свои советы потом мне вместо веревки на шею накрутишь и вздернешь, «родитель».

— Я так понимаю, с Илоной у вас пошел какой-то жесткий разлад? — немного погодя спрашивает Степа. — Свадьбы не будет?

— Хороший вопрос…

В теории, даже если с Юлей у меня ничего не случится, то я уже не уверен, что жениться на Илоне — реально хорошая затея.

Глава 22

Три дня спустя…

Богдан

— Тридцать первое декабря, — тяну попавшуюся на глаза дату в углу своего ноутбука.

Реально?

Ерошу пятерней волосы на затылке, откидываясь на спинку стула.

Неужели уже сегодня Новый год?

— Что, простите? — отрывает взгляд от бумаг моя секретарь. — Зачиталась. Вы что-то спросили, Богдан Андреевич? — похоже, последний вопрос я, задумавшись, озвучил.

— Не обращай внимания, Лиза. Мысли вслух. Что у нас там дальше? — подтягиваю к себе увесистую папку, пробегая глазами по бумагам.

Все нормальные люди сегодня уже отдыхают. Красный день календаря, как никак. Наша команда тоже. Все работники еще вчера смотались на длинные выходные, и только Лиза приехала и задержалась сегодня вместе со мной в офисе, чтобы закрыть последние гештальты уходящего года. Потом — гуляй душа.

Мой верный секретарь уходит в отпуск до конца января. Первая совместная поездка к морю у них с молодым человеком намечается. Зачем мне была озвучена Лизой эта информация, понятия не имею. Но зато я знаю, что хоть у кого-то в жизни все хорошо.

Я же ни в отпуск, ни даже из офиса сегодня уходить не планирую. Настроения праздничного нет. Встречать мне Новый год не с кем. А работы в любой день и любое время года — по самые уши. Трудоголизм — мое все: и жена, и любовница, и верный друг.

— Пересмотрите договор продажи с Левченко, Богдан Андреевич, — вырывает из мыслей женский голосок. — Наши адвокаты вносили кое-какие правки. Ждут вашего одобрения.

— Давай, — забираю из рук девушки файл с документами, сосредоточенно вчитываясь в те самые «правки»…

Покопавшись с бумагами до обеда, Лиза наконец-то захлопывает последнюю папку, лежащую у нее на коленях. Радостно улыбается, рапортуя:

— Ну, вот и все! Теперь с чистой совестью можем идти на длинные выходные.

Я отрешенно улыбаюсь в ответ. Лизавета резво подскакивает на ноги, сгребая с моего рабочего стола документы. Аккуратной стопочкой складывая папку на папку, тараторит, как заведенная:

— Мне сегодня еще в магазин нужно. Хотя там, наверное, народу — море! Потеряю кучу времени, но, а что делать, правда? Я ведь, представляете, совсем забыла про подарок парню. Стыдоба какая! — и будто опомнившись, ойкает, — ох, простите, Богдан Андреевич, забылась. Гружу вас лишней личной информацией. Вам сейчас, разумеется, не до того. Свадьба на носу и все дела…

Ага, — киваю. Свадьба.

И тем не менее говорю:

— Все хорошо, — покручивая в пальцах ручку. — Рад за вас, Елизавета.

Мне вот подарки покупать некому. Хотя…

Пару дней назад проезжал по центральному проспекту, возвращаясь с работы. Вечер, перелив подсвеченных витрин, перемигивание разноцветных огоньков, все такое разноцветное, яркое и броское. Романтика — одним словом.

Не устоял. Поддался порыву — дорогой ювелирный салон так и манил. Тормознул около него машинально, ноги сами внутрь понесли. Как почувствовал, что есть там для меня что-то «особенное».

Интуиция не подвела. Купил. Теперь вожу с собой и не знаю — какого черта я буду делать с этой золотой подвеской. Достаю время от времени, чтобы посмотреть и убедиться, насколько сильно я двинулся умом, что в голове теперь сплошной балет и одна конкретная балерина. Мудак влюбленный.

— А вы почему не собираетесь, Богдан Андреевич? Разве не торопитесь домой?

— Нет, — откладываю ручку, — не тороплюсь. Поработаю еще.

— В праздничный день? Ваше рвение к работе, конечно, прекрасно, но сегодня ведь Новый год! — округляет свои глаза Лиза. — Как можно провести его в офисе?

— Слишком много у меня уже было этих «новых годов», а сколько еще будет? Один можно и пропустить.

Лиза озадаченно морщит нос. Она, походу, как и Илона пару дней назад, решает — можно ли меня еще вылечить или это все, клиника. Спрашивает:

— У вас точно все хорошо?

— Все прекрасно, — киваю. — Не задерживайся, Лиз. У тебя еще много дел.

— Ла-а-адно… С наступающим, Богдан Андреевич!

— Счастливого Нового года, Елизавета.

Девушка бросает в мою сторону неуверенную улыбку и скрывается за дверью, в приемной. Через десять минут я слышу, как торопливо удаляется стук ее каблучков. Все. Теперь офис точно опустел.

Поднимаюсь из-за стола, разминая затекшую шею. Прохаживаюсь вдоль окон, в конце концов упираясь рукой в раму. Бросаю взгляд на город в предпраздничной суете: Лиза права, в магазинах сейчас ажиотаж. Кто за подарками, кто за продуктами, кто за нарядами. Единственный день, который сплачивает в мыслях и поступках если не всю страну, то львиную ее долю. Все куда-то торопятся, все куда-то бегут. Всех кто-то где-то ждет.

У меня же — пусто.

Сложный конец года выдался. Не физически. Эмоционально потрепало. Столько событий на последний месяц — рехнуться можно. Предложение Илоне, прилет в Москву, знакомство с Юлькой-Юлой, подготовка к свадьбе и, апогей всего, ее же отмена. Росписи.

Мысли невольно снова уносятся в то утро, когда я второй раз за год решил резко сменить курс направления своей личной жизни…

«Время — позднее утро. Начало десятого, если верить часам. Открываю ключ-картой дверь в свои апартаменты. Башка гудит после нашей с Даниловым «задушевной» попойки. Четыре бутылки коньяка умяли на двоих. Не выспался совсем. Да и общее состояние конкретной разбитости.

Трещали со Степаном до глубокой ночи, а утром, как проспались, так разъехались по домам. Он к Юльке, а я…

Прохожу, бросая ключи от тачки на комод. Навстречу выходит Илона. Судя по лицу — уже давно не спит и куда-то уходит: макияж, прическа, платье. Застывает в проходе, сложив руки на груди. Смотрит в упор. По ее лицу не понять: злится, расстроена или ей глубоко похрен на то, что с «мальчишника» я возвращаюсь утром.

Отвечаю на ее молчаливый взгляд. В какое-то мгновение ловлю себя на том, что мысленно умоляю невесту закатить мне скандал. Наорать, обматерить, может, даже пару тарелок о мою голову расхреначить. Облегчить мне задачу, в общем. Скинуть с моих плеч камень-совести. Но Ила молчит.

Я скидываю ботинки и снимаю пальто. Последнее еще помнит запах Юльки. Ее легких, свежих духов. Драп впитал в себя аромат Даниловой, когда та зябко куталась в него в тачке.

Подумать только! Маленький совсем, но такой умный оказался котенок. Переиграла и уничтожила взрослого «дяденьку». Размазала, как масло