предусмотрен, даже «помощь зала» не понадобится. Идите лучше спать все, а? Я понимаю, что никому завтра не надо рано вставать ни в школу, ни в институт, ибо каникулы, но мне-то надо.

Спорить никто не стал. Все разбрелись по своим «камерам» — то есть по отдельным комнатам.

Квартира у нас трёхкомнатная: Лариса, как я уже упоминала, живёт в гостиной, Эллочка — в средней комнате, Геля — в маленькой. Я могла бы жить с кем-то из них или на кухне, но… предпочитаю всё же чулан. Точнее, кладовку.

Да-да, и в этом прослеживается сходство моей жизни со сказкой про Золушку. Я действительно оборудовала себе спальню в бывшей кладовке — Лариса называла её гардеробной — после смерти отца. До этого жила вместе с Гелей, переселиться папа не позволил бы. Но мне очень хотелось иметь в квартире свой угол. На кухне просторнее, есть окно и раскладной диванчик, но туда вечно все ходят, даже по ночам, а ко мне в чулан — нет.

Одежду я в этой своеобразной комнате, разумеется, не храню — не влезает. Здесь стоят только кровать с тумбочкой и висит небольшая полка для книг над головой. А, ну и картина, точнее, фотообои. С изображением… окна. Точнее, балкона, с которого открывается чудесный вид на сказочный замок в стиле Диснея. Купила и приклеила, когда поняла, что скоро приобрету клаустрофобию. Удивительно, но помогло.

Думаю, если бы Золушка жила в двадцать первом веке, как я, в её коморке тоже висело бы нечто подобное.

Быстро попив на кухне чаю с печеньем, я приняла душ, умылась и ушла к себе. Включила ноутбук, открыла один из сайтов по поиску работы и погрузилась в изучение вакансий.

Через полчаса я, чертыхаясь, вырубила ноут и всё-таки легла спать. Подходящих вакансий было мало, а те, что были… Я такую зарплату не получала даже в начале карьеры. На безрыбье и рак рыба, конечно, и, если понадобится, пойду и на такой оклад, но всё-таки хотелось бы найти что-нибудь получше.

Ох уж этот ковид… Прям хоть на панель иди. Эпидемия-не эпидемия, а представители древнейшей профессии нужны всегда.

4

На следующий день все сотрудники ресторана работали в траурном режиме. Мне как помощнику шефа и ответственной за дисциплину в коллективе постоянно приходилось подбадривать народ, но попытки были тщетными. Все многозначительно переглядывались, и я понимала, что не было накануне ни одного человека, который бы не залез ночью в интернет и не посмотрел бы имеющиеся вакансии. Вот именно — имеющиеся. Поимели они нас знатно…

— Хоть курьером иди, — пошутил Лёшка, когда я в обеденный перерыв пожаловалась ему на свои вчерашние поиски. — Доставка, конечно, сейчас в расцвете…

— А я думаю своё дело открыть, — огорошил нас обоих Коля Горин, один из поваров, талантливый и предприимчивый мужик, старше меня лет на десять. Вполне мог претендовать на моё место су-шефа, но дядя Сеня считал иначе. Говорил, что Коля, если поставить его руководить, половину коллектива доведёт до увольнения своими претензиями и критикой. Коля был из разряда перфекционистов, причём воинствующих. Перфекционисты наподобие меня все силы тратят на собственный результат, а такие, как Коля, — на чужой, сравнивая его с собственным. И не в пользу первого.

— Какое дело? — поинтересовалась я осторожно. Раз Коля признался в подобном в нашем присутствии, перед этим ещё и набившись к нам в обеденную компанию, значит, с определённой целью. Неудивительно: Лёшка — прекрасный кондитер, а я, без ложной скромности, отличный су-шеф. Вот только и исключительно при Семёне Павловиче отличный. Быть су-шефом под началом Коли у меня точно не получится.

— Да я вчера в районную группу залез, — продолжал между тем Горин, дёргая пакетиком чая в кружке. — Новость там опубликовали про очередные ковидные ограничения, и как обычно — под постом срач на три километра. Но я за парочку коммов всё же зацепился. Молодые женщины писали — мол, посоветуйте, что делать, из-за ограничений сидим дома всей семьёй, поскольку дети в детский сад и школу не ходят, целый день с ними, готовить некогда вообще, а на одной доставке пиццы можно и желудок испортить, и разориться. Вот я и думаю… а если организовать ресторан по доставке не порционных обедов на один раз, а еды на несколько дней? Сейчас-то мы на элитных клиентов рассчитываем, но обычным людям тоже нужно что-то есть, и желательно, чтобы это «что-то» стоило не две тысячи рублей в день.

Мысль была интересная и здравая, но проблемы, как обычно, таятся в деталях.

— А хорошая идея, — кивнул Лёшка. Судя по его загоревшимся глазам, он уже всерьёз рассматривал возможность работы вместе с Гориным. Точнее, под его началом.

— Хорошая, — подтвердила я. — Но это же сколько деньжищ надо. И помещение, и с доставщиками договариваться. Ты пока это всё организуешь, ковид закончится.

— Оптимистка ты, Зой, — хмыкнул Коля, и я не стала отрицать. Ну да, оптимистка. Была бы пессимисткой, уже давно бы повесилась от выходок своего семейства. — Ковид ещё долго не закончится. Да и потом, никто не мешает мне, когда он закончится, меню переделать. Но я это вам говорю не просто так, как вы понимаете, ребята. Пойдёте ко мне работать?

Мы с Лёшкой обещали, что подумаем. Он — с явным воодушевлением, я — без особого фанатизма. Хотя следовало признать, что, если за неделю я не найду адекватную вакансию, придётся принять предложение Горина. Деньги нужны, а уволиться я всегда успею.

Ближе к вечеру меня к себе в кабинет позвал Семён Павлович. Он, хоть и числился шеф-поваром, на кухне появлялся редко, в основном с инспекцией. За него отдувалась я. Когда-то, в самом начале моей работы здесь, всё было иначе, но потом дяде Сене стало сложно стоять на ногах из-за проблем с суставами, и он самоустранился.

— Ну, зайка, — начал он практически с порога, я даже сесть не успела. — Как у тебя с работой? Нашла что-нибудь адекватное?

— Нет, — я кисло улыбнулась. Я достаточно хорошо знала Семёна Павловича, чтобы понимать — он не издевается, а искренне беспокоится обо мне. — Только неадекватное.

— Ну, ясен болгарский перец. — Дядя Сеня почесал лысину и вздохнул. — Неприятная, конечно, ситуация. Думал я вчера, думал… Всё-таки хочу тебе помочь, Зой, ты мне давно как родная. В общем, птичка мне тут напела, что ищет