рукой лучше не пытайся. Скорее всего, ты промажешь. Когда бросаешь мяч, отталкивайся. Ты должна его прямо выбрасывать, а не просто кидать.

Я пробую несколько раз, но не попадаю в корзину. Арсен корректирует мои движения снова и снова и, должно быть, на двадцатый раз мяч залетает в корзину!

— Да, черт возьми! — кричит радостно Арсен, растягивая на лицо широкую улыбку. — Давай, утенок, пробуй снова!

Войдя в азарт, закидываю опять. Конечно, каждый раз я не попадаю в корзину, но через три-пять мяч залетает. А это существенный успех, знаете ли!

— Отлично, теперь дриблинг.

Прошу прощения…? Это вообще на каком языке?

Очевидно, недоумение написано у меня на лице и, усмехнувшись, Герасимов объясняет, что это «ведение мяча». Моя задача обвести мяч мимо защитника, после чего закинуть в корзину.

Это нереально — вот что я осознаю через пять минут безуспешных попыток.

— Давай же, Нина, я в тебя верю! — сложив ладони рупором, кричит Арсен.

Шаг, шаг, кидаю мяч, затаиваю дыхание и…

— Да-а! Вот это моя девочка!

Я от радости визжу, точно как те самые девчонки из фильмов. Герасимов подбегает ко мне, подхватывает на руки и кружит, отчего я заливаюсь смехом.

— Нинель! — вдруг слышу строгий окрик.

Арсен так и поворачивается к моей матери со мной на руках.

Откашлявшись, ставит меня на землю.

— Тебе не пора домой? — чеканит она каждое слово, недобрым взглядом сверля Герасимова.

— Мама, но я…

Она, разумеется, не дает и слово мне вставить, отрезая тоном не терпящим возражений:

— Домой.

После чего, развернувшись, идет в сторону дома, даже не удосужившись поздороваться с Арсеном. И от ее невежества мне становится неловко.

— Прости, — смущенно бормочу, подхватывая мяч. — Увидимся в школе. Спасибо за помощь!

Он мягко мне улыбается, кидая уже в спину:

— Пустяки. До встречи…

Я нагоняю маму, которая выглядит крайне недовольной. Вокруг нас витает напряжение, хоть режь ножом.

— Как дела в школе? — будничным голосом интересуется.

Однако меня этим не обманешь. Она злится, еще бы понять на что…

— Все хорошо, — дежурно отвечаю.

Мама знает, что я сейчас тренируюсь с баскетбольной командой. Разумеется, она этого не одобряет. По ее мнению, я могла бы это время тратить более целесообразно. Не то чтобы у меня был выбор.

Стоит нам только переступить порог квартиры, как мама требовательно спрашивает:

— Что это был за мальчик?

— Мам, это мой одноклассник — Арсен Герасимов.

— О боже, ты знаешь, что его отец бросил семью и ушел к молодой любовнице? — неодобрительно качает головой, рассказывая эту сплетню. Впрочем, может и не совсем сплетню. — Тебе стоит держаться от него подальше. От таких парней одни неприятности.

— Мам, он всего лишь мне помог, — устало отзываюсь.

— Нинель, не будь глупой! — цокает она. — В этом возрасте у мальчиков одно на уме!

— Я знаю, что у них на уме, но Арсен действительно мне просто помог. К тому же, мы партнеры по вальсу!

Мама, услышав эту новость, едва ли за сердце не хватается.

— Это что еще за новости? — ее возмущению нет предела.

На наши крики, а это именно они — выходит отец из кабинета. Недовольно смотрит на маму, которая ему сообщает:

— Нинель, вскружил голову мальчик!

— Мама! — восклицаю. — Он не вскружил мне голову! Мы просто играли в баскетбол!

— Знаю я эти ваши баскетболы…

— И что? В ее возрасте это совершенно нормально, — совершенно неожиданно заявляет отец, тем самым вставая на мою сторону. — Пусть играют.

— В этом доме совершенно никого не интересует мое мнение! — заводит мама уже знакомую шарманку. — Какие могут быть в ее возрасте мальчики, Уткин? Ей об учебе и будущем нужно думать!

— Одно другому не мешает, — хмыкает отец, складывая руки на груди.

— Ты все это говоришь лишь бы досадить мне! — еще больше заводится мама.

— Я пытаюсь понять нашу дочь! Нина, иди отдыхай, — папа явно пытается меня спровадить: — нам с мамой нужно поговорить.

Кивнув, удаляюсь в комнату. Родители уходят в кабинет, и мне не слышно что они обсуждают. Истерики со слезами и криками мама устраивает только после выпивки. В обычные дни она себя контролирует, поэтому все проблемы они обсуждают за закрытыми дверьми спальни или, как сейчас, кабинета.Признаться, это неожиданно, что папа за меня вступился. И приятно… В конце концов, я правда не делала ничего плохого. Проклятье, я даже ни разу не целовалась, когда половина девочек из класса занимались уже более взрослыми вещами, если вы понимаете о чем я…

Когда скандал, наконец-то, затихает и родители уходят в спальню отдыхать, я лежу в кровати и листаю ленту соцсетей. Вдруг на меня подписывается в инстаграме Герасимов. Лайкает несколько последних фото, а спустя пару минут от него приходит сообщение.

«Милое фото»

К сообщению прикреплено мое фото…

Когда засранец успел меня сфотографировать?

На фотографии я стою со сосредоточенным видом, целясь мячом в корзину.

«Но эти мои любимые»

И ухмыляющийся смайл.

На этих фото у меня смешное лицо. Язык высунут, а глаза прищурены. На следующих я вообще ужасно получилась, потому что в прыжке, и у меня невероятно глупое выражение лица.

Это необходимо сжечь.

«Удали!!!»

«Ни за что» — моментально приходит ответ.

Гаденыш!

«Оставлю себе на память. Буду любоваться. Спокойной ночи, утенок!»

Из меня вырывается легкий смешок. Как же все-таки дурачина…

Глава 19

Арсен

Расстегиваю воротник белой рубашки, чтобы хоть как-то ослабить давление на шее. Мне жутко неудобно в этих классических штанах и рубашке, пиджак я снял как только зашел в кабинет. Отец с важным видом слушает важного человека. Пардон за тавтологию. Я же в это время витаю в своих мыслях, краем уха слушая разговор. Разумеется, они обсуждают работу.

Несколько месяцев назад к нему обратилась строительная фирма, которой не выплатили за госзаказ. Разумеется, они подали иск в суд и наняли моего отца — адвоката. Он лучший из лучших. По крайне мере в нашем регионе. Всегда собранный, вежливый и располагающий к себе.

Многие адвокаты отказались от этого дела, заранее посчитав его провальным. Никто не хотел связываться с государством. Но только не Семен Герасимов. Этот человек любит и принимает вызовы. Полагаю, это качество мне передалось от него.

И вот, спустя семь месяцев