Все перед глазами словно рябью покрылось, и Женя неожиданно подумала — а что, если она не в кресле сидит, стоящем в доме Изыдина, а все еще в болоте находится? И просто видение у нее такое, вызванное теми травами, из которых приготовлен чай… Хотя какой чай? Если она в болоте, то не могла пить чай у Изыдина, которого не существует. Значит, это болиголов заставляет ее видениями страдать…

Девушка встрепенулась, поняв, что задремала. И была она, к счастью своему огромному, не в болоте, а по-прежнему в гостиной дома таинственного алхимика. Встав и потянувшись, чувствуя себя отлично выспавшейся, хотя была уверена, что не закрывала глаз вовсе, а если и уснула, то на пару мгновений, Женя отправилась на поиски хозяина. Но тот, подобно Чеширскому Коту, с коим в самом деле имел некое физиогномическое сходство, как в воздухе растворился.

И все-таки она его нашла — в небольшой примыкавшей к дому оранжерее, заставленной диковинными растениями. Впрочем, здесь же находились и перегонные колбы, заполненные разноцветными растворами, и хитроумные приборы, которые увидеть можно было на старинных гравюрах. Поэтому оранжерея одновременно напоминала кабинет алхимика.

Изыдин, облаченный теперь в зеленый халат, повернулся к ней, держа в одной руке ступку, а в другой — металлический пестик.

— Вот и мое царство! — объявил он несколько смущенно. — Чувствуйте себя как дома!

Женя осмотрелась. И обнаружила растения, питавшиеся мошками — собственными глазами видела, как одно из них захлопнуло свой прожорливый рот-ловушку, после того как туда забралась жирная муха. Та билась внутри, пытаясь выскользнуть, но тщетно. «Рот» был зеленого цвета с красным ободком, и Женя вдруг подумала, что и она сама, подобно мухе, угодила в ловушку — в дом к человеку в зеленом одеянии.

— Неужели я заснула? — спросила девушка, стараясь отогнать свой страх. А Изыдин, продолжая толочь что-то ароматное в ступке, ответил:

— Говорят, сны после этого чая пророческие. Кстати, о пророках! В ближайшую субботу ко мне прибывает известный московский медиум, госпожа фон Гольц. Я приглашаю на суаре только самых достойных. Вы — в их числе, конечно же.

Еще до того, как Женя дала ответ, скрипнула дверца, и в оранжерее появился невысокий человек с вытянутым лицом, длинным носом и бегающими глазками.

— Ах, вот и мой кузен, который часто гостит у меня! — оживился алхимик. — Разрешите представить его вам — Эрнест Тихонович Забияко, частный детектив.

Женя, отступив на пару шагов, наткнулась на столик, на котором звякнули алхимические принадлежности. Забияко приложился к ее руке, и при этом девушка отметила: если хозяин походит на большую лягушку, то его гость — на крысу.

— У нас бывают время от времени отличные посиделки! — мечтательным тоном заметил Изыдин. — В последний раз, помнится, когда отмечали мои именины, был у нас и генерал Рыбоедов, в то время, конечно, еще живой…

Женя встрепенулась. Похоже, речь шла именно о той вечеринке, на которой генерал выиграл у кого-то из гостей перстень с сапфиром. За время своего пребывания в имении Алевтины Илларионовны она несколько раз наводила хозяйку на разговор об этом, но та толком ничего не знала, а если и знала, то забыла, потому как сама на суаре не была.

— Видимо, тогда и в карты играли? — спросила Женя.

Изыдин энергично закивал.

— Да, да, играли! Вот вы сказали про карты, я прямо и вспомнил, что играли. Такое, знаете, бывает. Правда, иногда это чревато: скажешь, представишь — и вдруг сам и поверишь, что такое было, хотя на самом деле химера, выдумка, галлюцинация.

У толстяка в зеленом была склонность вещать подобно Пифии — запутанно и сложно. Наверняка данная манера и необходима ему для поддержания алхимического реноме, решила Женя.

Взгляд ее скользнул по пухлым рукам Изыдина — его пальцы были украшены парой старинных перстней. Такой мог и женский перстень с сапфиром носить…

Ведь кто сказал, что генерал получил перстень от дамы? Возможно, что и от мужчины.

А на руках кузена не было ни единого украшения, даже обручального кольца. И вообще Забияко отчего-то не понравился Жене. И у нее появилось ощущение, что она с ним уже знакома. Только вот каким образом?

Поскольку дело шло уже к вечеру и в имении Алевтины Илларионовны учительницы могли хватиться, Изыдин попросил кузена отвезти Женю на бричке к соседям. Они тепло распрощались, и толстяк пропел:

— Не забудьте о суаре! Вы ведь прелестный цветок, который украсит любое общество, в особенности наше провинциальное!

Забияко уселся на козлы, Женя — позади него. Бричка покатила по дороге вдоль болот. Человеком Эрнест Тихонович был неразговорчивым, и Женя смирилась с тем, что не обменяется с ним до дома ни словом. Как вдруг, не поворачиваясь, он произнес:

— А вы ведь меня не узнали, да?

Женя дернула плечами — о чем он? И подумала, что они сейчас находятся где-то на безлюдной и редко кем используемой объездной дороге, что тянулась вдоль Ведьминого болота. Этот самый Забияко может сделать с ней все что угодно, а потом спрятать труп в трясине, и никто никогда ее останков не найдет…

— Да, да, не узнали! — снова заговорил кузен алхимика. — Впрочем, и я вас не сразу узнал, вы ведь выросли с тех пор. Были девочкой, а стали девицей. Ладно, раскрою секрет, где мы виделись: я тогда работал еще не частным детективом, а в полиции. И дело об убийстве вашей тетушки, конечно же, отлично помню.

Жене захотелось узнать, к чему Забияко ведет.

— А вы ведь неспроста здесь появились… — произнес тот странным тоном. — Даже если будете уверять, что это прихоть судьбы, не поверю! Похоже, прошлое не выпустило вас из своих цепких когтей!

— Что вы хотите сказать этим? — спросила девушка. — Вам что-то известно? Нечто, свидетельствующее о невиновности моего отца? О…

Она немного поколебалась, но все же добавила:

— О виновности кого-либо другого?

Эрнест Тихонович помолчал, ответил не сразу:

— Все, что известно мне, известно и вам. А в виновности вашего батюшки я сомневался с самого начала. И изложенные тогда вами факты показались мне крайне занимательными, более того, логическими. Однако я перегнул палку — открыто пошел против мнения высокого начальства. После того, как батюшка ваш скончался в тюрьме и стал для всех козлом отпущения и единственным виновным, мне пришлось покинуть полицию. Карьеры я там все равно бы не сделал. Ну а если честно, меня оттуда выжили. Вот и переквалифицировался в частные детективы…

Женя невольно обрадовалась. Оказывается, в невиновность отца верила не она одна. Малоприятный господин, бывший полицейский, был на ее стороне. Из чего следовал вывод: нельзя полагаться только на внешний вид человека, тот бывает очень обманчив.

— Но почему вы решили, что я здесь неспроста? — задала девушка следующий вопрос. — Как мое появление здесь может быть связано с тем делом?