у двери, привалившись к стене плечом, и наблюдала за своим напарником. Сначала она собиралась дежурить возле Ники, чтобы он точно не удрал. Но очень скоро стало ясно, что ей придется или полностью заблокировать собственное обоняние, или отойти подальше. Она предпочла просто переместиться, да оно и понятно: Одхан подозревал, что ее гигантское мускулистое тело – это уже результат мутации, тратить больше усилий в таких условиях номер 8 не хотела.

– Еще раз, что ты ищешь? – уточнила Саломе.

– Все, что может указать на заказчиков этого дерьма, – отозвался Одхан, превращая винтажный комод в щепки. – Он-то понятно, что ничего не знает, я бы этому укурышу тоже ничего ценнее пинка под зад не доверил. Но тут могли остаться какие-то документы, технологии… Все, что укажет на них!

– Ты думаешь, истинные организаторы восстания могли быть настолько небрежны?

– Все бывают небрежны!

– Хватит, Одхан, это не наша работа, – поморщилась Саломе. – Нам еще самим сейчас перепадет, надо валить!

– Да! – плаксиво согласился Ники. – Валить! Если они узнают, что меня захватили, все может начаться раньше!

Саломе подобрала с пола аппарат для смешивания коктейлей и швырнула в пленника. Попала, конечно, сенатор сжался еще сильнее и больше участвовать в беседе не пытался.

Одхан и сам понимал, что нужно уходить. Нельзя предотвратить какой-то теракт, который произойдет непонятно когда. Номер 4 не сдался сразу, он уже много часов бился над решением этой проблемы, однако ответов по-прежнему не было.

Похоже, им все-таки придется уйти – и жить с мыслью о том, что сотни тысяч человек погибли, хотя был шанс их спасти.

Одхан почти заставил себя принять это, когда в номере неожиданно раздался странный звук – мелодичная высокая трель. Четвертый давно уже такого не слышал, потому и не сразу сообразил, что так звонят примитивные телефоны.

Такой телефон в номере как раз был – глянцево блестящий корпус, украшенная металлическим кружевом трубка. Вот только Одхан и допустить не мог, что это ископаемое работает!

Саломе была удивлена не меньше, чем он:

– Это то, что я думаю?.. Охренеть, я решила, это сувенир!

Одхан перевел взгляд на трясущегося сенатора.

– Эй, антиароматизатор воздуха! Почему оно работает?

– Потому что должно… – промямлил Ники, явно опасаясь очередного удара. – Я этим никогда не пользовался… Но мне сказали, что его установят для экстренной связи с остальными. Номера я не знал, мы условились, что, если надо, мне позвонят.

– Кто?

– Да кто угодно из наших! Я не знаю! Он никогда раньше не звонил!

Идея, если задуматься, была не такая уж и глупая. Это в прошлом связь по проводным телефонам легко отслеживалась. Сейчас она считалась утраченной, на абсолютном большинстве планет не прокладывали телефонные кабели. Поэтому и аппараты отслеживания не были настроены на нечто столь примитивное.

Для тех, кто готовит теракт городского масштаба, это был ценный инструмент. Если бы Ники забрали вовремя, у легионеров не было бы ни шанса узнать об этом звонке, но теперь Одхан такую возможность упускать не собирался.

Он направился к телефону, но Саломе тут же стала у него на пути.

– Ты что делаешь?! Если они поймут, что в номере Ники посторонние, они могут активировать эту бомбу, или что у них там, прямо сейчас!

– Ну, хоть будем знать, где она. Терпеть не могу открытый финал.

– Это не смешно! Нам нужно уходить!

– Я не смеюсь, а мы не уйдем. Теперь лучше посторонись, вызов долго не продлится.

– Нет!

Одхан лишь укоризненно покачал головой. Он обещал себе быть терпеливым на этой миссии – но не святым же! Он и так сдерживался достаточно долго, а время действительно поджимало. Поэтому он бесцеремонно отшвырнул Восьмую с пути так, что она кубарем покатилась по полу в сторону Ники.

То, что Саломе была больше и тяжелее, Одхана не волновало. Он тоже при желании мог надуть себе какие угодно мышцы, просто не хотел. Сила-то не в этом! Теперь Саломе предстояло вспомнить, насколько все-таки велика разница между номерами 4 и 8.

Она урок усвоила и затаилась. Одхан же больше не обращал на нее внимания, он поспешил к телефону, опасаясь, что звонок действительно затихнет. Даже снимая трубку, он не был уверен, есть ли еще кто-то на другом конце провода.

– Слушаю…

Ответ он все же получил. Одхан ожидал, что с ним заговорит незнакомец или поступит сообщение от какой-нибудь системы. Однако в трубке засекреченного вражеского канала внезапно зазвучал один из самых раздражающих звуков во Вселенной – прекрасно известный ему голос.

– Привет. Угадай, кто?

– Скотина.

– Обидно, – оценил номер 3. – Но, в принципе, угадал.

– Северин, какого хрена сейчас происходит? Как ты нашел этот канал? Откуда ты вообще звонишь?!

Одхан перестал думать о Стефане Северине в момент, когда началась миссия. С чего бы? Номер 3 имел не большее значение, чем все остальные команды. Стефану поставили ту же задачу, что и другим: захватить сенатора, всё!

Однако номер 3, очевидно, опять увлекся самодеятельностью.

– Я, понимаешь ли, решил немного порыться в мозгах сенатора Саанви Скайлер. Как я и предполагал, именно эта гордая марсианка первой бросила добро на вентилятор.

– Ты захватил ее?

– По большей части да, я просто пока позволяю ей насладиться заблуждением, что она свободна.

– Ты ведешь опасную игру, за которую другие люди жизнью заплатить могут!

Номер 3 наконец посерьезнел:

– Это не игра. Просто исследование глубинной памяти – это не то же самое, что проломить кому-то череп и пальцем в мозге поковыряться. Тут активное сопротивление может оказать даже тот, кто не обладает специальными способностями. Я все равно пробьюсь, но это может исказить результат. Поэтому мне гораздо проще, когда эта тетка уверена в себе и ничего не боится.

– Зачем это тебе? – изумился Одхан. Ничего подобного он от Третьего не ожидал и теперь не знал, как реагировать.

– А тебя не волнует, что уже много лет кто-то безнаказанно имеет Легион? Причем так быстро и ловко, что мы даже обернуться не успеваем, как он уже смылся.

– Не только Легион…

– На остальных мне плевать. Много лет назад кто-то начал создавать мутантов из похищенных кадетов Легиона, потом дополнил это живым оружием с других планет. А чего добились мы? Знаний о «каких-то корпорациях» и «частных компаниях». Мне нужны имена и названия. Нынешняя возня на Итойе и Марсе – явно кульминация той самой многолетней подготовки. Я использую это, чтобы наконец выяснить, за кем мне потом прийти.

– Ты чего вообще завелся? Как будто это личное…

Одхан действительно был растерян, он никогда не слышал, чтобы Третий разговаривал вот так… как будто ему есть дело до чего-то, кроме собственного благополучия.

Но Стефан уже сообразил, что наболтал лишнего. Его голос снова звучал расслабленно и неоправданно весело.

– Да какое личное? Просто на старости лет ищу достойный меня вызов. Тебя все это не касается, с сенаторскими мозгами я разберусь сам. Тебя я надеялся поймать по этому каналу связи, потому что о нем у Саанви есть данные.

– Я мог и не ответить.

– Тебе же хуже, потому что город тебе достался с подвохом…

– Я знаю, что здесь будет теракт.

– Надо же, ты не настолько тупой, как я предполагал! – присвистнул Стефан.

– Но не знаю, какой, – продолжил Одхан, игнорируя последнюю реплику.

– А, нет, настолько… Они отравят питьевую воду. В ближайшее время они запустят в резервуары одной из станций, ответственных за подачу питьевой воды, отравляющее вещество, любезно предоставленное Итойей. Видишь, какой у них взаимовыгодный обмен? Марс им – роботов, Итойя в ответ – яды, чтобы убивать несогласных с Силами Добра было нескучно. В течение суток после того, как горожане глотнут этой водицы, у них появится перед смертью замечательная возможность увидеть, сколько собственных растворенных органов они смогут явить миру…

– По делу! – прервал его номер 4. – Какую именно станцию собираются использовать? Их же тут явно несколько.

– А вот этого я не знаю, точнее, не знает Саанви. Она просто одобрила план, выбор станции оставила за исполнителями, они уже в городе. Я тебе рекомендую немедленно связаться с Легионом, объяснить ситуацию и запросить подкрепление, чтобы можно было поскорее осмотреть все станции. И то не факт, что получится, но это уже что-то… Ты можешь думать обо мне что хочешь, и половина из твоих оскорблений мне даже льстит, но… В этот раз я действительно желаю тебе удачи.

* * *

Для того, чтобы спасти как можно больше заложников, им требовалось разделиться. Киган был совсем не против, он даже предложил работать по одному, однако капитан заявила, что