Назойливая вибрация смартфона беспардонно вторглась в ибез того неспокойный сон Марины. Она, сморщив нос и потешно оскалив зубы, недовольно глянула на экран. И кому это понадобилось звонить ей всубботу с самого утра? Сейчас же еще только часов одиннадцать! Пора наиболее сладкой дрёмы!

—Да, мама, привет,— осипшим спросонья голосом ответила девушка.

—Мариночка, солнышко, ты что, до сих пор в кровати?— осуждающе раздалось в динамике.

—Нет-нет, я уборку делаю,— не моргнув глазом соврала она.— В горле просто пересохло, надо водички попить.

Маришка давно уже смирилась с заскоками своей родительницы. Вечно она пыталась слепить из дочери какого-то сверхпродуктивного человека, которым та неявлялась. Поэтому проще было что-нибудь сбрехать, чем потом выслушивать мотивационные лекции. Утро — самая ответственная часть дня! Важные и сложные кейсы, выполненные сразу после пробуждения, мобилизуют ресурсы мозга и тренируют силу воли! Займись планированием предстоящих дел! И прочие-прочие постулаты успешного успеха в маминой интерпретации.

—Ну ярада, что моя наука не пропадает втуне,— одобрительно хмыкнула женщина.— Но явообще не для того позвонила. Скажи, а твой Юрий где сейчас? С тобой?

—М-м-м, нет, мам…

Девушка озадаченно окинула взглядом комнату и поняла, что ее избранник дома и непоявлялся ночью. Почему-то от этого сердце Марины трусливо сжалось, да где-то в области живота зародилось неприятное ощущение. Сродни тому, когда перехватывает дыхание во время затяжного прыжка или падения.

—Юра на службу уже поехал,— кое-как совладала с собственным голосом Маришка.— Вроде бы дежурство у него. А что такое?

—Да тут просто Вовин партнер обмолвился, что из-за инквизиции целый квартал возле Октябрьской перекрыли. А тыж знаешь натуру отца. Хоть уже и заполвека перевалило, а всё любопытный, как щенок. Вот просил позвонить тебе, может ты что-нибудь слышала отЮрия.

—Н-нет… я ничего не знаю об эт-том,— заикаясь от волнения проблеяла девушка.— Что-то серьезное?!

—Доча, я думала это ты мне расскажешь!— беззаботно хохотнула в трубку Вера Германовна.— А тычего, заЮрия своего беспокоишься?

—Ну, конечно, мама! А как по-твоему?!— нервно огрызнулась Марина.

—Пф-ф, да брось, дорогая моя,— не разделила ее переживаний родительница.— Ты своего парня давно видела? Как будто бык на задние копыта встал! В плечах поперек себя шире, кулаки что кувалды, во все стороны по-волчьи зыркает. Какой человек на него в здравом рассудке рискнет покуситься?

Девушка собиралась ядовито возразить маме, что Юра, как раз-таки, на дежурствах сталкивается не слюдьми. Но прикусила язык, кое о чем вспомнив. Она ведь родителям так и непризналась, в том, что он служит вГУБИ именно ликвидатором.

—Мариночка, ну тычего, в самом деле?— успокаивающе защебетала Вера Германовна, так и недождавшись ответа на свою реплику.— Он утебя изСаратовской области вернулся без единой царапины. А там, если верить новостям, инфестаты практически целый город вырезали!

«Без царапин, зато весь в новых шрамах»,— подумала девица, вспоминая тот момент, когда ее возлюбленный приехал с задания. Его руки, ноги, спина и даже лицо покрылись целой паутиной белесых отметин. В некоторых местах кожа стянулась, как застарелые ожоги. И отмысли, что ее молодой человек побывал в пламени, становилось вообще дурно. Она знала, что огонь слишком легко может отобрать у нее Юру…

—… и ничего твоему инквизитору не сделается!— вторглись в сознание девушки слова мамы.

—Так ты… догадалась?— ошарашено выдохнула Маришка, зацепившись за окончание фразы.

—Ха-ха, доча, ну конечно же! Мы что, по-твоему, с отцом совсем слепые?

—И папа тоже знает?!

—Разумеется! Думаешь, мы поверили, что такой верзила будет, прости господи, трупики по мешочкам раскладывать, да стряпкой ползать? УЮрия всё на лице написано. Не принимай это как нелестное высказывание в его адрес.

—Кхм… наверное…— смущенно признала правоту родительницы Марина.

Ей ив самом деле было тяжело представить, какое впечатление ее молодой человек производит на других. Юра не скрывал, что в отношениях его настигала одна неудача за другой. Он открыто признавался, что не встречалось ему по-настоящему любящей и верной спутницы. А потому к своему третьему прожитому десятку лет он накопил в себе огромное количество нерастраченной нежности. Нежности, до которой нужно всего лишь дотянуться, чтобы суровый верзила окончательно растаял. Превратился в мягкого плюшевого медвежонка, которого можно тискать в свое удовольствие и игриво покусывать. Поэтому совсем легко было забыть о том, что в повседневной жизни он носит на себе неподъемное инквизиторское облачение и таскает на плече монструозную винтовку.

Хотя, справедливости ради, стоит отметить, что даже в таком разомлевшем состоянии в облике Юрия нередко проступали очертания несокрушимой гранитной скалы или скорее молота. Молота, который расплющит в пыль любые невзгоды и даже не поцарапается. Ощущение этой незыблемой надежности кружило молодой девице голову похлеще всякого наркотика.

Но чем дольше длились эти отношения, тем быстрее выдыхалась первоначальная эйфория. Все чаще за плечами Юры стал появляться угрюмый черный призрак, сделавший мужчину своим заложником. Именно в образе зловещего фантома виделся Маришке пресловутый служебный долг, который толкал ее возлюбленного в самое пекло. Раз за разом и изо дня в день.

Иногда девушке начинало казаться, что рядом с ней действительно находится не человек, а массивная фигура в инквизиторском облачении. Безликий шлем с желтоватым крестом, украшенные хризмами пластины мощной нагрудной брони, невыразительный шелест динамиков вместо голоса. В каждом мягком шаге Юры слышались раскаты тяжелой поступи стальных подошв. В каждом его движении виделась механическая точность машины. В каждом неосознанно брошенном взгляде плескались мрачные горизонты непостижимой тьмы…

Да, жить с настоящим инквизитором оказалось совсем нелегко. Не так себе девушка представляла свое будущее. Не отаком мечтала Маришка, когда в десять лет читала рыцарские романы с фонариком под одеялом. В них-то все было красиво и торжественно. Прекрасная леди провожала своего избранника на войну, промокая одинокую слезинку надушенным платочком. А смелый и мужественный сэр, вдохновляясь своей дамой сердца, отважно скакал навстречу подвигам.

В жизни, почему-то, все было иначе. Не нашлось ничего возвышенного и окрыляющего в томительном ожидании вестей от своего любимого. Какой идиот решил, что страх, липкими пальцами стискивающий горло, это благородно? Что колючая тревога, стекловатой забившая грудь и внутренности, воодушевляет? Неужели есть такие люди, полагающие, будто вздрагивать от каждого телефонного звонка — это предел мечтаний молодой женщины? Когда ты незнаешь, твой ли парень тебя набрал или там в трубке прозвучит хриплый каркающий голос командира, сообщающего неутешительные вести…