Прежде чем Нэд успел задать ей вопрос, она быстро, но любезно поблагодарила его за помощь и уехала.

– Еще увидимся, девушки! – весело крикнул им вслед парень. – Я частенько бываю в Ривер-Хайтс. Не удивляйтесь, если однажды меня там встретите!

– Слышала, что сказал Нэд Никерсон? – ехидно спросила Бесс Марвин у Нэнси, которая усиленно делала вид, что увлечена вождением. – Разбила парню сердце!

– Сердце! – парировала Нэнси. – Единственное, что я разбила, – это заднюю часть моей машины. Надеюсь, папа не будет в шоке, когда увидит, что стало с кабриолетом.

– Она еще пытается сменить тему! – засмеялась Джордж. – Посмотри, как покраснела. Сразу видно, что Нэд ей понравился.

– А почему бы и нет? – не сдавалась Нэнси. – Нэд Никерсон, вне всякого сомнения, помог нам выбраться из трудной ситуации.

– А еще он симпатичный, – хихикнула Бесс. – А какое томное выражение было в его больших голубых глазах, когда он смотрел на нашу Нэнси!

– Голубых? Я думала, они… – Нэнси осеклась, поняв, что Бесс специально ее подловила.

– Ладно, вы победили! – рассмеялась она. – Но в отместку я решила не рассказывать вам о том, что обнаружила во время пожара.

– Да ладно тебе! – взмолилась Джордж.

– Ну, хорошо. На этот раз прощаю.

Нэнси не терпелось поделиться тем, что она увидела у дома Рейболтов, потому что ей было интересно, придут ли ее подруги к такому же выводу, что и она. Нэнси рассказала им о подозрительном, тощем незнакомце, убегавшем прочь от горящего дома.

– Должно быть, это он и поджег дом! – заявила Бесс. – Иначе с чего он испугался, когда ты его окликнула?

– Может, это бродяга, – задумчиво предположила Джордж. – Укрылся в доме и случайно устроил пожар… Скажем, от непотушенной сигареты.

– Я об этом думала, – призналась Нэнси. – Но тогда пожар разгорался бы медленнее. Помните, сначала раздался взрыв, и тут же дом охватило огнем?

– Это точно, – сказала Джордж и добавила: – Думаю, придется ждать отчета следователей.

В тот вечер машин было немного, и девушки очень быстро добрались до Ривер-Хайтс.

Мама Бесс уже ждала ее на пороге дома.

Затем Нэнси подбросила домой Джордж и направилась к себе. Когда она свернула на подъездную дорожку, к ней выбежали ее отец и экономка Ханна Груэн. Мистер Дрю был высоким, импозантным мужчиной, а пухленькая экономка излучала материнское тепло.

– С тобой все в порядке? – хором спросили они Нэнси.

– Да, но боюсь, моя машина уже никогда не будет выглядеть так, как раньше.

– Плевать на машину, – сказал дочери мистер Дрю. – Главное, что ты цела и невредима.

Увидев дочь целой и невредимой, мистер Дрю расслабился и спросил:

– Вопрос теперь в том, какой мне предъявят иск?

– Иск? А, понятно. Ты думаешь, я протаранила задом чью-то машину. Не беспокойся. На самом деле, врезались в меня. Я записала имя и номер машины того водителя. Я позвоню ему и сообщу стоимость ремонта.

Когда они вошли в дом, миссис Груэн направилась на кухню, а Нэнси с отцом – в гостиную.

– Расскажи поподробнее об этом пожаре, – попросил мистер Дрю. – Чей это был дом?

– Его владелец – Феликс Рейболт.

– Феликс Рейболт! Хитрюга Феликс! – воскликнул мистер Дрю.

– Ты его знаешь? – удивленно спросила Нэнси.

– Только по слухам, причем очень нелицеприятным. Кстати, я как раз сегодня взялся за дело одного клиента, Арнольда Симпсона, который хочет подать на мистера Рейболта в суд. По его словам, найдется много желающих сделать то же самое.

– Папа, а каков из себя этот мистер Рейболт?

– Очень прагматичный и неприветливый. И как я понял, он очень богат.

– А на чем он зарабатывает?

– Торгует патентами, и я слышал, что на некоторых из них он сколотил целое состояние.

– Ты имеешь в виду, что мистер Рейболт изобретатель? – спросила Нэнси.

– Нет, он покупает патенты у изобретателей и зарабатывает на их идеях.

– А это законно?

– Да, он имеет право купить патент и получить из этого прибыль. Но мистер Рейболт нечестен в том, что на словах обещает заплатить авторский гонорар после продажи изобретения. Именно это и стало причиной иска моего клиента. Он рассказал, что Рейболт купил у него патент на определенную деталь конструкции лифта по смехотворно низкой цене, а затем продал патент производственному концерну за кругленькую сумму. Когда мистер Симпсон напомнил Рейболту об обещании, Хитрюга Феликс ему отказал, буквально рассмеявшись в лицо.

– Неудивительно, что мистера Рейболта не любят, – заметила Нэнси. – Полагаю, найдутся люди, которые могли поджечь его дом из мести.

– Несомненно.

Поужинав, Нэнси поняла, что очень устала. Пожелав отцу и Ханне спокойной ночи, она пошла наверх.

Когда девушка переодевалась, у нее из кармана выпала красная кожаная книжка, найденная у дома Рейболтов. Нэнси подняла ее, вскрикнув от нетерпения.

«В ней могут быть нужные мне подсказки! – подумала она. – В любом случае, должно быть интересно. Прочту его сегодня же ночью!»

Весь сон и усталость тут же как рукой сняло. Быстро переодевшись, Нэнси забралась в постель с блокнотом и развернула к себе лампу.

«Это дневник, – догадалась она, заметив, что каждой записи предшествует дата. – Наверное, тут есть имя и адрес владельца».

Устроившись поудобнее на подушке, Нэнси открыла дневник с отрывными листами и с удивлением уставилась на первую страницу. Она была исписана непонятными словами на иностранном языке.

Девушка стала внимательно разглядывать текст. Наконец ей в глаза бросились два знакомых слова.

– «Adjö» – значит «до свидания», а «god vän» – «добрый друг». Это шведский! – пробормотала Нэнси, вспомнив, что одна ее одноклассница из Швеции часто произносила эти слова на родном языке.

– Господи, но остальное мне не прочесть! – простонала юная сыщица.

Она быстро пролистала дневник. Все было на шведском, за исключением пары последних страниц, написанных на английском языке неразборчивым почерком.

Нэнси поднесла их поближе к лампе и попыталась разобрать слова. Но все было тщетно, поскольку буквы переплетались самым немыслимым образом. Ей удалось разобрать лншь несколько отдельных фраз, но, как ни старалась Нэнси, ни одного предложения целиком она прочитать не смогла.

«Просто невыносимо! – нетерпеливо подумала она. – В этом дневнике могут быть важные зацепки, а я не могу его прочесть!»

Текст на шведском языке был написан более крупным почерком, чем на английском. Нэнси решила, что дневник принадлежал мужчине, потому что почерк был хоть и мелким и неразборчивым, но уверенным. Кроме того, она пришла к выводу, что если записную книжку уронил убегавший от горящего дома незнакомец, то ей еще важнее узнать его имя и то, что написано в дневнике.