— Мне нужно привести себя в порядок. Я только проснулась и…

— Ты прекрасно выглядишь, — перебил он меня, приближаясь.

— Но мне нужно хотя бы умыться!

Его губы остановились в каких-то миллиметрах от моих. Ощущала его тяжелое дыхание, видела темный взгляд, что завораживал своей порочностью, безумным блеском. Кажется, даже слышала стук сердца — своего или его… А может, и обоих. Неважно.

Хотела бы закрыть глаза, зажмуриться, но просто не могла, будто была под гипнозом. Словно именно Драйян не давал мне отвернуться, уйти, сбежать, и я сделала шаг вперед — прямо в обрыв. Прикоснулась к его губам, но это был совсем не поцелуй. Скорее, отчаянное касание — порывистое, необдуманное. Прижалась и замерла, пытаясь понять свои чувства, свои ощущения…

Драйян не двигался. Продолжал смотреть на меня испытующе, будто чего-то ждал, и я дернулась. Судорожно вздохнула, втянула в себя его дыхание, приоткрывая губы. Дрожь неудержимой волной разлетелась по телу, заставила смять одеяло пальцами.

— Собирайся. Я буду ждать тебя на тренировочном поле, — проговорил Драйян, поднимаясь и отворачиваясь от меня, но я-то видела на его губах улыбку. Успела заметить ее — лишь тень, но она была. Довольная и какая-то удовлетворенная.

Покраснев, я почти с головой закуталась в одеяло и сбежала в ванную, по пути чуть не грохнувшись все из-за того же одеяла. Слышала тихий смех за спиной, но старалась не заострять на нем внимание. Пусть смеется, если хочет. Он ведь сам поставил такое условие, а я сдуру согласилась. Не понимала, кто вчера вселился в меня. Я ощущала себя всесильной, рисковой, роковой, но на самом деле такой не была. Я не такая, как он. Нет-нет. Никогда такой не буду.

Принимала душ и вспоминала нашу беседу. Я узнала вчера очень много и как будто ничего. Ничего из того, что по-настоящему важно. Я ведь предполагала, что у бесконечных убийств есть весомая причина, потому что лерг не похож на маньяка, но ответ на этот вопрос мне ничем не помог. Да, он мстил за сестру, но стало ли от этого легче мне? Точно нет.

По-прежнему не собиралась его оправдывать, но не могла не согласиться с тем, что, наверное, поступила бы так же, будь я на его месте. Не с таким размахом, конечно, не с такой жестокостью, но отомстила бы, потому что семья — это святое. Нянечка для меня была святым.

Когда я вышла из ванной, в комнате никого уже не было. На заправленной постели лежали рубашка и брюки, а на полу у кровати стояли мягкие сапоги. Но мое внимание привлекла не одежда, а тонкая изящная шпага, расположившаяся на столике рядом с книгой о магии. Он принес ее для меня. Сказал, что ждет меня на поле рядом с беседкой, но для чего? Неужели решил обучить меня искусству войны?

Переодевшись, я заглянула в футляр со стилетом, надеясь увидеть там зачарованный рубин, но тщетно. Драйян снова испытывал меня, желая любым способом добиться того, чего хочет. Создавалось ощущение, что приручает меня каждым своим шагом, каждым словом, каждым действием, словно домашнюю зверушку или… породистого скакуна. В любом случае быть его марионеткой не желала, но пока у меня не было другого выбора, кроме как играть по его правилам. По правилам, сути которых я до сих пор не знала.

Спустившись вниз, вышла в сад через малую столовую, в которой уже был накрыт завтрак на две персоны. Вчерашний разговор все-таки принес свои плоды, и мы стали ближе, но чем это обернется конкретно для меня, пока не предполагала. Не желала привыкать к нему, потому что каждое возникшее чувство потом ударит во сто крат больнее. Прикончить кого-то родного сердцу точно не смогу, иначе это уже буду не я, а Чудовище, подобное моему супругу. Безжалостный убийца.

Драйян поколачивал столб, когда я встала рядом с ним, но, молниеносно развернувшись, он остановил острие своей шпаги рядом с моей шеей. Я даже пискнуть не успела, не то что защититься.

— Убьете? — спросила, искоса поглядывая на острие.

— Не надейся.

Мужчина выпрямился и отошел на несколько шагов назад, вставая в стойку. Верхние пуговицы его рубашки были расстегнуты, обнажая мощную грудь. Высокие сапоги запылились.

— Защищайся! — крикнул он, делая первый выпад.

— Что? — воскликнула я, от неожиданности отпрыгивая в сторону.

— Ты же хотела заниматься? Защищайся. Аврора! Или твое желание было сиюминутным? Не расстраивай меня, мой нежный цветок…

Дальше то, что происходило, я бы охарактеризовала избиением младенца. Драйян беспощадно гонял меня по всему полю, вынуждая потеть, пыхтеть и все больше ненавидеть его с каждой прошедшей в муках минутой. Задыхалась, падала несколько раз, но неизменно поднималась, не собираясь сдаваться. Биться до последнего было делом чести.

Шпаги скрещивались, яростно встречались, пытаясь перебороть друг друга, как и мы с супругом. Звонкая сталь пела, танцевала в воздухе, оставляя после себя лишь свист. Выхватывала взглядом каждое малейшее движение, даже намек на него. Мужчина часто пользовался обманками, но если в самом начале я велась, то к середине нашего боя уже не боялась, что он может меня поранить. Тут просто бы выжить, а уж целой или нет — это лирика.

— Защищаться ты кое-как умеешь, а нападать? — с широкой улыбкой спросил Драйян, временно отступая.

Я дышала как загнанный зверь, но все равно попыталась сделать выпад, который мужчина тут же с легкостью отбил.

— И это все? А если так? — всего одно едва заметное глазу движение, и верхняя пуговица моей рубашки отлетела на землю, приказывая долго жить.

Смотрела то на рубашку, то на мужчину, а ненависть во мне закипала новой волной:

— Вам так нравится издеваться надо мной? Доводить меня? — спросила, глядя на него с вызовом. Всего секунда, и я порывисто делаю выпад, целясь прямо в сердце, но шпаги вновь встречаются. — Почему вы ко мне так относитесь?

— Глупая. Я хочу только одного… — увернувшись, мужчина теперь стоял с другой стороны. Его насмешливый голос нервировал, выводил из себя. — Я хочу, чтобы ты могла постоять за себя. Противник не станет играть с тобой, он не будет ждать, пока ты передохнешь. Тот, кто желает убить, убивает и не думает, не размышляет над каждым своим движением.

— Но у меня нет врагов!

«Кроме вас!» — хотела добавить я, но сдержалась. Не время показывать остроту своего языка, если зубы еще не заточены. Слишком сильный, хитрый и опасный противник мне достался.

— Враги есть абсолютно у всех, мой нежный цветок. — Вторая пуговица полетела на землю, а я сделала выпад, но поскользнулась и упала на землю, ударившись. Вспоминала всю русскую нецензурную речь, которая за прошедшие годы не забылась. Прибила бы мерзавца, который как ни в чем не бывало продолжал свою речь: — Как правило, враги не обнаруживают себя до определенного часа, но потом… Если ты окажешься слабее… Они уничтожат тебя, как только появится хоть малейшая возможность. Они причинят тебе такую боль, что ты станешь сама просить о смерти.

— Вы тоже собираетесь причинить мне боль? — медленно поднималась, чтобы ударить по мужчине внезапно, но он словно ждал именно этого. Шпага улетела на землю, упала, со звоном ударившись о мелкие камни.