— Я ощущаю нечисть очень хорошо — темная же. А маскироваться от нас они не умеют. Ведь так?

Отец Федор встал и налил мне чаю:

— Так. Но слабого ты могла и не почувствовать. «Ящерицу», например. В ней тьмы — капля березового сока в цистерне спирта, — привел неожиданный пример. — И никаких повадок нечисти. А там, где «ящерица»…

— …может оказаться, например, «муха»? — уточнила я тихо.

И снова он посмотрел проницательно и требовательно, повторив:

— Рассказывай.

Я проглотила чай и вкратце изложили суть недавних событий. К счастью, не столь постыдных.

— «Личинка» без тела — значит, недоразвита, — задумчиво кивнул заклинатель. — Не смогла подселиться, сил не хватило. Сбежала второпях. Или — нарочно отпустили. Знаком. Да, скорее всего, это «ящерица». Держит матку «мухи» в спячке и питается ее силой. В остальном же «ящерица» действует интуитивно, бессознательно — увидела ведьму и «сбросила хвост», то есть отравила еду, жидкость или воздух, чтобы сбежать и спрятаться. Но в случае с тобой это явно был знак… — прозвучало порицающе.

— Я очень мало работала с нечистью, — ответила ровно. — Я не боевая ведьма. Нечисти сотни видов и подвидов, и мне рассказывали об основных — самых частых и страшных. Бесы, «пауки», «кошки»… И немного о тех, кто считается вымершим и уничтоженным, — «бабочки», «мухи», «крысы»… При большом желании — опознаю, при очень большой нужде — убью. Всё. Знаки свыше — ваше дело. Меня готовили к работе с ведьмами и колдунами. Да и в людях и их изобретениях я разбираюсь слабо.

— Извини, — отец Федор долил мне чаю. — Ты права. Будить парня?

— Не стоит, — я качнула головой и с удовольствием вдохнула мятно-медовый запах питья. — Я настрою его организм на самостоятельное пробуждение… часа через три. Если нечисть терпеливо ждала меня столько времени, подождет еще. Мне надо помедитировать, а на охоту лучше идти поздним вечером или ночью. На любую.

…даже если в работе с «мухой» я не пригожусь, то остаются еще два городских адреса, указанных начальником.

Я встала, и отец Федор сказал мне вслед укоризненно:

— Ты впутала человека не в свое дело. Не место людям среди ведьм. Негоже знать.

— Это вышло случайно. Вы никому не расскажите.

— Это угроза? — он поднял брови.

— Нет. Понимание. И убеждение, — я помолчала и тихо добавила: — Рядом с ним я чувствую себя живым человеком. Впервые за очень долгое время. Я спасла ему жизнь, и он платит мне тем же. Надо ли объяснять, как важно палачу чувствовать себя живым? И — человеком? Обычно ведьмы моей профессии теряют ощущение жизни через десять лет непрерывной работы. А следом — и человека в себе. Я работаю уже очень-очень долго…

Повисла напряженная пауза. Стёпа засопел под одеялом и перевернулся на другой бок. Не спит, похоже… А пусть слышит. Поздно затыкать уши. Раз не почистила память сразу и позволила вмешаться… Пускай знает.

— Крестить бы тебя. На путь веры наставить. Но ты ж темная. Как есть темная. Неверующая. Исповедуйся хоть, грехи отпущу.

— Почему же, я верую… Поэтому отпущения просить не буду. Я отвечу за все, что делала и еще сделаю. И на этом свете, и на том.

— Гордыня — грех.

— Гордыня — зло, — кивнула я. — Но меня оно не касается. Дело в другом, отче. Я… виновата. Очень виновата. Это разъедает душу… и не дает забыть о ней. О том, что она должна быть. Мне не нужно облегчения. Я должна помнить о каждом своем поступке. И хочу этого. Так я тоже чувствую себя живой. И почти не делаю глупостей, — встав в дверях, я посмотрела на Стёпу и повторила: — Да, почти…

— Будь по-твоему, — согласился отец Федор. — Слышал, вы привычные убирать за собой… Я ничего не скажу. Но в город поеду с тобой. В подпитке у «ящерицы», кроме «мухи», может быть и более опасная нечисть. Мы не знаем, кого она поймала, где держит… и на чьей стороне находится. А теперь поешь. Говорят, палачи не должны быть голодными.

— Спасибо, но позже.

Я ушла медитировать в баню, но прежде чем приступить к привычным процедурам, долго сидела на крыльце, смотрела на густую пелену тумана, допивала третью кружку чая и вспоминала. Себя маленькой. Ехидну. И снова Эллу. Я должна справиться. Распознать скрытых в тумане призраков, найти их, всех до единого, и…

Должна.

Мы можем заниматься нашим мелким колдовством на окраине мироздания,

следя, чтобы питающий нас ручеек не был чересчур заметен.

Но если мы превратим его в потоп,

он первым делом смоет нас самих.

Виктор Пелевин «Смотритель. Орден жёлтого флага»

— Стёп?

— Да, — отозвался он. Утвердительно.

— Что «да»?

— Да — значит, я тебя слышу. И — да! — я согласен.

— На что?

— На всё.

Отец Федор с заднего сиденья неодобрительно заметил:

— Очень недальновидно, сын мой.

— Это верно, — я усмехнулась. — Остановись у кладбища. До больницы дойдем пешком.

Смеркалось. Выйдя из машины, я забросила на плечо рюкзак, достала сотовый и в десятый раз прослушала сообщение. Алексей Валерьевич низким и безэмоциональным голосом сообщал, что в морге городской больницы наблюдается скопление неопознанной и незарегистрированной нечисти. Незабвенный патологоанатом выбрал гениальную маскировку и место обитания. И питания. Морг располагался в подвале, а подземелье глушит любые проявления магии. А профессия — проявление любопытства. Живи. Ешь. Никто ничего случайно не заметит, ни ведьмы, ни заклинатели.

Сунув руки в карманы куртки, я пошла к больнице первой. Следом, нахмурившись и перебирая четки, шел отец Федор, сменивший сутану на камуфляжные штаны и черную майку, а за ним, бормоча что-то недовольное про подвески и колодки, Стёпа. Пара залетных заклинателей, с утра предупрежденная о «ящерице», ждала нас в больничном парке.

А люди засыпали. Больные, медперсонал, случайные прохожие, добредающие до ближайшей лавочки. Во избежание эксцессов я быстро обходила больницу, заключая всю территорию в кольцо сна. За день я выспалась, и намедитировалась, хотя недавнее воспоминание об ускользающем времени давило на нервы и требовало деятельности. Поэтому я позволила себе поспать, вернее — заставила. Ибо ночь обещала быть томной.

Динара Сафиулловна встретила нас у ворот.

— Всё готово, — сказала заклинательница тихо и спокойно.

— И у меня, — я зачем-то посмотрела на темные окна хирургии. — В людях нечисть есть?

— Да, свежая «муха». «Личинка», — откуда-то из темноты ответил Алексей Валерьевич. — Пару дней как подселилась, может, больше. Заманим ее вниз и накроем всех разом.