В общем, ровно за полчаса до назначенного времени яостановил попутную машину и поехал к Рижскому вокзалу. Это тоже специальныйтрюк. Если хотите назначить свидание, а вас ищет милиция, назначайте его там,где будет много сотрудников милиции. На Рижском всегда было достаточноомоновцев и сотрудников милиции. Поэтому дополнительных людей сюда не пришлют,решив, что я не такой идиот, чтобы лезть туда, где столько сотрудников милиции.

Я отпустил машину и стал прогуливаться у метро, пытаясь неповорачивать рожу для всеобщего обзора, когда увидел Свиридова. Он спешил комне.

— Привет, — сказал Леня, — пойдем в машину. Я взял у ребятих «Москвич».

— Нет, — возразил я, — там могут оказаться микрофоны.

— Ты чего такой пугливый? — мрачно спросил Леня.

— Я не пугливый, я осторожный. У тебя оружие с собой?

— Ты хочешь, чтобы я тебе его отдал?

— Нет, конечно. Мне нужны патроны. У меня всего три.

— Ты ненормальный, — убежденно сказал Леня, — эти событияотразились на твоей психике. Почему ты не возвращаешься в управление? Там тебяждут.

— Мне не дадут туда войти, Леня. Меня убьют на пороге.

— Да глупости это все. Я поеду с тобой, и никто тебя не убьет.

— Ты мне дашь патроны или нет? Мы отошли в сторону, и ондостал пистолет, вытащил магазин и протянул его мне.

— На, возьми, только объясни, что происходит.

— Нас подставили, Леня. Взрыв на Усачева был организовансотрудниками ФСБ. — Леня ошеломленно уставился на меня. Я кратко обрисовалситуацию.

— Может, мне попроситься на прием к Панкратову, — предложилЛеня, — или рассказать все Краюхину?

— Нет, — возразил я, — мы не знаем, кто в МВД работает наних. Даже в нашей группе кто-то передает сведения о наших действиях. Но ужеясно, что это не Петрашку. — Я помолчал и добавил:

— И не я.

Свиридов вздохнул.

— Попал ты в катавасию.

— Вот я и думаю, что дальше делать. Звягинцев должен былнайти Горохова.

— Он сейчас в больнице.

— Живой?

— Живой. Врачи говорят, легкое сотрясение и с ногой что-то.

— Может, это не случайная авария, — предположил я. — Но еслиЗвягинцев не найдет Горохова прежде, чем они обнаружат Михалыча, нам ханаобоим.

— Может, у меня спрячешься пока? — предложил Леня.

— В управлении все знают, что мы друзья. В первую очередь утебя будут искать.

— Может, у бабы моей?

— Вспомни, кого ты туда только не водил. Нет, Леня, еслиискать будут, то меня и там найдут.

— Я уезжал, а тебя в приемной одна молодая девушка спрашивала,— вспомнил Свиридов, вид у нее был очень рассерженный. Я даже подумал, что тыей свидание назначил и не явился.

— Какая девушка? — нахмурился я.

— Худая такая, с короткой стрижкой, в куртке.

— Журналистка, — вспомнил я о кассете. Представляю, как онаменя ругала. — Это неважно, — отмахнулся я, — сейчас главное, чтобы Михалычнашел Горохова.

— Почему?

— Потому, что его в первую очередь подставить должны были.Мы когда в квартиру Коробкова ворвались, одного «интеллигентика» застукали. Онвозьми и прыгни в окно. А в его автомобиле мы нашли восемьдесят тысяч долларов.

— Ну и что?

— Оказалось, он работал в Кабинете Министров, а машина емуне принадлежала. Мы поехали к нему домой и провели первичный обыск. И нашлифотографию этого самоубийцы и нашего Горохова. Полковник заявил, что этофальшивка. Звягинцев приказал отправить фотографию в лабораторию. А черезполчаса к нам пришел Горохов и сказал, что вспомнил, где снимался с этим типом.

Сказал, что это случайная фотография, о которой он забыл. Алаборатория подтвердила, что фотография — фальшивка. Не было такой фотографии,подставить кто-то хотел нашего полковника. И тогда мы задумались, почемуГорохов врет.

Свиридов нахмурился. Такие сложные задачи ему были не посилам. Там, где нужно было проявить ловкость и смелость, он был на высоте. Атакие задачи были ему явно не по зубам. Но даже он понял, что произошло.

— Нужно идти в министерство, — неуверенно сказал он, — наприем к министру.

— А если меня убьют прямо в его приемной? Может, он самдавал санкцию на такую операцию.

— Что же делать?

— Не знаю. Вот поэтому я и стою с тобой здесь. Может, ребятапомогут.

Ты им рассказал все, что я просил?

— Да, но их не было на месте.

— Как это?

— Их вызвали к генералу Панкратову. В комнатах сидел толькоДятлов.

— Ты рассказал ему одному? — не поверил я.

— Да. Никого же не было.

— Я же тебя просил рассказать при всех. Вызвать их всех вкоридор и там рассказать.

— Я и вызвал Дятлова. И все ему там рассказал. Как тыпросил, — повысил голос Леня.

Я с шумом выдохнул воздух. Владик Дятлов. Он утром поехал сгруппой Зуева и Байрамова к дому Метелиной. И там был взрыв. Он потом намрассказывал, что Зуев приказал ему не подниматься наверх. С одной стороны, какбудто все правильно, он был ранен. Но с другой… Ведь только он знал точноевремя, когда они поехали к Метелиной. И сегодня он весь день сидел нателефонах. У него было достаточно времени звонить кому нужно. Он ведь дажераненый уходить не хотел.

Если это он, то все пропало. А если не он? Если я ошибаюсь,и Дятлов остался в управлении ради своих товарищей? Как же быть, как жевыяснить, кто из ребят тот самый Иуда?

— А потом что было?

— Не знаю. Я рассказал и пошел к себе. Хотя нет. ПотомДятлова вызвали к Панкратову. Я видел, как он шел по коридору. А к нам пришелКраюхин и такой разнос устроил, что лучше не вспоминать. Чего ты такдергаешься? Влад хороший парень.

— А если это он? — спросил я, оглядываясь вокруг.

— В каком смысле?

— Посмотри налево, — мрачно сказал я, — нас засекли.

Там стояла машина, в которой сидели два «шкафа». Теперьникаких сомнений не было. Дятлов был сукиным сыном.

— Ты думаешь, они за тобой? — спросил Леня. Ему было стыдно,что он привел за собой хвост. Не сумел все сделать как положено.

— Конечно, — сказал я, чувствуя легкую дрожь в ногах. Измашины вылезли двое. И пошли прямо к нам. Двое других заходили с другойстороны. Я был обречен. Владик Дятлов, как же ты мог нас предать? Я думал, чтокупили Аракелова: у него есть склонности к розыгрышам, и он любит красивоодеваться. Я мог подумать на Бессонова, который приехал из деревни и не имелздесь таких связей. Я даже мог подумать на Маслакова, который раньше работал вуголовном розыске и у которого куча бандитов в друзьях ходила. Но не наДятлова. Он был всегда такой дисциплинированный, умный, находчивый. Московскийуниверситет кончал. Ах ты, сукин сын. Сейчас меня либо пристрелят, либоарестуют.