Макс поглядел на Молли.

– Ты слышала?

– Она не глухая! – отрезал голосок. – А орать у нас запрещается!

Кругом никого не было видно. Ничто не шевелилось. И только по стенкам глотки ползли и ползли капли слюны.

Близнецы вслушивались, затаив дыхание.

– Так-то лучше! – объявил голосок. – Больше не вопите. Счастливо оставаться.

– Погодите! Останьтесь! Помогите нам, – умоляюще сказала Молли.

– Умейте сами о себе позаботиться, – посоветовал голосок. – Это все умеют.

– Но мы же в ловушке! Мы не знаем, что делать! Наш кот в страшной опасности! – заговорили Макс и Молли, перебивая друг друга.

Затем великан снова вздохнул, заглушая все звуки.

– Вы… вы еще здесь? – поспешно спросила Молли, едва ураган стих.

– Исчез, – уныло сказал Макс. – Наверное, нам почудилось. Какой-то он был ненастоящий.

– От ненастоящего слышу! – огрызнулся голосок.

– Так где же вы? – робко спросила Молли. – Вы поможете нам отсюда выбраться?

– Не говори глупостей! Что значит – выбраться? Зачем? Это идеальный мир. Здесь все счастливы, – категорично заявил голосок. – Да. Никто отсюда не выбирается. Никто сюда не забирается.

– Так как же мы здесь очутились? – спросил Макс.

– А мне почем знать? Я-то на своем месте. Где был всегда.

– Но где?

– Здесь. Где же еще?

Макс решил задать вопрос по-другому.

– Но раз уж мы попали сюда, что мы можем сделать?

– А ничего. Рано или поздно Тело что-нибудь съест, и вас снесет вниз.

– В пищевод? – еле выговорила Молли.

– Разумеется. Если только вы не умеете летать. А может, умеете?

– Нет, летать мы не умеем… – Молли заглянула в длинную трубу и вздрогнула. Голосок хихикнул, и она подняла голову. – Но я вас не вижу, кто бы вы ни были. Где вы?

– Да тут! Прямо у вас перед носом.

Близнецы внимательно посмотрели туда, откуда доносился голос, и в конце концов разглядели парящую в воздухе капельку. Она небрежно им помахала.

– Малюсенькая дождевая капелька! – ахнула Молли.

– Малюсенькая… – повторила капля. – В наших местах размеры не очень-то большое достоинство! К тому же, я могу менять их, как захочу. И, кстати, капля я вовсе не дождевая. Я – соленая вода, тканевая жидкость. Я – влага Тела! – Возмущенные брызги посыпались во все стороны. – Малюсенькая! Дождевая! Пф!

– Вы соленая вода? Как океанская? – робко спросил Макс. – Я слышал, что жидкость, из которой состоит человеческое тело, похожа на океанскую воду.

– Естественно. Жизнь ведь зародилась в океане. Потом какие-то невежды выползли на сушу, не посоветовавшись с нами здесь, Внутри! Даже не вспомнили про нас, а потащили с собой. Ну и разозлились же мы, можете мне поверить! Нужна нам была эта суша! Один воздух чего стоит! Мерзость такая! Но мы их перехитрили. Захватили море с собой, вот что мы сделали! Заставили кожу сохранять его для нас, не давать ему испаряться. И так продолжается миллионы лет.

– Поразительно, – задумчиво произнес Макс. – Вы построили себе дом из кожи, чтобы не впускать внутрь сухость, как наши дома не пропускают дождя…

Он вдруг тоскливо вспомнил, как стучал дождь по крепкой чердачной крыше бабушкиного дома. С тех пор словно прошли миллионы лет.

– Вот именно, – ответила капля. – И дом преотличный.

– Но раз это случилось так давно, откуда вам известно, как все происходило?

– Так я же сам там был.

– Неужели вы такой старый?

– Такой, такой. Я передаюсь от поколения к поколению. Ведь все Тела происходят от самого первого. Ну вот, пока я здесь.

Капелька парила перед ними, усердно жестикулируя. Желая подчеркнуть что-нибудь особенно важное, она встряхивала головой и крохотными кулачками, так что кругом разлетались бисеринки брызг, точно от крутящейся струи фонтана. Но она тут же подлетала к капле слюны, сливалась с ней, восстанавливалась в прежних размерах и продолжала говорить, жестикулировать, разметываться во все стороны. Молли наглядно убедилась, что процесс этот и правда может продолжаться без конца.

– Кстати, зовут меня Вольняшка, потому что я волен путешествовать по Телу, куда хочу.

Моя жидкая консистенция позволяет мне затекать в клетки и обтекать их. Для меня недоступного нет!

А вас как зовут, я что-то не расслышал?

– Я Макс, а она – Молли. С нами был кот, но его затянуло в легкие.

– Мы дети, – добавила Молли. – И мы пропали с чердака нашей бабушки. Нам бы очень хотелось разыскать ее кота и вернуться на чердак. Вы не знаете, как это сделать?

– Ой-ой-ой! Сильно же вы заблудились! – сказал Вольняшка, оглядывая их. – А где он, чердак вашей бабушки?

– В наружном мире, – ответил Макс, и Вольняшка так затрясся, что сбросил несколько внушительных брызг. – Так вы нам поможете?

– Нет, нет и нет! Какое кощунство! Отсюда никто наружу не выходит. Сколько сил мы отдали, чтобы Внутрь никого не впускать. А они ведь так и лезут – микробы, вирусы и всякая прочая шваль! – Брызги полетели фонтаном. – Если бы не наша чудесная кожа, нас бы совсем затолкали! Выкиньте это из головы. Отсюда никто наружу не выбирается!

– Но хотя бы найти кота вы нам поможете? – попросила Молли. – Проводите нас в легкие?

Он с сомнением оглядел их еще раз.

– Так, значит, вы маленькие заблудившиеся человеки? Интересно… Ну что ж… Путешествовать со спутниками даже приятно. Большинство клеток, как вам известно, сидят сиднем и даже с места не сдвигаются. – Он пополнился из особенно большой капли и продолжал: – Только выбросьте из головы все эти глупости про наружные миры, чердаки и бабушек. Вот попривыкнете и поймете: лучше, чем здесь, ничего быть не может.

Макс открыл было рот, но поспешно снова его закрыл, а Молли шепнула на ухо брату:

– Сначала отыщем Бакстера, а там что-нибудь придумаем.

Вольняшка заглянул в пищевод, посмотрел вверх.

– Спускайтесь-ка, пока тут пусто. Лучше аккуратно сползти самим, чем съезжать вместе с обедом. Да и мне пора за работу.

– Вы разве работаете? – удивленно спросила Молли.

– А как же! Здесь бездельников нет. Но не беспокойтесь: вот разберемся, на что вы годитесь, и подыщем вам какую-нибудь приятную обязанность. Ну, конечно, не такую важную, как моя. Потому что моя – самая важная.