— Ты иди, я скоро буду, — ответила, утирая слезы. Выходить в заплаканном виде к Рианне я не желала.

— Я буду ждать тебя в кают-компании, — услышала удаляющийся голос.

— Я ее вижу, вижу! Вот она! — закричал Май, тыча в экран. — Какая же она красивая! — восторгался парень, глядя на зет двенадцать альфа пятьсот семьдесят пять.

Все же он был еще мальчишкой, как бы не старался казаться умудренным опытом мужчиной.

Я с теплотой посмотрела на своего тренера поневоле, стоя в дальнем углу кают-компании. На центральную стену выводилась картинка с центрального телескопа «Слезы пророка». С каждым пролетающим километром точка пути, к которой мы стремились так долго, приближалась, даря все большую надежду на встречу с легендарными заурцами.

Раса, которая оставила после себя огромное количество памятников культуры, рассеянных по десяткам планет, вдруг перестала существовать и множество ученых сходились ко мнению, что это произошло чуть ли не в один миг. Вот так безо всяких предпосылок, без кровопролитных войн, они исчезли из нашей галактики, как будто их никогда и не было, оставив после себя лишь материальные носители информации, сохранившиеся до наших дней.

Дитрих фон Кром, общаясь в околонаучных кругах, познакомился с сумасшедшим ученым, которого никто не воспринимал реально, но который всю жизнь искал планету где по его мнению по прежнему жили потомки заурцев. И он ее нашел на просторах Галактики, но, к сожалению, сам не дожил до полета на искомую планету, погибнув упав с высоты. Мужчина был крайне рассеян и не заметил отсутствие ограждения, когда гулял по крыше, общаясь со звездами. После него осталось множество записей подтверждающих его предположение о существовании заурцев до сих пор. Он считал, что остатки цивилизации сохранились, но утратили свою мощь, не имея возможности по каким-то неведомым причинам выйти в космос.

Мало кто верил бредням сумасшедшего, а вот Крома его идеи увлекли и он, с присущим ему упорством, будучи авантюристом до мозга костей, сумел найти спонсоров, вложившихся в безумно дорогой полет. Так и возникла экспедиция на зет двенадцать альфа пятьсот семьдесят пять. Из-за того, что никто не верил в наличие жизни на этой планете, ей официально так и не дали нормального наименования, лишь присвоили код.

И вот теперь мы приближались к заветной цели. Стадия усиленного торможения уже завершилась и все члены экипажа вместе с участниками экспедиции имели возможность беспрепятственно разгуливать по кораблю, с нетерпением ожидая когда же корабль выйдет на планетарную орбиту, чтобы поближе познакомиться с зет двенадцать альфа пятьсот семьдесят пять.

Дитрих фон Кром с лихорадочно блестящими глазами стоял в центре кают-компании жадно вглядываясь в картинку транслирующуюся со спутника. Мужчина был чем-то похож на статую, такой же монументальный и непоколебимый. На его лице не читалось ни одной мысли, блуждающей в голове мужчины, лишь глаза выдавали нервозность. Уметь сохранять спокойствие в ситуации, когда все застыли в тревожном ожидании говорили о годах тренировок и колоссальной выдержке. Наверное, я бы так не смогла.

Со своего места мне хорошо были видны все присутствующие в помещении, и я с удовольствием занималась изучением людей. Некоторое время назад мы обсудили план действий, как и в каком порядке будет происходить высадка на планету, конечно после предварительного ее изучения с помощью приборов корабля.

Однако отдельные члены экспедиции предполагали, что с первого витка вокруг планеты может не удастся установить обитаема ли она или нет. Другие же участники во главе с Дитрихом были уверены, что достаточно подойти к зет двенадцать альфа пятьсот семьдесят пять на достаточно близкое расстояние, чтобы засечь жизнь.

Я не занимала никакую из сторон, желая быть просто наблюдателем, и обрадоваться, если предки заурцев будут найдены, а так же постараться не сильно огорчаться в противном случае.

Помня советы доктора Ло, я начала интересоваться приемами медитации, чтобы ни в коем случае не подвергаться сильным эмоциям, которые могли бы привести меня к срыву. Как только я осознала, что изменилась до неузнаваемости, я начала переживать, что в один прекрасный миг могу все потерять. А мне ой как этого не хотелось.

— Сандра, я вижу вы не разделяете всеобщего ликования по поводу прилета к месту икс? — за мной, словно привидение появился капитан корабля. Я как раз таки обратила внимание на его отсутствие, но подумала, что он находится в рубке, отдавая последние указания по маневрированию.

— Мне доктор запретил всяческие эмоции, — в последнее время я стала замечать все участившийся интерес к собственной персоне со стороны мужчин. Причем зачастую на лицах я читала удивление, когда напоминала, что второй раз знакомиться со мной не обязательно, я и так прекрасно помню как кого зовут. Люди начинали судорожно рыться в памяти и вспоминать когда же они имели честь со мной знакомиться. И… не могли вспомнить.

У них в голове не укладывалось как я могу быть тем чудовищем, которое они видели. Кстати, один из бортинженеров, редко появляющийся в кают-компании среди участников экспедиции, так и сказал, правда, после долго извинялся за свою резкость.

Я сумела сохранить милое выражение лица, в то время как в душе бушевала буря, зато в очередной раз смогла убедиться в собственных мыслях, что никого не интересует что у меня внутри, всем важна оболочка, фантик то, что снаружи.

— То-то я с каждым днем вижу все более недоступную женщину. Очень скоро к вам будет страшно подойти, — с сожалением произнес он.

— Почему? — удивилась.

— На произведения искусств принято смотреть издалека. А вы все больше и больше мне их напоминаете, — я видела глаза Маршала и они не улыбались.

Неужели он говорит серьезно?

Что-то подсказывало, что так оно и было.

— Думаю, что до них мне как до Альфа Центавры пешком, — постаралась перевести все в шутку.

— Раньше я к вам подходил, не боясь отказа, а теперь вот начал гадать стоит или нет.

Если бы можно было удивиться еще больше, то я бы так и сделала.

— Капитан, правильно ли вас поняла, что будучи бегемотом я вас больше привлекала? Или я что-то не то говорю?

— Я в детстве был очень упитанным мальчиком и… меня за это дразнили. Знаете, как оно бывает? И мог играть только с такими же детьми, как и я, другие, нас попросту не звали в свои компании. Потом я вырос, переходный возраст и все такое, но, видимо, в душе я остался таким же, каким и был, — усмехнулся Маршал, не обращая внимание на всеобщее оживление по поводу приближения к заданной точки пути.

— Ну, знаете ли не для того я над собой издевалась, чтобы вновь вернуться к тому с чего начала, — произнесла, услышав ответ мужчины.

— Да я вас и не прошу, просто рассуждаю, — Вудс отчего-то сегодня был чересчур задумчив, словно знал такое, что другим недоступно.