– Мам?

Она оторвалась от бумаг:

– Да?

– Ты ужинала?

Я знала, что нет. Пока я была дома, она ни разу не вышла из кабинета.

– Я не хочу, – отозвалась она. – Если в холодильнике ничего нет, можешь заказать пиццу.

– Сделать тебе сэндвич? – предложила я.

Я купила продукты пару дней назад. Мы со Стивеном ездили в магазин по очереди. А она, возможно, даже забыла, что в субботу День независимости.

– Не стоит. Я чуть позже спущусь и приготовлю себе что-нибудь.

– Ладно. – Я замялась. – Мы с Тейлор идем на вечеринку. Вернусь не слишком поздно.

Я отчасти надеялась, что она меня не отпустит. Отчасти сама хотела остаться и составить ей компанию: вдруг она решит посмотреть по телевизору старое кино и похрустеть попкорном.

Но она уже снова перебирала бумажки.

– Хорошо. – Пожевала кончик шариковой ручки. – Будь осторожна!

Я закрыла дверь и спустилась в кухню, где Тейлор, дожидаясь меня, переписывалась с кем-то по телефону.

– Давай уже быстрей, поехали!

– Погоди, надо напоследок еще кое-что сделать. – Я открыла холодильник и достала продукты для сэндвича с индейкой. Горчицу, сыр, белый хлеб.

– Белли, на вечеринке будет что поесть. Нечего наедаться заранее.

– Это для мамы, – объяснила я.

Я собрала сэндвич, положила его на тарелку, обернула пищевой пленкой и оставила на столе, чтобы она увидела.

У Джастина было все, как описывала Тейлор. На каждом шагу одноклассники и никаких родителей. Во дворе – бамбуковые факелы, а колонки разве что не трясутся – такая громкая музыка. Девчонки уже танцуют.

А еще большой бочонок пива и красный холодильник для напитков. Джастин переворачивал стейки и колбаски на гриле, на его фартуке был призыв поцеловать повара.

– Да кому он нужен – целоваться с ним, – хмыкнула Тейлор. В начале года, до того, как начала встречаться с Дэвисом, она подбивала клинья к Джастину. Они сходили на пару свиданий, а потом Джастин променял ее на выпускницу.

Я забыла нанести спрей от комаров, поэтому сегодня они пировали за мой счет. Я то и дело нагибалась, чтобы почесать ноги, и была рада. Рада, что мне есть чем заняться. Только бы не встречаться взглядом с Кори. Он веселился у бассейна.

Гости пили пиво из красных пластиковых стаканчиков. Тейлор раздобыла нам коктейли. Мне попался персиковый шнапс с апельсиновым соком: густой напиток с химическим привкусом. Я пару раз глотнула и поспешила от него избавиться.

Тейлор заметила Дэвиса у стола, где играли в «пиво-понг». Она приложила палец к губам и потащила меня в его сторону. Подойдя сзади, она обхватила его за талию.

– Попался!

Он повернулся и поцеловал ее так жадно, будто они не виделись вечность, а не пару часов. Я стояла рядом, вцепившись в сумочку и стыдливо отводя глаза. На самом деле он – Бен Дэвис, но все зовут его Дэвисом. У него очень симпатичное лицо, ямочки на щеках и глаза, зеленые, как морское стекло. Но роста он невысокого, и Тейлор поначалу это останавливало. Но теперь она не возражает. Я не люблю ездить с ними в школу: они всю дорогу по-семейному держаться за руки, а я, как ребенок, сижу на заднем сиденье. Разбегаются они не реже раза в месяц, хотя вместе всего лишь с апреля. После одной такой ссоры Дэвис позвонил ей и плакал в трубку, моля о прощении. Я сама слышала: Тейлор включила громкую связь. Мне было совестно подслушивать, и вместе с тем завидно. Надо же, как сильно она ему нравится – до слез.

– Пит сейчас пойдет отлить, – сообщил Дэвис, обнимая Тейлор за талию. – Заменишь его ненадолго?

Она взглянула на меня, покачала головой и отступила от него.

– А как же Белли?

Я покосилась на нее.

– Тейлор, не надо со мной нянчиться. Поиграй!

– Ты уверена?

– Конечно уверена.

Не дав ей возразить, я двинулась прочь. Поздоровалась с Марси, с Фрэнки (мы сидели рядом в автобусе, когда учились в средней школе), Элис (моей лучшей подружкой в детском саду), Саймоном (мы вместе фотографировались для ежегодника). С большинством этих ребят я знакома всю жизнь, и все же никогда еще мне так не хотелось уехать в Казенс.

Краем глаза я заметила, что Тейлор шушукается с Кори, и поскорее сделала ноги, пока она меня не окликнула. Взяла банку газировки и направилась к трамплину. На нем никого пока не было, поэтому я скинула шлепанцы и взобралась наверх. Улеглась в самом центре, прижимая юбку к ногам. Над головой сверкали звезды, бриллиантовые крапинки в ночном небе. Большими глотками я прикончила напиток, пару раз рыгнула и огляделась по сторонам: не слышал ли кто. Но нет, все развлекались около дома. Тогда я начала считать звезды – задумка такая же глупая, как и подсчитывание песчинок, но я все равно попробовала, чтобы хоть чем-то себя занять. Интересно, когда можно будет потихоньку слинять домой? На вечеринку-то мы приехали на моей машине, а после Тейлор могла бы уехать с Дэвисом. И еще интересно, не сочтут ли меня странной, если я заверну себе несколько хот-догов в дорогу?

О Сюзанне я не вспоминала часа два, не меньше. Может, Тейлор права: здесь мне и место? Если я и дальше буду мечтать о Казенсе, оглядываться в прошлое, я обречена.

Пока я размышляла, на трамплин поднялся Кори Уилер. Он дошел до середины, лег рядом и сказал:

– Привет, Конклин!

Когда это мы с Кори перешли на фамилии? Не было такого!

Но я все же ответила:

– Привет, Уилер!

На него я не смотрела. Упорно считала звезды и старалась не замечать, как он близко.

Кори приподнялся на локте и спросил:

– Веселишься?

– А как же!

У меня заныло в животе. Я схлопочу язву, если и дальше буду бегать от Кори.

– Сколько звезд упало?

– Пока ни одной.

От Кори пахло пивом, пóтом и одеколоном, но, как ни странно, это было приятно. Громко стрекотали сверчки, а звуки вечеринки доносились будто издалека.

– Ну что, Конклин?..

– Что?

– Ты еще встречаешься с парнем, которого приводила на выпускной? Ну тем, со сросшимися бровями?

Я не смогла сдержать улыбку.

– У Конрада не сросшиеся брови. И нет. Мы… э… расстались.

– Здорово.

Его ответ повис в воздухе.

Я вдруг очутилась на развилке. Этой ночью передо мной лежало два пути. Наклонись я самую малость влево, и могла бы поцеловать Кори Уилера. Закрыть глаза и потеряться в его объятиях. Забыться и не вспоминать. Притворяться дальше.

Но хоть Кори и симпатяшка, и лапочка, он не Конрад. Куда ему! Кори слишком прост, он как армейская стрижка: четкие линии и одно направление. Конрад не такой. Он мог мне душу наизнанку вывернуть одним взглядом, одной улыбкой.