— Это Рыжебрад, — представил гнома стрелок, — мой боевой товарищ. Мы прошли с ним несколько войн и множество неприятностей.

— Рад знакомству! — сказал король. — Прошу, господа, присаживайтесь, где вам удобней.

Выгнав лакея, Христофор сам разлил бренди по рюмкам.

— Это не потому, что я такой демократ, — усмехнувшись, проговорил король, — просто не нужны лишние уши. Я хочу обсудить с вами одну деликатную тему…

Пард смотрел на короля, вспоминая, каким тот был почти двадцать лет назад. Тогда в военном лагере Христофор точно так же угощал его бренди. В те времена молодой наследник престола возглавлял златоградскую кавалерию, только что наголову разбитую в кровопролитном сражении. Пард помнил, что, несмотря на тяжёлое положение, принц не терял присутствия духа и любезно принимал союзников в своём походном шатре. Пард был командующим эльфийским экспедиционным корпусом, направленным на помощь Златограду, терпящему поражение в борьбе против Южной империи. Вмешательство эльфийского княжества смогло изменить ход войны, и Златоградское королевство одержало в ней победу. За это Парду дали какой-то орден… Сейчас он уже и не помнил, какой…

В общем-то, с той поры Христофор изменился несильно. Только немного располнел, и в тёмных волосах появилась седина. А так это был всё тот же обаятельный и приятный в общении кронпринц. Только теперь — король.

— Тема, и правда, абсолютно конфиденциальна, — продолжал Христофор. — И я полностью полагаюсь на ваше благородство, господа, в котором ни на минуту не сомневаюсь, иначе даже не стал бы начинать этот разговор.

— Ближе к делу, ваше величество, — не сдержался Пард, — ты так будешь до вечера запрягать!

Король действительно ходил вокруг да около, и стрелку показалось, что Христофор просто стесняется начинать говорить о важном для него вопросе. Что же могло смутить тридцатидевятилетнего главу государства?

— Пард, когда ты получил приглашение на мой юбилей, тебя не удивило, что я попросил оставить дома Июнию? — король опять зашёл из далека.

— Не только удивило, — ответил стрелок, — но даже оскорбило. И, честно говоря, я бы никогда не приехал на таких условиях, если бы в постскриптуме ты не пообещал объяснить все при встрече.

— Я так и думал, — сказал Христофор. — Не обижайся на меня. Не принимай это на свой счёт или тем более на её. Я был бы очень рад познакомиться с твоей девушкой. И надеюсь, что когда-нибудь такой случай представиться. Но только не в этот раз. Дело в том, что этот праздник…

Король замолчал, не договорив.

— Что? — у стрелка заканчивалось терпение.

— …может в любой момент стать трауром, Пард.

* * *

Старик в чёрной мантии оказался распорядителем королевского двора — гофмаршалом Сильвестром. Он заведовал всеми хозяйственными вопросами, руководил дворцовыми слугами, обеспечивал быт монарха и считался очень влиятельной в королевстве фигурой. Ирис сразу поняла, что может ему доверять и не ошиблась. Старик счёл своим долгом помочь девушке освоиться в новой среде.

По прибытии во дворец он прочитал Ирис довольно нудную лекцию о придворном этикете. Правда, ничего нового девушка не услышала — правила поведения при дворе были вполне обычными и проистекали из здравого смысла. Единственным, что следовало зарубить на носу — как к кому следует обращаться в соответствии с титулами и чинами. Ирис постаралась всё запомнить, хоть это и было нелегко. Она уже думала, что Сильвестр ничего больше не скажет, однако главную часть беседы старый придворный берёг напоследок.

— Понимаешь ли ты свою новую роль? — проговорил он. — Королевский шут — непростая работа. Люди часто неверно понимают назначение шута при дворе, то излишне завышая его статус, то, напротив, низводя его до уровня простого комедианта.

— Я думаю, что в задачи шута входит развлекать царствующую особу, — ответила Ирис.

— И ты ошибаешься, — мягко сказал гофмаршал. — Развлекать короля не так уж и трудно. Только нужно ли ему это? Иногда, безусловно. Но с этим могла бы справиться и труппа заезжих артистов. Однако при дворе издавна существует должность королевского шута. Казалось бы — для чего?

— Наверное, чтобы не зависеть от бродячих скоморохов.

— Нет, — снова покачал головой гофмаршал. Взгляд его стальных глаз оставался задумчивым, устремлённым в даль. — Одни говорят, что шут нужен, чтобы веселить короля. Другие говорят, что шут нужен, чтобы говорить королю правду. В действительности, и те, и другие заблуждаются. На самом деле шут нужен, чтобы заниматься королевской душой.

— Душой? — такого поворота Ирис не ожидала.

— Да. У королей, представь себе, тоже есть душа, как у любого смертного, и ей периодически нужно внимание.

— Но разве у короля нет для этого близких людей? Разве не может это делать его жена, например?

— Королева? — Сильвестр усмехнулся. — Как ты наивна, девочка. Главы государств заключают династические браки, никак не сообразуясь с порывами сердца. Велена терпеть не может короля, причём практически с самого дня их свадьбы. Она с трудом заставляет себя разделять с ним постель. Нереалистично было бы ожидать от неё большего.

— Но если так, что может шут?

— Многое, — сказал гофмаршал. — Правда, для этого надо быть тонким психологом. Нужно научиться как никто понимать короля. Нужно угадывать его настроение. Именно тебе он будет исповедоваться. Именно с тобой станет обсуждать свои тайные радости и печали.

— Почему же со мной?

— Потому что больше ему не с кем.

— Вы напугали меня. Я не знаю, справлюсь ли с этим.

— Справишься, — уверенно сказал старик. — Именно ты. И именно с Христофором.

— Почему вы так считаете?

— Жизненный опыт подсказывает, — улыбнулся гофмаршал. — Я ведь потому и выбрал на эту должность тебя. Но имей в ввиду, легко тебе не будет.

— Что вы хотите сказать? — Ирис совсем растерялась.

— Увидишь, девочка. Но, думаю, во дворце тебя, как бы это помягче сказать, примут холодно. Мой тебе совет, Ирис, обязательно подружись с кем-нибудь, кому сможешь открыться. Тебе, как и королю, нужно будет куда-то изливать душу…

Старый гофмаршал оказался прав. Едва прибыв, во дворце Ирис сразу стала привлекать к себе особенное внимание. Лакеи и горничные с удовольствием перемывали ей кости. Причинами этого были не только молодость и красота девушки, но и то место, на которое её занесла судьба.

— Это она! Глянь! — часто раздавался шёпот за спиной Ирис, когда она шла по дворцу.

— Кто?

— Новая королевская шутовка.

— Вон та, светленькая?

— Да. Сразу видно, что совести нет!

— Набрали беспринципных провинциалок!

Тайные зависть и осуждение слышались со всех сторон с той самой минуты, как только Ирис появилась при дворе. Выдерживать такое было нелегко. Ирис то и дело вспоминала мудрый совет Сильвестра. Ей очень хотелось бы подружиться с кем-нибудь, чтобы не быть одной во враждебном мире, но, к