— Ну вот и увидишь!

— Ох, ёп… — тут же засуетился страж порядка, — пойдемте тогда скорее!

И мы с напарником двинулись следом за молодым служакой, который от волнения то и дело порывался перейти на бег. Похоже, слишком уж нервничал. Сразу видно, с неживой угрозой раньше ему сталкиваться не доводилось.

В полутемном и пропахшем сыростью подъезде уже у самых разошедшихся в стороны дверей лифта, у нашей процессии произошла небольшая заминка. Дело в том, что эта кабинка в старой «панельке» оказалась слишком тесной для нас двоих. Мы с Изюмом едва сумели втиснуться внутрь, царапая массивными наплечниками и без того пошарпанную обшивку, стилизованную под лакированное дерево. А вот нашему провожатому и вовсе не нашлось места.

— Извиняй, — с трудом изобразил я пожатие плечами, оставив еще одну глубокую отметину на стенке лифта, — но тебе лучше с нами не ходить. Без защиты в поле зрения инфестатов показываться плохая примета. От этого умереть можно.

— Да-да, я знаю, — покивал головой полицейский, нисколько не выглядя расстроенным. — Меня потому и оставили возле машины, что защитного комплекта не хватило. Ну давайте, мужики, ни пуха вам!

— Пошел ты к черту, — буркнул Изюм и вдавил кнопку нужного этажа.

Двери лифта закрылись, и кабинка слабо дернулась, увлекая нас наверх. А я повернул голову к своему напарнику, желая сквозь крестообразное забрало визора передать ему всю глубину негодования, что бурлило во мне. Я же просил его себя вести поспокойней? Ну ведь просил же?! Однако тот наглейшим образом предпочел меня проигнорировать, сделав вид, будто целиком сосредоточился на ковырянии переключателей режима огня на своей «Косе».

Но вот мы, наконец, поднялись на седьмой этаж, и мне пришлось прервать сеанс бесполезного гипноза. Первым выбравшись из крайне тесной для наших громоздких фигур клетушки, я сразу попал в эпицентр шумного выяснения отношений. Тут троица полицейских что-то не поделила с парочкой местных жителей, которые возмущенно жестикулировали и тыкали пальцами как раз в сторону той двери, где, предположительно, и засел инфестат со своими умертвиями.

— Да вы тут уже двадцать минут торчите и ни хрена не делаете! — орал на весь подъезд мужчина вполне интеллигентного вида. — У меня собака всю квартиру уже засрала, потому что я не могу ее вытащить на улицу! Она четырьмя лапами упирается и не хочет за порог выходить!

— Гражданин, успокойтесь, мы не имеем ни полномочий, ни квалификации взаимодействовать с умертвиями! В нашу задачу входит дождаться боевую группу инквизиции и обеспечить им доступ… — пытался вразумить его один из полицейских, закутанный в старенький ЗК-М.

Этой аббревиатурой обозначался защитный костюм первого поколения, времен еще Кровавой Зимы, когда человечество впервые столкнулось с порождениями некроэфира. Представлял он собой хоть и значительно улучшенную версию общевойсковой химической защиты, но все равно унаследовавшую главные ее недостатки, выражающиеся в крайне некомфортном ношении. Кто задыхался и обливался потом в армейском ОЗК, тот поймет.

Грубо говоря, защита полицейских хоть и оберегала от воздействия сырого некроэфира, но все равно ни в какое сравнение не шла с нашим высокотехнологичным комплектом, рожденным от жаркого союза научно-технического прогресса и военно-промышленного комплекса. Не знаю, можно ли верить новостям, но публичные заявления политиков и журналистов гласят, что наша страна занимает лидирующее положение в области некроэфирных разработок. Но это так… мысли вслух.

— А я вот не успокоюсь! — продолжал напрашиваться на взаимную грубость мужичок. — Я, вообще-то, плачу налоги, и немалые, раз уж на то пошло! И я имею право требовать, чтобы они не уходили на оплату вашего безделья! Согласись, Зинаида?!

— Да это вообще безобразие какое-то! — тут же невпопад включилась в перепалку, по-видимому, супружница крикливого господина. — Прошло уже бог весть сколько времени, а ничего так и не сделано!

— Послушайте, мы же вам объясняем… — второй полицейский попробовал прийти на помощь своему сослуживцу, но оказался заглушен ответным шквалом возмущения, исходящего от недовольных граждан.

В такой кутерьме даже наше появление осталось практически незамеченным. Только один из служителей закона повернулся в нашу сторону.

— Изюм, — позвал я напарника по внутренней связи, — выпроводи посторонних, пока этих идиотов в мертвяков не обратили.

— Так точно, капитан! — прозвучал в гарнитуре насмешливый ответ.

И почти двухметровая фигура, закованная в толстую нанокомпозитную броню, без всяких предисловий шагнула вперед, расталкивая полицейских плечами будто ледокол. Вот теперь нас заметили и стражи порядка, и неугомонные соседи. А когда Изюм грубейшим образом ухватил интеллигентного мужичка за тощую шею и легонько впечатал в стену, то мы и вовсе безраздельно завладели вниманием всех присутствующих.

Анатомические микроприводы инквизиторского костюма, запитанные от энергии некроэфира, отработали, как всегда, на «отлично». Мой напарник без видимых усилий воздел нарушителя спокойствия над полом, и вплотную приблизил к нему желтоватое перекрестие визора своего шлема.

— Работает Федеральная служба по борьбе с неживой угрозой, Главное управление боевой инквизиции, — зловеще прошелестел динамик головного элемента облачения моего соратника. — У вас ровно две секунды на то, чтобы покинуть место проведения операции, иначе вы оба окажетесь в кутузке. Я понятно выразился?!

Прижатый к стене бедолага, выпучив глаза, нелепо сучил ногами и стучал зависшими над полом пятками. Он обеими руками цеплялся за держащую его глотку перчатку, пытаясь то ли снизить давление на нижнюю челюсть, то ли отцепить ее от себя.

Тут вдруг громко хлопнула квартирная дверь, и все находящиеся на площадке синхронно повернули головы на звук. Как оказалось, супруга любителя навести суету почуяла, что дело приняло крутой оборот, и оперативненько свалила, бросив своего благоверного самого разгребать заваренную кашу.

— Хр-р-р… я… ах-х-р… бр-р-м-е-х-х… хр-р-уш-ш-ш… — неразборчиво захрипел мужичок, медленно приобретая цвет спелого помидора.

Изюм, небезосновательно приняв эту тарабарщину за согласие, сразу же разжал руку, и незадачливый смутьян, проскользив вдоль стены, шлепнулся на задницу. Далее произошла короткая сцена, в процессе которой гражданин колотился к себе в жилище и крыл свою ненаглядную Зинаиду последними словами. Но потом разделенное злодейкой судьбой и жестяной дверью семейство все-таки смогло воссоединиться. Жена впустила своего избранника внутрь, и тот спешно юркнул в квартиру, оставив о себе в напоминание лишь слетевшую тапочку и, кажется, легкий флер испорченного воздуха на лестничной клетке.

— Учитесь, как работать надо, — насмешливо обратился мой напарник к слегка обалдевшим полицейским.

— Ага, если мы что-нибудь такое отмочим, нас со службы сразу попрут! — завистливо отозвался один из стражей порядка. — Это вы, инквизиция, белая кость с особыми полномочиями…