Частично ситуацию выправляли музеи, они без ограничений принимали на хранение рукописи фронтовиков. Благодаря этому сегодня не только в столичных музеях, но и в ряде регионов накоплен богатый мемуарный материал. К примеру, воспоминания ветеранов 5-й гв. танковой и 5-й гв. общевойсковой армий, хранящиеся в фондах Федерального государственного учреждения культуры «Государственный военно-исторический музей-заповедник „Прохоровское поле“», очень помогли при написания моей первой книги «Прохоровка — неизвестное сражение великой войны». Но так складывалось не везде, а лишь в музеях, посвященных крупным битвам или сражениям, которые в 60 — 80-е годы были «на слуху». События же под Белгородом таковыми не являлись, поэтому фонды неопубликованных мемуаров ветеранов 7-й гв. А в музеях Белгородской области значительно скромнее. К сожалению, не оставили ни воспоминаний, ни рукописей о Курской битве и ключевые фигуры 7-й гвардейской, в том числе генерал-полковник М.С. Шумилов. Как говорили мне участники битвы, которым довелось лично знать Михаила Семеновича, по характеру он был «пахарем» и после войны старался не выпячивать свой вклад в победу, а придерживался правила: «Правду сказать все равно не дадут, а лжи и без меня с три короба настрочат».

Вместе с тем при сборе материала были сделаны и неожиданные находки. В ЦАМО РФ удалось обнаружить фонд рукописей пленных генералов вермахта. Ряд из них, как и группа под руководством генерала Т. Буссе в США, готовили для Генштаба РККА очерки об участии дивизий и корпусов под их командованием в крупных битвах и сражениях на Восточном фронте. Среди тех, кто писал свои воспоминания, оказались и некоторые командиры соединений, которые участвовали в Курской битве. В частности, в этом фонде хранится переведенный на русский язык в 1949 г. очерк «Форсирование реки Донец силами 7-й танковой дивизии в июле 1943 г. (операция „Цитадель“)». Его автор генерал Г. фон Функ командовал этим соединением в период его участия в боях под Белгородом. До недавнего времени документ находился на секретном хранении, поэтому никогда не публиковался в открытой печати. На мой взгляд, он обладает двумя важными качествами: во-первых, его писал участник битвы, поэтому в нем приводятся данные, которые трудно найти в других источниках, во-вторых, уже в самом повествовании заложены и отношение к описываемым событиям, и их оценка автором, который был важной фигурой в руководстве войсками армейской группы. Поэтому очерк, несмотря на некоторые недостатки, оказался вполне пригодным в качестве вспомогательного материала при изложении событий первого этапа наступления 3-го тк.

Наряду с этим в книге широко использованы и другие трофейные материалы, как уже публиковавшиеся ранее, к примеру, «Описание боевых действиях 19-й танковой дивизии 5—18 июля 1943 г.», так и неизвестные, впервые вводящиеся в научный оборот. Среди прочих хочу упомянуть отчеты командования артиллерийских частей полевых войск СС, в которых изложен тактический опыт применения в Курской битве некоторых систем вооружения, в том числе новых — самоходных лафетов «Хуммель» и «Веспе».

Издание снабжено иллюстративным материалом — редкими фотодокументами, собранными за несколько лет работы над исследованием, и приложением со значительным статистическим материалом, которые помогут читателю более глубоко осмыслить изложенное в основном тексте.

«Курский излом», «Засекреченная Курская битва» и эта книга были написаны примерно за два с половиной года, столько же потребовалось для сбора и систематизации материалов к ним. В поисках архивных источников я дважды пересекал Атлантику, чтобы побывать в Национальном архиве США, около года работал в ЦАМО РФ, чуть меньше в других архивах и музеях России, опросил более сотни участников Курской битвы в разных городах нашей страны. Весь этот период бремя расставаний и кропотливого труда вместе со мной несла моя жена Замулина Светлана Ивановна. Хочу выразить ей свою искреннюю признательность за большое терпение, поддержку в трудные моменты и практическую помощь в работе над рукописями.

Надеюсь, это исследование так же, как и прежние монографии, будет с интересом принято широкой читательской аудиторией. Тем, кто захочет поделиться впечатлениями о нем, задать вопрос или уточнить отдельные моменты, предлагаю писать на мой почтовый ящик в Интернете по адресу: [email protected]. Буду рад неравнодушным, стремящимся узнать историю нашей Родины собеседникам.

Валерий Замулин, май 2008 г.

Так писало об укрепленности рубежа 7-й гв. А командование 19-й тд АГ «Кемпф» в своем отчете по итогам операции «Цитадель». Решение Ставки ВГК[1] о переходе к преднамеренной обороне и создании глубоко эшелонированной полосы двух фронтов, удерживавших Курский выступ, наряду с формированием стратегического резерва — Степного военного округа (затем фронта), явилось важнейшим и определяющим фактором, который позволил сорвать план летнего наступления вермахта на Восточном фронте. Поэтому первая глава предлагаемого исследования будет посвящена месту армии Шумилова в плане Курской оборонительной операции Воронежским фронтом, системе обороны и процессу восстановления боеспособности ее соединений после зимней кампании.

27 марта 1943 г. произошли изменения в руководстве Воронежского фронта, вместо генерал-полковника Ф.И. Голикова официально в командование фронтом вступил генерал армии Н.Ф. Ватутин. Николай Федорович принял войска в тяжелом состоянии. В ходе Харьковской наступательной, а затем оборонительной операций его соединения лишились значительного количества личного состава, вооружения и техники. Группы солдат и командиров продолжали выходить из глубины обороны противника даже в первой половине апреля. Перед центром и левым крылом в районе Томаровка — Белгород действовала вражеская танковая группировка. Сплошной линии обороны здесь пока не было, так как значительная часть стрелковых дивизий, переданных в состав 21-й и 64-й А и начавших занимать боевые участки, еще находилась в пути. В это время активность немцев пошла на спад. Наряду с достаточно высокими потерями, противника сдерживала и начавшаяся весенняя распутица. Так что перед новым командующим сразу встали три главные и чрезвычайно сложные задачи, требовавшие немедленного решения.

Во-первых, точно определить цели противника на ближайшее время и, учитывая возможности фронта, в кратчайший срок разработать план создания прочной обороны и незамедлительно приступить к его реализации.