группой молодых людей, его смех звучал раскатисто и громко, как у отца. Тэмпест быстро переключила свое внимание на стол, скользнув пристальным взглядом по сладким деликатесам, в то время как руки нервно подергивались на коленях. Она тоже избегала Левки, хотя и по совершенно другим причинам. После того как он признался в симпатии и поцеловал Тэмпест неделю назад, стало слишком тяжело сталкиваться с ним лицом к лицу. Она никогда не была трусихой, но как без последующей неловкости сказать, что он ей неинтересен?

То, какое время для признания выбрал Левка, тоже немного настораживало. Он никогда не проявлял к ней ни малейшего интереса, пока она не прошла Испытание и не получила место в военном совете. Неужели он ухаживал за ней только ради статуса? Девушка поджала губы. Вполне вероятно. Другие ухаживали и выходили замуж по меньшим причинам.

Тэмпа вздохнула. Сейчас не время беспокоиться о таких пустяках.

– Вы много вздыхали этим вечером, леди, – сказал Мадрид, снова так тихо, что его больше никто не услышал. Кроме Ансетт, которая все еще с любопытством разглядывала Тэмпест.

Она выдавила из себя улыбку.

– Я просто устала. С нетерпением жду окончания этого ужина, чтобы отправиться спать.

Мадрид согнулся в приступе смеха.

– Ты теперь член совета. Дни, когда ты избегала светских мероприятий в пользу сна, давно прошли.

– Возможно, мне следует пересмотреть ранее принятые решения, – пошутила она в ответ, хотя это была вовсе не шутка.

Большую часть прошлой недели девушка провела, переосмысливая и проклиная каждое принятое решение, которое привело к тому, что она оказалась за столом злобного короля Хеймсерии с намерением низвергнуть его и его сообщников. Желудок сжался.

Даже если его сообщники – ее дядюшки. Даже если они ее семья.

Тэмпест погрузилась в мысли. Со стола убирали десерты, а люди начали вставать с мест, чтобы пообщаться друг с другом, держа в руках бокалы с вином и огневиски. Поднявшись, Тэмпест постаралась избежать встречи с обоими принцами, а также с королем, и обнаружила себя рядом с Ансетт.

Юная принцесса изогнула губы в легчайшей из улыбок.

– Мой дорогой отец собирается сделать заявление, которое, как я полагаю, может вам понравиться, леди Гончая.

Готова поспорить.

– Можно просто Тэмпест, – ответила она. – Или Тэмпа. Я не сторонница формальностей.

Она медленно моргнула, услышав слова, неосторожно сорвавшиеся с губ. Среди придворных не принято обращаться друг к другу настолько неофициально. Какой дьявол дернул ее за язык?

– Тогда зовите меня Ансетт, – сказала юная принцесса, улыбнувшись шире.

Тэмпа во все глаза глядела на принцессу, и впервые за весь вечер на ее лице появилась настоящая улыбка. Она не знала, что именно в Ансетт заставляло ее чувствовать себя комфортно, но девушка казалась ей родственной душой. То, как принцесса оглядела комнату, говорило о зрелости и знаниях, не свойственных четырнадцатилетним. Казалось, что она каким-то образом знала обо всем происходящем. Хотя внешне принцесса казалась тихой, незаметной девушкой в больших очках, Тэмпест заметила светящуюся во взгляде Ансетт уверенность.

По толпе пробежал ропот, привлекая внимание Тэмпест к королю Дестину, который поднялся во весь внушительный рост и принял новый стакан огневиски.

– А вот и заявление, – пробормотала Ансетт, широко раскрыв глаза за огромными круглыми очками.

– Леди и джентльмены, – проговорил король, широко улыбаясь всем присутствующим в зале. – Дорогие друзья и семья. Уверен, некоторые из вас уже знают о том, что я собираюсь сказать, а завтра эта новость, без сомнения, разлетится по всей столице. Поэтому сегодня вечером я обязан сообщить каждому из вас кое-что очень волнующее и важное.

Король взглянул на сыновей, которые, похоже, были не в восторге от этой якобы волнующей новости.

Интересно. Что он задумал?

– Я счастлив объявить, что оба моих сына отправляются послами к нашим братьям в Копале, – объявил Дестин. – Это многообещающий шаг для Хеймсерии, который должен ознаменовать начало долгих, счастливых и крайне плодотворных отношений с нашими новыми союзниками.

Союз с гигантами Копала. Смелый шаг.

По залу прокатились вежливые аплодисменты и одобрительные возгласы. Несколько человек закивали, но Тэмпест заметила, что лицо Мадрида все так же ничего не выражало, как она и ожидала, однако в его взгляде читалось нечто такое… Если дядя позволил себе столько эмоций, значит, он недоволен. Ему не нравится этот план.

Тихое фырканье слева привлекло внимание Тэмпы к принцессе. Девушка прикрыла рот, качая головой.

– Пустоголовые дураки, – пробормотала Ансетт, явно крайне забавляясь.

Тэмпест внимательно огляделась, проверяя, не мог ли кто-нибудь услышать их разговор. Осторожность важнее всего.

– Что вы имеете в виду, прин… Ансетт? – исправилась Тэмпест.

– Думаю, ты прекрасно знаешь, что я имею в виду, – ответила Ансетт. Широко раскрытые внимательные глаза искоса глянули на Тэмпест. – Отправив моих братьев в качестве послов, не добьешься пользы, скорее наоборот, тебе так не кажется? Ты посмотри на них. Они не совсем… пригодны для дипломатии.

Тэмпест постаралась сохранить нейтральное выражение лица. Ни за что на свете нельзя признаваться в своих чувствах к принцам. Жизнь ей еще была дорога.

– Как скажете, миледи, – отважилась произнести она.

Ансетт снова фыркнула от смеха.

– Ты намного умнее, чем думает мой отец. – Она покачала головой. – Отец должен помогать всем в королевстве, особенно Оборотням. Их численность сильно снизилась из-за болезни у границы с Талагой. Вместо этого он заключает договор с соседней страной, которая в лучшем случае окажется проблемным союзником.

Выражение лица принцессы слегка потемнело. В ней было что-то от отца. Прозорливость. Теперь она сильно бросалась в глаза.

Правительница в процессе становления.

В ней уже было больше от монарха, чем в ее братьях.

Сделав шаг в сторону Тэмпест, принцесса стала еще серьезнее. Ансетт подняла голову, чтобы заглянуть прямо в глаза девушки.

– Они разрушат это королевство.

Весь разговор балансировал на грани предательства, но именно этот комментарий преступил черту. Тэмпест оказалась на шаг ближе к принцессе.

– Будьте осторожны, Ансетт, – предупредила она тихим, вкрадчивым голосом. – Если позволите, я бы не советовала высказываться на подобные темы в компании незнакомцев. Вы не осознаете опасности своих слов.

Девушка хихикнула, и звук показался прекрасным и вымученным одновременно. Тэмпест рассматривала принцессу. Ей еще не стукнуло и пятнадцати, но все же Тэмпест чувствовала, что девочка познала мир глубже, чем следовало бы в этом возрасте. В Ансетт умещался проницательный и расчетливый ум.

– Я знаю гораздо больше, чем ты думаешь, Тэмпа, – ответила Ансетт. – Больше, чем кто-либо думает. Не принимай меня за глупышку. Воспитание во дворце подразумевает всевозможные заговоры, махинации и убийства. Может, я и молода, но душа моя старая и уставшая. Мне начинают надоедать все эти игры.

– Как