времена были далеки, а тугой стан адьютанта совсем рядом. Да не укусишь…В смысле…Короче говоря, тёмно-зелёный военный Дуглас с раздувшимся брюхом и четырьмя пропеллерами на куцых крыльях пробежался с шумом по взлётному полю. Открылся люк и наружу вывалилась тонкая лестница. По ней осторожно, отклячив жирный зад, спустился человек в чёрном костюме, алом жилете и фиолетовой бабочке. Доктор Окомо не стал медлить и слился с обретенной родиной в мгновенном экстазе. Бухнулся на колени, выгрыз из бетонной земли черно-желтыми пальцами сухие крохи. Жевал долго и со вкусом. Бликовали фотовспышки и члены «Союза Носорога». На почтительном отдалении завели они боевой и шумный хоровод с прыжками и копьями.

– Бео Блод! – закричал доктор Окомо.

– Масыт! – отозвались дружно его сторонники.

Сэр Долби и пэр Долби сделал вид, что поскользнулся, и крепко схватил сильную руку милого друга. «Союз Носорога» продолжил культурно бесноваться за оградкой из молчаливых британских полицейских. Шумел, дудел, рыдал и искромётничал напропалую. Доктор Окомо подвёл к генерал-губернатору длинную красивую блондинку. У неё была высокая и мягкая грудь, криво накрашенные губы и зеленое платье с русалочьим хвостом. Явно гордясь собой, доктор Окомо сказал:

– Это Ингрид. Она из Швеции. Знаете, сэр Долби и пэр Долби, Швеция – это место, куда из космоса спустилась раса гипербореев.

– Здрасте. – сказала Ингрид.

Про гипербореев сэр Долби и пэр Долби ничего не знал, а говорила Ингрид с явным бирмингемским акцентом. Как няня генерал-губернатора.

– Доктор Окомо. Ситуация требует решительных действий. – генерал-губернатор пристукнул тонким стеком по зеркальному коричневому голенищу.

– Империя должна уйти. – торжественно объявил сэр Долби и пэр Долби. – Уйти церемониальным шагом. Министерство рекомендовало вас как пламенного борца и ниспровергателя.

Сэр Долби и пэр Долби запнулся, но решил высказать разумные опасения.

– Может быть министерство понимает, но я не понимаю, доктор Окомо. Ещё вчера «Союз Носорога» и королевская полиция увлечённо стреляли друг в друга. А теперь мы друзья…

– Берите выше. – засиял широкой улыбкой Окомо. – Теперь мы компаньоны.

– Звучит несколько… -сэр Долби и пэр Долби снова запнулся. – Не комильфо. Если вы понимаете…

– Не понимаю, но знаете, что я понимаю.

– Что? – вежливо поинтересовался генерал-губернатор.

– Бео Блод! – издал рокот и клокот из алой жилетной груди доктор Окомо.

– Масыт! – взметнулись над разгорячённой толпой руки и дружный вопль.

– Вот что я понимаю, генерал-губернатор. – лицо доктора Окомо стало точно таким как на будущем памятнике ему же из родимого чугуна.

Генерал-губернатор решил немного испугаться, чтобы доставить удовольствие этому странному парню в костюме загулявшего страхового агента, в чьи руки Империя вверяла миллионы человеческих душ. Генерал-губернатор начал заваливаться назад, пока не упёрся во что-то надежное. Твёрдое. Адьютанское. Это придало сил и сэр Долби и пэр Долби вернулся в привычное вертикальное состояние.

– Что же, доктор Окомо. Это ваша страна. Пользуйтесь.

Всего через три дня доктор Окомо вышел на кованный венецианским узором балкон теперь уже бывшего дворца генерал-губернатора. Был яркий и сочный день. По голубому и твёрдому, как крышка сундука, небу полз в направлении северо-северо-восток брюхатый тёмно-зелёный Дуглас. Так уходила империя. Доктор Окомо победительным взором окинул скучающую рядом Ингрид и битком набитую овальную площадь. Многие тысячи счастливых чёрных голов, белых зубов и влажных глаз. Доктор Окомо поднял руки, призывая к тишине, и площадь услышала его голос, протрескавшийся через плоскую коробочку микрофона.

– Свободные люди…Сегодня… – доктора Окомо разрывало изнутри. – Никто кроме нас не запретит нам быть счастливыми…Отсюда начнется господство чёрной расы. Мы построим дороги и новые города. Каждый день мы будем есть мясо и пить виски.

Прорываясь через крик толпы, доктор Окомо орал в ответ.

– Говорю вам! Через 50 лет наша империя изгонит последнего белого из Европы, и я самолично воткну наш флаг в глотку последнего принца Уэльского. Они слабые, а мы… Мы это знаем!

Доктор Окомо перестал себя сдерживать. Он перегнул флегматичную Ингрид через балконные перила, задрал кверху зеленое платье с русалочьим хвостом и рванул вместе с пуговицами ширинку. Решительными толчками доктор Окомо и распластанная под ним площадь пропели в унисон клятву члена «Союза Носорога». Неподтверждённая шведка Ингрид качалась вместе со всеми, но молчала. Красноречиво, по гиперборейски. Размышляла как толково вывезти из этой безумной страны половину годового бюджета в виде россыпи прекрасных алмазов. Никакого воровства. Доктор Окомо сам. Руководствуясь своим пониманием человеческого величия.

– Я сын чёрной земли! – кричали доктор Окомо и площадь. – Ее плоть. Ее кровь. Во мне! Нет! Ничего! Белого! Из слёз и горя моего народа. Я! Построю лодку и поплыву по великой реке. Там. Где ступит моя нога. Там. Я. Буду господином. Потому что я. Сын чёрной земли. Её плоть. Её кровь.

Доктор Окомо выдохнул. Ингрид поправила платье и продолжила скучать.

– Вперед, сограждане! – доктор Окомо проорался так как никогда до этого. – Никто не в силах нас остановить. Ты видишь это, отец? Я это вижу.

Первый президент. Доктор Окомо успел многое. Учредил тайную полицию. По образу и подобию. Объявил свободные выборы в парламент и свободно расстрелял его из автоматов и пушек. Вырезал под корень пару деревень за связь с партизанами и окончательно распрощался с Британской Империей. Торжественно, после обряда главного колдуна, передал концессию на нефтедобычу в Лусанде американцам. Доктор Окомо был истинным демократом и ненавидел монархию. Его убили через год после откровенного перформанса на балконе. Но дело его продолжили другие. Страна жила чувствами, как завещал первый президент. Гнев, ярость, любовь и ненависть и вера – всё сплелось в безвольный клубок равнодушия и апатии. Золотой треугольник разочарования, где все ждут обещанное мировое господство и водопровод. Второй, шестой, десятый и пожизненный президент полковник Карету повесил первого президента на том самом балконе, откуда год назад доктор Окомо обещал всем счастье. Гигантскую бронзовую статую отцу-основателю поставил одиннадцатый президент фельдмаршал Кику. Как раз успел между тем как съесть (в прямом смысле) пожизненного президента полковника Карету и быть съеденным двенадцатым президентом мистером Мун Шайном. 90-е случились не только в России. На планете Земля случились. Все беды от хронологии. От чего же еще? Но, если присмотреться, не все было плохо. Тринадцатый президент Мбала обещал много чего хорошего и сверху тонну прекрасного. Страна, основанная доктором Окомо, и люди ее населяющие были достойны счастья. А у одного гражданина такое счастье случилось. Мало того что он жил на улице Счастья, хотя многим и этого хватило бы за глаза. Это была центральная улица, и был хороший дом. В другом месте этот дом некоторые горячие головы обозвали бы некондиционной хрущобой, но что они знают? Что они жили?