узнать неприятеля лучше, чтобы в дальнейшем найти способы борьбы с ним. Не видя смысла скрывать своих намерений, генерал достал оружие и демонстративно положил его перед собою на стол.

– Это вы послали телеграмму?

Гость утвердительно кивнул:

– Мы.

– Где вы достали президентскую печать?

– Скажем так, – потерев морщину на лбу, ответил собеседник, – это сеньор президент достал ее благодаря нам.

Дерзость ответа соперничала разве что с его ребяческим неправдоподобием. Генерал и представить себе не смел, что подобные силы могут существовать. Существовать в течение длительного времени. Существовать, иметь такую власть и при этом оставаться в тени. Как мало, выходит, ему было известно.

– Я хочу знать, что случилось в Санта-Креспо, – твердо произнес генерал.

– Жители города погибли.

– Как это произошло?

– Важнее другое – что нужно сделать, чтобы это не повторилось повсеместно?

Генерал не выдержал.

– Я задаю тебе прямые вопросы, сукин ты сын, как ты и просил меня. Так какого черта ты продолжаешь паясничать?! – его голос сорвался на крик. – К черту твои гребаные правила, если ты сам по ним не играешь!

Темный человек совершил рукою плавное движение, каким призывают собеседника к спокойствию.

– Понимаю ваше недовольство, сеньор, и потому спешу заверить – я действую так исключительно потому, что это диктуют мне правила, а никак не стремление задеть вас каким-либо образом. Такого стремления у меня нет, и не было. Прошу вас, если вам так будет комфортнее, возьмите в руку револьвер и направьте его на меня вновь. Но в скором времени вы убедитесь, что меня не стоит убивать за то, что я говорю, а напротив – к моим словам стоит прислушаться. Позвольте, я помогу вам найти нить нашей беседы. Давайте перейдем к вопросу о том, чего мы хотим. Мы хотим, чтобы после этого разговора вы приняли одно важное решение, от которого будет зависеть очень многое. Если не сказать всё.

“Высокомерный ублюдок! Теперь твои загадки переходят в требования? Что это? Шантаж? Неужели весь этот спектакль из-за того же, что и всегда?”

– Я догадываюсь, к чему ты клонишь.

– Неужели? – повел бровью незнакомец. – Ну же, удивите меня, генерал.

– Скажи, что тебе нужны деньги, и покончим с этим фарсом.

– Деньги? О, нет. Это последнее, за чем мы стали бы обращаться к кому бы то ни было. Но вы – человек военный, имеющий авторитет не только в своей стране, и мы пришли именно к вам.