«Холлманн, вдохновляемый убеждением в том, что фрау Конрад не могла убить своих детей и совершить суицид, принялся с дотошностью обследовать дверь погреба. Ни единого, самого крошечного отверстия не было, дверь так плотно прилегала к раме, что между ними не проходил даже лист бумаги. Холлманн, обследуя дверь, пользовался увеличительным стеклом. Наконец его многочасовые усилия были вознаграждены. Как раз над задвижкой, с внутренней стороны, очень близко к краю двери он обнаружил малюсенькую дырочку. Открыв дверь, Холлманн исследовал ее внешнюю сторону, однако снаружи соответствующего отверстия не было. Зато было пятнышко краски более свежей, чем та, которая покрывала все остальное пространство. Казалось, что под краской находится плотная поверхность, но это впечатление не обмануло Холлманна. Позаимствовав у соседки шляпную булавку, он раскалил ее на огне и сунул в отверстие, обнаруженное им изнутри над задвижкой. Потребовалось совсем небольшое усилие – и булавка проткнула свежую краску снаружи и вышла точно в центре пятнышка. Когда же Холлманн вытащил булавку, он обнаружил, что к металлу прилип толстый конский волос, и прилип он потому, что булавка выпачкалась в воске… Стало ясно, каким образом Конрад запер дверь. Сначала он просверлил над задвижкой дырочку, затем обмотал задвижку конским волосом, затем оба конца волоса засунул в отверстие. После этого Конрад стал поднимать задвижку и поднимал до тех пор, пока петля из конского волоса не отцепилась, и сам волос не вполз в отверстие. Но кусочек волоса все-таки остался в отверстии. Конрад заполнил отверстие воском и закрасил снаружи, уничтожив практически все следы кошмарного преступления. Он был обвинен в убийстве своей семьи, приговорен к высшей мере наказания и повешен…»[42]

Едва Вэнс закончил читать, сержант вскочил на ноги.

– Вот это что-то новенькое! – воскликнул он, бросился к двери и начал ее ощупывать и разглядывать.

Вэнс только улыбнулся:

– Над задвижкой нет никаких отверстий, сержант. Не трудитесь искать. Зачем сверлить дырку, если имеется замочная скважина?

У бедняги Хиса руки опустились.

– Да, но скважина ниже задвижки на добрых восемь дюймов. Ни одна нитка, прицепленная к задвижке и продетая в скважину, не помогла бы запереть дверь снаружи.

– Вы правы, сержант. Именно в этом пункте мы сталкиваемся с усовершенствованием данного трюка. Субъект, решившийся запереть дверь, продумал все до мельчайших подробностей. Не забывайте, у нас имеются два отрезка нити и две булавки.

– Да помню я, помню. – Хис хмурился на дверь. – Трюки из книжек понятны, однако к нашему случаю ни один из них не подходит.

– Возможно, подойдет их сочетание, – вкрадчиво произнес Вэнс. – Посмотрите на стену справа от дверного короба, на уровне задвижки. Видите что-нибудь занятное?

Хис достал карманную лупу и фонарик.

– Ничего особенного, – проворчал он через несколько минут. – Только на стыке короба и стены какая-то точка, может, след от булавки.

– Браво, сержант! – Вэнс поднялся, подошел к двери. Мы с Маркхэмом последовали за ним. – А сейчас проведем эксперимент…

Мы смотрели как завороженные. Первым делом Вэнс вытащил из кармана два отрезка нити, две гнутые булавки и штопальную иглу, найденные в пальто Брисбена Коу. С помощью перочинного ножа распрямил одну из булавок и воткнул ее в дырочку, обнаруженную Хисом, пристукнув для верности рукояткой ножа. Затем взял кончик нити, которая была продета в штопальную иглу, и пропустил его в замочную скважину, так что нить оказалась за пределами спальни. После этого осторожно согнул вторую булавку, закрепив ее вокруг выступа на задвижке, протянул нить над булавкой, воткнутой в стену, и, продев конец этой второй нити в игольное ушко, также продел его в замочную скважину. Теперь оба конца обеих нитей свисали в холл. Вэнс открыл дверь примерно на восемнадцать дюймов, направляя нити обратно в замочную скважину, в петлю, и дал двери закрыться вовнутрь, не нарушив хитрого механизма.

– Сейчас посмотрим, работает ли система, – проговорил он, только что руки не потирая от нетерпения. – Оставайтесь в комнате, джентльмены, а я выйду и произведу манипуляции с нитями.

Вэнс низко нагнулся и, не задев свисающих нитей, выбрался в холл. Осторожно закрыл за собой дверь, в то время как наши взгляды были прикованы к нитям и булавкам.

Вскоре мы увидели, что нить, прикрепленная к задвижке, уже не провисает, потому что Вэнс начал тянуть ее через замочную скважину. Булавка, воткнутая в стену, служила блоком; нить, проходя над ней, образовывала острый угол. Вершиной этого угла булавка и являлась. Вэнс медленно тянул нить снаружи, из холла, и задвижка, с закрепленной на ней булавкой, стала опускаться, – пока не зафиксировалась в гнезде. Дверь была заперта!

Далее, на наших глазах, натянулась нить, прикрепленная к булавке, которая была воткнута в стену. После нескольких рывков булавка поддалась, выскочила из отверстия и была втянута в холл через замочную скважину.

Вторая нить, все еще обвивавшая задвижку, натянулась и образовала прямую линию от задвижки до замочной скважины. Скважина, к слову, находилась прямо под задвижкой. Еще один легкий рывок – и выступ задвижки упал в предназначенную для него прорезь. Второй рывок – и согнутая булавка отцепилась от выступа задвижки и исчезла в замочной скважине, чтобы появиться в холле, в руках у Вэнса.

Маркхэм, Хис и я оказались заперты в комнате из холла так же надежно, как если бы собственными руками задвинули засов. Единственная улика – крохотное отверстие в стене; но кто его заметит?

Итак, Вэнс с блеском провел следственный эксперимент. Казалось бы, все просто, однако по нашим спинам забегали мурашки. Теперь мы окончательно убедились, что пытаемся противостоять хитрому, ловкому, отлично подготовленному врагу.

Сержант, оправившись от первого шока, отодвинул засов и распахнул дверь.

– Ну что, сработало? – спросил Вэнс, входя в спальню.

– Сработало, – бросил Хис и закурил сигару, которую мусолил во рту вот уже добрых полчаса.

(Четверг, 11 октября, 17.30)

Несколько минут Маркхэм пребывал в мрачнейшем раздумье.

– Как вы и говорили, Вэнс, – наконец произнес он, не поднимая взгляда, – трюк с запиранием двери из холла дает частичное объяснение. Однако я бы не сказал, что после вашего эксперимента мы продвинулись в расследовании двойного убийства. Брисбен тоже жертва. Зачем ему было запирать Арчера в спальне?

– Чего не знаю, того не знаю. – Вэнс казался озадаченным не меньше Маркхэма. – Может, спальню запер вовсе не Брисбен. Нити с булавками, обнаруженные в его кармане, – еще не доказательство вины. И все-таки…

– Хотите узнать мое мнение? – встрял Хис. – Братьев Коу прикончил узкоглазый. Когда дело касается трюков да фокусов, китаезам равных нет. Вспомните, какие у них головоломки.