Подкрадываясь к углу рухнувшего и сгоревшего дома, выглянул одним глазом. Нет, я его не вытаскивал, просто глянул осторожно. За углом была улица, целых домов нет, максимум отдельные стены чудом стоят в нескольких местах, а так сплошные навалы и груды мусора. За одной такой, прикрывавшей его от немцев, сидел мой «коллега» ибоялся нос высунуть. Дальше, всего метрах в ста пятидесяти, может чуть больше, из-за такой же кучи мусора, досок и бревен торчал ствол станкача.

–Ванька, ты чего тут делаешь?– крикнул я, стараясь, чтобы голос был приглушенным.

–Ты!– охренев от увиденного, Лысяк полез в карман.

–Да я это, я, не ори, а то жахнут из миномета, будешь кишки собирать по дороге. Ты кричал немцам, чтобы не стреляли и метку проверили?– надо уболтать этого говнюка.

–Ты, чертов предатель, красная сволочь, я все про тебя доложу немцам, сука, переметнулся к краснопузым?! Чего они тебе пообещали такого, чего у немцев нет?– У Лысяка аж слюни изо рта летели.

–Ты идиот? Может, тебя контузило немного?– я старательно изображал удивление.

–Мы все про тебя знаем, сдался русским, на них работаешь?!

–Как ты себе это представляешь? Кто мне поверил бы? И чего ты тут вообще сидишь?

–А ты зачем за мной пришел, сдать красным хочешь?

–Да нужен ты мне, дурачок, я на задании, а вот ваша тройка где шляется? Вышли по радио на немцев, вы – идиоты? Да они сразу решили, что вы под дулом автомата говорите, кто вам рацию бы дал?

–Ты врешь, сука! Рацию мы из штаба дернули, перед тем как взорвали его к чертям! Лихой сам на связь выходил, немцы были довольны! Так что пошел ты к черту, сука продажная, подстилка краснопузая, я сдам тебя сейчас.

И он заорал. Я ж говорю, идиот, он на русском заорал. До немцев, как и говорил ранее, было близко, я не стал медлить и в свою очередь закричал. Мой-то голос немцы точно услышат, я ж на их языке кричу.

–Камрады, стреляйте, это русский диверсант, убил двух наших и меня избил. Мое имя – Горчак, позывной – Леший!– Ну да, фельджандармы должны были сообщить по частям, надеюсь, успели.

–Выходите оба!

Я довольно спокойно вылез из-за укрытия и направился к немцам, по пути попробую выдернуть Лысяка. Но тот в который раз подтвердил свою тупость. Мало того что язык забыл, так еще и, вместо того чтобы дождаться момента, когда окажемся у фрицев, он налетел на меня прямо посреди улицы. Вопя что-то на русском, неся откровенную хрень, он пытался скрутить меня. Я же, в свою очередь, пытался защититься и делал вид, что ранен. Короткий выстрел поставил точку в этом деле. А хорошо стреляет немецкий солдат. Выстрел со ста метров из винтовки с открытым прицелом в человека, который почти слился с другим человеком? Сильно, ничего не скажу. Сильно и страшно, передернуло меня от кончиков волос до пяток.

–Спасибо, камрад,– выдохнул я и присел перед трупом.

–Дойдешь сам?– донесся до меня голос немца.

–Да, сейчас осмотрю этого предателя, чего он тащил к русским, больно лихо убегал, еле догнал его.

–Давай быстрее.

Я методично осмотрел все карманы убитого, нашел карту наших позиций и еще какие-то бумаги. Так как находились мы возле кучи, за которой тот до последнего момента и прятался, я незаметно сунул бумаги под кусок дощатой стены. Больше у него ничего не было, кроме бумаг и ножа, его прихватил с собой.

Добравшись до немцев, выхода другого не было, протянул им карту их собственных позиций. Это я у немцев выкрал, когда выдвигался в город. Она от руки нанесена, скорее всего, это копия, для какого-нибудь командира роты или взвода. Немцы, в условиях экономии, тоже рисуют, на всех типографских карт не напасешься. Вот я и стянул тогда пару штук, одну сдал нашим, а вторую оставил, чтобы самому знать, где и кто находится, мало ли, память может подкачать, бумага – нет.

Приняв у меня карту, немцы выругались, а я, показав метку, удостоился хлопка по плечу.

–Молодец, Леший, хорошая работа. Куда ты ранен?

–В спину осколком, вытащили два дня назад, еще болит, вот и двигаюсь с трудом, но работы много, приказ получил и снова в строй.

–Да, иваны тут уперлись, как бараны, надолго тут застрянем! Слушай, а чего этот русский странно как-то к ним шел, они же у Волги?

–Я его нагнал, когда он шел именно к Волге, меня ударил чем-то и побежал, попал на мины и сделал крюк, а увидел, что догоняю, деру дал. Думаете, чего он на меня кинулся? Я его выследил, он бежал, а уж как сюда забрел, не знаю, от страха, наверное. Вы ведь в курсе о наших двух группах?

Немцы кивнули, работает жандармерия, работает, так и мне легче стало, когда немцы предупреждены о возможном появлении таких, как я, не надо, как раньше, пытаться доказывать, что ты не враг. На руку мне это, на руку.

–Наша группа по центру города работала, эти здесь, они сразу к русским ушли, а нам с парнями досталось, но жандармерия разобралась, меня отправили на их поиски.

–Карл, помнишь, он же вылетел из-за угла как ошпаренный, Пауль даже выстрелить не успел, как тот спрятался.

–Да, ты прав, Гюнтер. Что, Леший, ты к нам, или куда?– немец с интересом смотрел на меня.– Кофе хочешь?

Ха, да и не откажусь.

–Я на задании, камрады. Мне еще двоих найти надо. За кофе спасибо, глоток мне здорово поможет. Если встретите кого-то еще из его банды, стреляйте не мешкая, а то еще вам гранату бросят под ноги, как вашим соседям.– Один из солдат, высокий, худой, протянул мне свой термос, и я налил себе в крышку горячего кофе. А зашибись так воевать!

–Каким соседям?– удивились немцы, услышав от меня об уничтожении пулеметчика.

Я допил кофе, вернул термос и, поблагодарив немца, продолжил:

–Что, не слышали, как вчера на той стороне оврага пулеметчика взяли? Эти щенки подошли втроем, представились группой «Восток» ибросили гранату ребятам в дот.– Ха, назвал парней щенками, а сам-то кто?

–Нет, не слышали,– удивились немцы.

–Еще услышите. Русские направили их туда, чтобы проверить лояльность. Жандармы рассказали, что эту троицу завербовали, потребовали выйти на связь с батальоном и слили дезу. Так что будьте бдительны, я пошел.– И, развернувшись, я двинул в обратную сторону, мне еще двоих из водонапорной башни выкуривать. Если немчура за мной никого не пошлет, то все получится, справлюсь.

Возле кучи, где прятался этот ушлепок Лысяк, я спокойно забрал карту, сделав вид, что остановился по нужде, и продолжил путь. Дальше мины начнутся, надо осторожнее, а точнее, вон, сарайчик стоит, надо в нем пересидеть немного, а то местность слишком открытая, пальнет еще кто, мне это надо?

Драка вышла хорошей, правда, руку мне немного порезали, да кожу на костяшках сбил, когда в зубы попал, но ничего, зарастет. Встретился я с «коллегами» просто. Нашел на башне окошко, на уровне пяти метров над землей, и с трудом (тут был остаток лестницы, чудом уцелел) по ней и взобрался. Чуток ошибся, но не совсем по своей вине. Я почему-то решил, что эти ушлепки внизу сидят, а я их застигну врасплох, а они оказались наверху. Едва сунувшись внутрь, чуть не вылетел обратно от удара или, скорее, толчка в грудь. Ножа в руке еще не было, а то бы сразу отмахнулся, пришлось уворачиваться. Лихого я сразу узнал, парнишка был чуть старше меня, четырнадцать ему скоро, если не ошибаюсь. В этой тройке он был старшим, да и в школе выделялся, крепкий, подготовка неплохая, но ленивый, как и все дети. У меня-то был опыт прошлой жизни, я знаю, что нельзя лениться на тренировках, аукнется позже, а многие забивали болт и тренировались спустя рукава. В спаррингах мы с ним ранее встречались, два один было, в мою пользу. Проиграл я ему в самый первый раз, да и то, как и раньше, по своей доброте. Ну не верил я вначале, что мальчишки будут готовы убивать даже своих ближайших друзей и товарищей, а они могли. Особенно в самом начале обучения, когда все были голодными и злыми. Немцы специально кормили редко, только чтобы не сдохли, вот и рвали друг друга дети за лишнюю гнилую картофелину. Вот тогда в первый раз я и проиграл, получив сразу в нос, а затем, когда в глазах потемнело, Лихой и воспользовался нокдауном и отоварил меня хорошенько. Благо проигравших, но оставшихся в живых, в школе уже не добивали. Отлежавшись, я начал усиленно тренироваться, а это было очень тяжело, напомню, кормили-то хреново, сил почти не было, но тренировки были нужны как воздух. Шутка ли, немцы объявили, что будут устраивать нам проверочные бои даже со взрослыми мужиками, поэтому у меня была цель – набраться сил и вспомнить, что знаю, для того чтобы я мог победить хотя бы одного, но взрослого человека.