Брови Немо поползли вверх.

– Есть версия, – объяснил Греноух, – что запущена какая-то программа, и корабль ей следует. Или им управляют дистанционно.

– Или капитан этого судна… – Ай Туки тряхнула ушами, – искусственный интеллект.

– Он не дал бы здесь никому хозяйничать, будь это так, – возразил Немо.

– А он и не дает, – сообщила Ай Туки. – Сколько механиков пытались управлять им, переделать схемы, перепрограммировать. Но системы корабля не подчиняются, словно все решают сами. Об этом написано в «Дневнике Капитанов» почти на каждой странице.

Она кивнула Греноуху, и профессор тут же вытащил из-под мантии толстую потертую тетрадь. Веня протяжно заурчал.

– Даже не думай, – Немо пригрозил космовёнку пальцем. – А что еще там написано?

– Да много чего, – махнул рукой Греноух. – Есть записи о самом корабле и его ангарах. Перечень кораблей, которыми он набит. Заметки о поломках и починках. А на пятьдесят второй странице – упоминание о том, как один из капитанов захотел стать хозяином этого корабля.

– И что?

– Да ничего. Не смог.

– А догадки о миссии корабля? – поинтересовалась Луна. – Есть такие в дневнике? Ведь если мы узнаем, зачем он здесь, то сможем понять, что с ним делать. Не просто же так он собирает корабли? Зачем-то они ему нужны.

– О да… – вздохнул профессор. – Догадок масса. И каждая следующая все страшнее.

Греноух полистал «Дневник»:

– Сначала безобидные. Капитан «Сторожа», одного из первых захваченных кораблей, предполагал, что это база-поисковик:

«На станции собраны только те корабли, что пропали и объявлены в розыск. Думаю, мой корабль ошибочно внесли в реестр. Вот меня и затянуло».

– Капитан «Радуги», – продолжила Ай Туки, – попал сюда гораздо позже предыдущего и утверждал, что станция собирает какие-то определенные корабли:

«Сначала я был согласен со своим коллегой. Но потом исследовал хранилище и пришел к иному выводу. Станция предназначена для сбора космического материала „уровня 1“ – историческая ценность и „уровня 2“ – историческая и техническая ценность Содружества Пяти Галактик. Ведь именно такими кораблями заполнены ангары».

– После этого долго не было никаких записей, – сообщил Греноух, – и только спустя год механик «Наоса» выдвинул свою теорию:

«Эта база определенно сломалась, сбилась с курса, повредилась в системах управления и потому затащила несколько кораблей, которые не представляют исторической ценности. Скорее всего, она экспериментальная, этим и объясняется сбой. Ее системы – это какие-то небывалые, продвинутые технологии. Не возьмусь предположить, кто и где мог создать такое».

– На поломку могли повлиять разные факторы, – дополнила Ай Туки. – Кто-то писал, что виной сбоя мог быть внешний объект, нарушивший режим работы. Например, столкновение с большим кораблем.

– Немудрено, – крякнул Греноух. – Станция-то невидимая. Да еще глушит любые системы обнаружения.

– Вот почему «Наутилус» ее не засек, – щелкнул пальцами Немо. – У нее есть стелс-режим.

– Нет, – тут же ответила Ай Туки. – Никакого режима нет. Покрытие корабля – какая-то особенная материя. Благодаря ей корабль можно увидеть, только находясь внутри.

– Корабль-невидимка! – Глаза Луны полыхнули бирюзовым.

– Это и хорошо, – вздохнул Греноух. – Увидь я такое в открытом космосе… Да еще и во всю величину…

– А что с ним? – Немо был заинтригован не меньше Луны.

– Выглядит устрашающе, – понизил голос профессор, будто боялся, что корабль его услышит. – Он как… как…

Ай Туки активировала трехмерную схему объекта, и он повис над столом во всей своей пугающей красе.

– Дракон… – У Немо перехватило дыхание.

Ай Туки понажимала какие-то кнопки, и схема покрылась шкурой. Металлическая чешуя отливала серебром, красные глаза мерцали, а раскрытые мощные крылья вызывали дрожь.

– Вот бы мне такой! – ахнула Луна.

– Если он махнет крылом, то разрубит «Наутилус» пополам, – прошептал Немо.

– Скорее, прихлопнет, как муху, – поправил Греноух. – Ваш корабль не больше его глаза.

– А где сейчас мы? – поинтересовался Немо.

– У него в голове, – ответила Ай Туки. – Корабли разбросаны по всему корпусу. А вот здесь, в районе «брюха», есть шлюзы. Через них выползают щупальца.

– Щупальца? – поперхнулся Немо.

– Именно они затаскивают корабли внутрь.

– Сколько их?

– Восемь. Восемь гигантских щупалец, – Ай Туки не хватило пальцев на руках, чтобы их изобразить.

– У Дракона есть карманный осьминог? – Немо покрутил голограмму.

– Что-то в этом роде.

– Чума! – выпалила Луна.

– С захватом понятно, – сказал Немо. – Но что отключает системы плененных кораблей?

– На этот вопрос ответил механик корабля «Изар», – Греноух снова взял «Дневник»:

«Щупальца Дракона атакуют внезапно. Удары настолько мощные, что команда не успевает опомниться. Оказавшись в брюхе Дракона, судно попадает под действие магнитного поля. Оно удерживает корабли на станции и не дает взлететь».

– Магнитное поле? – удивился Немо. – А как же передвигаемся мы?

– Оно типа «диамаг», – пояснил Греноух. – Удерживает только металлы, но не действует на живых существ. Об этом написал изобретатель Поллукс с корабля «Вассат».

– А эти ваши страшные догадки? – Луна ткнула голограмме в красный глаз. – Вы нам так и не рассказали.

Профессор откашлялся и нашел нужную страницу:

«Станция полна космических кораблей из разных галактик. Среди них есть научные экспедиции и исследовательские беспилотники. Есть старинные корабли, ценные сами по себе. Есть современные, оснащенные по последнему слову космотехники. А вчера я обнаружил судно, которое перевозило редкий биоматериал с планеты Алфера на планету Сорсо в крупнейший Межгалактический Медицинский Центр.

Я изучил все, что только мог, и пришел к выводу: эта станция – захватчик. Она собирает на своем борту различные космические технологии и куда-то их везет. Значит, где-то во Вселенной есть тот, кто желает обладать этими знаниями и технологиями. ОПАСНО!»

– Мне нужны все чертежи и записи, которые у вас есть, – попросил Немо. – На всякого захватчика найдется освободитель. Пора сразиться с Космическим Драконом. Вы как?

– Я готова помогать, – Ай Туки вскинула уши.

– И я, – кивнул Греноух.

– И я, – сказала Луна.

– М-ням! – подытожил Веня.

* * *

Немо зарылся в исследования на долгие семь дней. Он разобрался в конструкции корабля, изучил наследие предыдущих механиков, все исправленные ими детали и схемы, и измучил Ай Туки вопросами.