– Миссис Эймс, не так ли? Очень рада видеть вас здесь.

Странно, подумала я, что эти слова произнесла женщина, не являющаяся хозяйкой дома. Но, возможно, она просто разыгрывала из себя хозяйку. Ведь некогда они с Реджи Лайонсом были любовниками. И насколько я поняла, после того ужасного происшествия расстались они не самым дружеским образом. Впрочем, то был не первый случай, когда угасшее было пламя любви могло разгореться снова. У меня не было времени как следует поразмыслить над этим, поскольку красавица подошла к моему мужу.

И окинула его одобрительным взглядом.

– Привет, Майло, – произнесла она с томной улыбкой. – Я с удовольствием бы сказала, что ты нисколько не изменился, но это было бы неправдой. Ты стал еще красивее. Твой возраст очень тебе идет. Лично я считаю, что лишь немногие мужчины хорошеют с возрастом и в тридцать лет становятся куда интереснее, чем в двадцать.

Она протянула ему руку, и Майло взял ее, пальцы с кроваво-красным маникюром сплелись с его пальцами.

– Привет, Изабель. Сколько лет, сколько зим.

Майло не выказывал ни малейшего смущения, впрочем, он никогда его не выказывает. А ведь я и не знала, что они знакомы. Нет, поистине, мой муж полон сюрпризов.

Она улыбнулась:

– Да. Лет девять или десять не виделись. Забавно все же, как жизнь снова сводит некогда знакомых людей, не так ли? И лично мне не терпится возобновить это знакомство.

Я призадумалась над тем, какие отношения связывали их в прошлом. Оба были невероятно красивы. Это понятно. По моим прикидкам, Майло было лет двадцать с небольшим, когда они встретились, а мисс Ван Аллен лет тридцать пять, но ходили слухи, что она всегда предпочитала мужчин помоложе. Да сам Реджи Лайонс был тогда лет на десять моложе ее.

– И я совершенно счастлива познакомиться с твоей очаровательной женой. – Она повернулась ко мне, темные глаза окинули меня оценивающим, но нельзя сказать, что недружелюбным взглядом.

– Я так рада познакомиться с вами, миссис Эймс, – произнесла она.

– Я тоже очень рада, – отозвалась я, покривив душой.

– Ты женился на настоящей красавице, – сказала она Майло, не сводя с меня глаз. – Чего, разумеется, и следовало ожидать.

– Может, мистер и миссис Эймс желают посмотреть свои комнаты? – каким-то напряженным голосом проинтересовался Реджинальд Лайонс.

Проглядывалось что-то странное в его взаимоотношениях с мисс Ван Аллен, между этими двумя явно ощущалось некоторое напряжение. И дело не только в том, что его смущали ее довольно прямолинейные ремарки. Да и не в ревности тоже. В этот момент мне стало совершенно очевидно, что никакого возобновления романа не наблюдается. Что эта дама крайне ему несимпатична, но он изо всех сил старается это скрыть. Тогда зачем же он пригласил ее в Лайонсгейт? Нет, действительно, очень странно.

Нас с Майло служанка разместила в соседних комнатах, а потому у нас не было возможности обсудить встречу с Изабель Ван Аллен.

Я прошла в свою спальню, и моя горничная, Винельда, уже успевшая перенести туда багаж, теперь занималась развешиванием моих нарядов в гардеробе. При виде меня она радостно заулыбалась, подошла и помогла снять пальто.

– О, здравствуйте, мадам. Как же я рада, что вы приехали. Этот дом, он кажется немного пугающим, верно? Такое чувство, будто меня заперли в волшебном замке, где прячутся великаны-людоеды и происходят страшные вещи. Мне все время как-то не по себе, особенно когда остаюсь одна.

Мне показалось, что обстановка здесь для Винельды самая подходящая. Уж очень напоминала она мне лесную фею – светловолосая, бледненькая и хрупкая, с широко распахнутыми глазами и платиновыми волосами. И двигалась она, и говорила подобно какому-то эльфу, с легкостью перескакивая с одного предмета и занятия на другой. Фактически она была моей горничной, и вскоре после появления у нас в доме я даже полюбила ее, несмотря на некоторую ее взбалмошность и легкомыслие.

– Но ведь дом очень красивый и уютный, разве нет? – спросила я.

– Он старый, – протянула она, неодобрительно наморщив носик. Что ж, наверное, тоже один из способов описать величественную архитектуру эпохи Тюдоров, подумала я. Винельда привыкла ко всем удобствам нашей лондонской квартиры, и у меня порой возникали опасения, что она может превратиться в сноба.

Я сняла перчатки и шляпу и огляделась. Комната большая и очень холодная – даже несмотря на то, что в камине ярко пылали поленья. Показалось, что ледяной ветер просачивался в оконные створки. Гобелены на стенах, изысканные, с изумительным рисунком, тоже не способствовали сохранению тепла в спальне. Впрочем, то был не первый в моей жизни загородный особняк, который продувался сквозняками, и я полагаю, что, наверное, не последний.

Мебель дорогая антикварная, но знававшая лучшие времена. Огромную кровать украшали столбики со сложной резьбой, каждый толщиной со ствол дерева. Похоже, все эти предметы обстановки тоже датировались эпохой Тюдоров. Однако постельное белье, а также толстый ковер на полу были вполне современные. Похоже, что Лайонсы изо всех сил старались придать этой комнате теплоты и уюта.

Тем не менее у меня сложилось впечатление, что чехлы с мебели сняли в последний момент перед нашим прибытием. И я снова задалась вопросом: зачем семейству Лайонс понадобилось возвращаться в имение? Если семья вернулась сюда недавно, странно, что они пригласили гостей прежде, чем удалось навести в доме полный порядок. И еще мне показалось, что мистеру Лайонсу компания сейчас вовсе ни к чему. Нет, он вел себя с нами очень любезно, как подобает воспитанному человеку, но его энтузиазм был явно напускным. Да, нам определенно предстоит не вполне обычный уик-энд за городом.

Лаурель хотела, чтобы я приехала по причине, которую мне еще предстояло узнать. И мистер Лайонс просто из вежливости согласился на это ее предложение. Раз уж мы не столь желанные гости, тем более кажется странным, что Изабель Ван Аллен тоже приглашена. После всего, что случилось, подумала я, просто невероятно, что ее приняли с распростертыми объятиями в доме, где произошла трагедия, которую она умудрилась использовать в своих интересах.

– …привидения бродят по коридорам и холлам в одеяниях с длинными шлейфами. Вот уж не знала. Неужели у них и правда балахоны с длинными шлейфами?

Я вернулась к реальности и увидела, что Винельда вопросительно смотрит на меня.

– Ну, насчет шлейфов не знаю, Винельда. Однако не думаю, что тебе стоит опасаться привидений.

– Нет, просто я подумала, что здесь и без того собралось много странных людей. И привидения – это было бы уж слишком.

Я собиралась ответить на это занятное соображение, но тут в дверь постучали, и из соседней комнаты вышел Майло.

– Так и несет сквозняками отовсюду, – заметил он, оглядывая мою комнату. – Решай, дорогая, твою или мою спальню выбираем? Ибо я не собираюсь спать в холодной постели один. Кто меня еще согреет, кроме тебя?