Что же, меня устроит и тот вариант, в котором не придется никого убивать. Если только Кироп признает, что я сильнее, то потеряет право на трон. И пусть мне после этого придется сразиться с каждым альфой в этом круге, все равно.

Рыкнув, прыгнула на черного волка. Когти чиркнули по мускулистой шее, но не принесли ощутимого вреда. Противник увильнул в сторону, не подумав даже тявкнуть в ответ. Потом еще, и еще раз. Так продолжалось какое-то время. Я нападала, а Кироп уворачивался. Он держал слово, что не тронет пару, а я не знала, как вывести невозмутимого вожака из себя. Понимала, что сама себя загоняю в угол. Ну, не простят мне берки, если убью того, кто даже не сопротивляется. Никогда они не подчинятся альфе, которая добыла победу нечестным путем. Все шло не так!

Да что же это? Небесная Волчица, – искренне взмолилась покровительнице, – неужели ты останешься равнодушной? Разве допустишь, чтобы Теоктанис завладела твоими землями? Она уже заменила тебя на празднике. Как скоро в твоих храмах появится ее лик? Разве в ее власти вершить судьбу твоих детей?

Не знаю, ответила она мне или нет, но я вдруг расслышала множество голосов в своей голове. Увидела себя со стороны сотней глаз. И многие, очень многие осуждали меня. Черного же волка, вожака, они уважали и признавали в нем несокрушимую силу, авторитет.

Ах, так? – горькая обида затопила душу.

В памяти замелькали воспоминания, наполненные страданиями и болью. Встреча с Владыкой перевернула мою жизнь, и светлых дней, когда я могла ненадолго забыть о случившемся, за эти годы насчитывалось не так уж много. Никто не знал, сколько раз я смотрела в лицо смерти. Никто не понимал, что каждый день позволяло открывать глаза, неустанно тренироваться, не обращая внимания на усталость, вывихнутые суставы или гудящие мышцы. Каким же великим счастьем оказалась моя встреча с красноволосым оборотнем! Он научил меня не вздрагивать от прикосновений, послужил мостиком между человеческой и звериной половинками. Стал сердцем, которое когда-то умерло и не желало просыпаться, покоряясь воле некроманта. Кей стал для меня смыслом, средоточием жизни, истинным избранником. Все редкие мгновения счастья связаны именно с ним, и никакая ложь не изменит этого.

Я безошибочно отыскала пару среди волков. Невидимая сила тянула к нему. Каким-то шестым чувством осознала, что он вспомнил, увидев себя моими глазами. И любит так же сильно, как и я его.

Стая расступалась, освобождая путь. Непонятно как, но все они знали о моих чувствах и мыслях. Будто бы мы были единым сознанием. Как от самого себя невозможно утаить ни капли лжи, так и берки читали меня, словно открытую книгу. И не было в этом ничего ужасного или противоестественного. Наоборот, правильность происходящего, придавала сил.

Разъяренный рык Владыки, который также стал свидетелем моих душевных откровений, сотряс пространство. За доли секунды он пересек поляну, будто бы лишний раз подчеркивая немыслимую для оборотня быстроту и силу, и оказался перед красношерстным волком. Я глазом не успела моргнуть, как два зверя сцепились в смертельной схватке. Стая тут же подалась в стороны, освобождая место для нового поединка. Свои мысли Кироп скрывал, но исходящую от него смертельную угрозу не почувствовал только глупец.

Нет, Кей! – я с замиранием сердца следила за боем. Каждый удар, попадавший в цель, приходился и по мне.

Молодой волк явно уступал в силе черному и матерому. Алые полосы, как ядовитые цветы, распускались на шкуре моего берка, и едва успевали затягиваться, как на их месте появлялись новые. Клоки шерсти летели в разные стороны. Звери рычали, кидаясь друг на друга, иногда срывались на визг. Это клыки выдирали из тела куски мяса. В сплетенном рыже-черном клубке, сложно вычленить отдельные движения. Существовал лишь сплошной комок ярости и жажды крови. И только по тому, как отдавалась эхом боль пары, чувствовала, что он слабеет. Что не выдержит темпа поединка, но и не отступит. А это значит…

– НЕТ! – взревела волчица, захлебываясь от новой порции боли. Она слабела вслед за Кейданом, и вслед за ним хотела уйти. Но ни я, ни берсерк, ни черный некромант-одиночка, который в своей неправильной дикой привязанности стал уязвимым, не могли допустить этого.

Утробный рык зверя сотряс поляну. Не воем, но криком, пробирающий до костей, выразил он свою волю.

Никто. Не смеет. Угрожать. Моей. Семье! Моей паре! – мощный выплеск магии, замешанный на чудовищной воле могучего зверя, разошелся волной. Деревья и травы разметало, как от взрыва пульсара. А берки… все как один, упали на землю. Заскулили, сложив морды на лапы. Даже беловолосый демон, припав на колено, возмущенно зашипел.

Соперников же раскидало в стороны. Но если Кей не смог подняться, вперив в меня обиженный взгляд. То Кироп, шатаясь на пригибающихся лапах, угрожающе скалился. Затем и вовсе выпрямился, становясь на задние конечности.

Наконец-то! – мне удалось достучаться до зверя, для которого дело чести, откликнуться на брошенный вызов. В отличие от выдержанного хозяина и истосковавшегося по достойной паре волка, берсерк жил инстинктами. И сейчас он видел не слабую самку, а равного противника, с которым не было нужды сдерживаться и контролировать силу.

– Ргррр! – сложив пальцы в замок, демонстративно потянулась, добиваясь хруста в суставах. Нарочито расслабленно перетекла в боевую стойку. И молниеносным броском ударила сформировавшимися за доли секунды пульсарами.

Кироп отлично держал удар. Его мгновенной реакции и мастерски выставленным щитам можно только завидовать. Прав оказался Лер, Владыка слишком сильный противник, чтобы тягаться с ним на равных. После боя с Кейданом, казалось, он даже не запыхался. И со мной пока только разминался, предпочитая магический поединок живой драке. А у меня значительная часть резерва истратилась на спонтанный выброс. До такого контроля, с каким Барр’эрк управлял зверем, мне еще расти и расти. Но у моего берсерка не отнять ярости и стремления защитить свое.

Пульсары и сгустки тьмы, завязанные на даре некроманта, градом сыпались на противника. Каким чудом не задевало волков, обступивших поле схватки плотной стеной, оставалось только гадать. Хотя, нет, это Лерай накрыл нас сферой, не позволяющей боевой магии вырваться за ее пределы. В рекордные сроки создать защиту такого же уровня, что и на полигонах академии, по плечу только очень сильному маргу.

Время внутри купола для меня замедлилось. Как правило, магические поединки длились считаные минуты. Один марг запускал заклинание, другой – гасил или отбивал. И бесконечно это продолжаться, конечно, не могло. Внутренний резерв, каким бы мощным он ни был, рано или поздно истощался, и тогда либо удар был слабее, либо защита не выдерживала.

Вот и мой щит не выдержал прямого попадания. Осыпался, напоследок обдав меня мириадами искорок. Вдобавок воздушная волна, сбила с ног. Если бы не магический барьер, который под моей спиной уплотнился до материального, вылетела бы за пределы круга.

Дальше оставалось рассчитывать только на физическую силу и приемы, вбитые Стреламом и Дайонгом в подсознание. Прыжки, кувырки, наклоны, немыслимые кульбиты – я летала по импровизированной арене, не хуже реликтовой гарпии, уворачивалась от града заклинаний и старалась подобраться как можно ближе к берку. Кироп держался на расстоянии, не давая приблизиться, потому что на короткой дистанции магия действовала не так эффективно. Я могла только спасибо сказать тем драконовским мерам, что применяли учителя. Эта свистопляска меня только разогрела. Все мои тренировки были построены подобным образом. И, к сожалению, Владыка проигрывал третьекурсникам, порой не умеющим дозировать силу и жаждущим испробовать новые заклинания. А, может, он специально изматывал меня физически, ведь в случае победы моя жизнь будет принадлежать ему.