Интересно, а понимает ли, что поражение равнозначно смерти? Понимает. А я-то рассчитывала на нормальный поединок. Барр’эрк умудрился укротить зверя, предоставив ему возможность вдоволь наиграться с жертвой, то есть со мной. Неужели я ошиблась? Это ведь для меня некромант, волк и берсерк три разные личности, а Владыка с рождения осознавал себя магом, зверем и берком.

Вот оно! – в какой-то момент взгляд выхватил в стоптанной траве что-то блестящее. Не смогла сдержать торжествующего рыка. – Кинжал. Совершенно о нем позабыла. Не сам ли Владыка вложил его в руки, предлагая убить себя? Убить, конечно, громко сказано. Таким оружием это сделать проблематично. А вот встряхнуть, заставить потерять урров контроль, вполне.

Кувыркнувшись через голову, совершенно «случайно» приземлилась в том месте, где дожидалась находка, и стиснула ее в когтистой лапе. На фоне мощных когтей и общих размеров берсерка, кинжал смотрелся жалкой иголкой, которой и пораниться при всем желании невозможно. Если бы не одно свойство: серебро значительно замедляло естественную регенерацию.

А дальше использовала нечестный прием. Дезактивировала экзон и позволила одному из пульсаров попасть в цель. Всего лишь в предплечье. Рана на самом деле не смертельная, но болезненная. Зверь глухо рыкнул. Для достоверности я еще и припала на одно колено. На белой шкуре алая кровь смотрелась ярким пятном. Кей протяжно завыл, слишком хорошо почувствовав мою боль. Лер только стиснул зубы, да прищурил взгляд. Подобное мы с ним обговаривали, и он советовал использовать это лишь в крайнем случае. Для восстановления всегда требовалось время, и если все пойдет не так…

Но я правильно рассчитала. Кироп замер, втягивая носом запах моей крови. Внутренняя борьба так явно отражалась на звериной морде, что мне едва достало сил доиграть до конца. Берсерк должен подойти ближе, чтобы убедиться, способен ли противник продолжать бой, или можно смело объявлять победителя. Со стороны всем должно было казаться, что я ослаблена ранением. Для верности даже приподнялась с земли, и тут же бухнулась на три лапы.

Гм, на самом деле, просто приняла удобную для прыжка позу. И когда Баррэрк все же подошел, взвилась в воздух, одним махом сокращая разделявшие нас два лиеса. Когтистая лапа чиркнула по черной морде, оставляя красивый след из четырех равных полос и подарок в виде торчащего из скулы серебряного кинжала.

Такой дикой ярости, что полыхнула в глазах берка, я не видела даже в ночь моего убийства. Истошный рев был тому подтверждением. Далеко уйти не успела, меня сбила с ног громадная туша. Шкура на боку затрещала, сливаясь с противным хрустом ломающихся ребер. Оскаленная пасть с лязгом сомкнулась у шеи. Только чудом успела увернуться. И сразу вгрызлась в неосмотрительно подставленное предплечье. Сцепленным клубком мы покатились по земле. Боль, ненависть и жажда крови красной пеленой захватили сознание. Мир сузился до единственной цели – убить!

Я и не поняла, как оказалась распластанной по земле, придавленная тяжелой тушей. Лишь осознание того, что скручена по рукам и ногам, а каждое движение отдается такой болью, что впору потерять сознание, заставили прекратить бессмысленное сопротивление.

– Ты проиграла! – прорычал берсерк. За этим рычанием в голове слышался уставший хриплый голос, – довольно сопротивляться. Ты моя, Лири! Только моя, признай это. Покорись! Мне нет радости в этой победе. Но иначе ты никогда бы не оставила глупые попытки доказать свою силу. Мне нет в том нужды. Я и так знаю, что ты достойна. Что сильнее каждого, кто здесь присутствует. Кроме меня, конечно.

– Что ты хочешь? – просипела в ответ, – чтобы признала поражение? Никогда! Пока я жива, такого не будет. А если ты хочешь остановить меня, то знаешь, что делать.

– Ты права лишь в одном, я знаю, чего хочу, – зверь прикусил кожу на моей шее до крови. Будто мало ее разлилось по всей поляне. Затем на грани слышимости прошептал несколько слов на древнеальвадийском.

Определенно, какое-то заклинание. Не знакомое и, судя по всему, действенное. Это ощутила на себе, когда тело начало неумолимо меняться.

И это при том, что я совершенно не желала этого! Но как? – застыл немой вопрос.

Для человека у меня были слишком серьезные ранения, и я не то, что говорить, вздохнуть не могла. Одно из сломанных ребер, видимо, проткнуло легкое. Я закашлялась, сплевывая розовую пену, хлынувшую горлом. Владыка заботливо придержал мне голову, пока не закончился приступ.

– Ей нужен целитель! – донесся со стороны слабый голос Кейдана.

– Заткнись, щенок! – огрызнулся Кироп, – я сам позабочусь о своей паре. Плащ мне! И родовые браслеты! – скомандовал кому-то за пределами моей видимости. – С тобой разберусь позже.

За стальным голосом, с каким берк раздавал приказы, чувствовалась несгибаемая воля. Меня вдруг пронзило острое понимание того, что судьбу моего Кея он уже давно определил. И только необходимость завершить ритуал соединения пар мешал Барр’эрку разделаться с соперником. Он способен сделать это на глазах у сестры. Оттого и позволил ей сблизиться с Лераем. Демон утешит, защитит, остановит. В общем, сделает все, чтобы его избранница пережила трагедию.

– Ты не учел одного, Кироп Барр’эрк, – мои губы непроизвольно растянулись в кривой усмешке, – я никогда не признаю убийцу своей парой.

Неимоверных усилий стоило повернуться так, чтобы увидеть Кейдана. Он, как и остальные оборотни, обернулся человеком. Ранения и переломы не давали ему сдвинуться с места, а остаток магического резерва был направлен на регенерацию и поддержание жизни.

– Лири, – скорее прочитала по губам, чем услышала его зов, – прости, что не смог защитить тебя. Я недостоин и…

– Я люблю тебя, – прошептала в ответ, и от моего признания в его глазах вспыхнула такая радость, что защемило сердце. Непроизвольно рванулась к нему, но меня накрыл новый приступ кашля.

Владыка вновь придержал мне голову. Кто-то из его слуг успел исполнить приказ, поэтому он укутал меня плащом, ревниво укрывая от посторонних взглядов. И даже подложил что-то мягкое и удобное под голову.

– Милая, потерпи немного. Целители уже ждут. Сразу после ритуала они тобой займутся.

В другой раз я бы разразилась целой тирадой на такое заявление. Но сейчас могла лишь сверкать ненавидящим взглядом. Впрочем, все чувства медленно отступали на второй план. Полная концентрация, которая так долго не получалась на тренировках, сейчас вышла на одном вздохе. Я еще успела оценить потенциал оставшихся сил. Магии немного, но ее хватит на последний удар. Тот самый, которому научил Стрелам.

Без страха смотрю на врага. Он торжествует победу, хотя все еще продолжает держать меня под контролем. Слов, что он говорит, не разобрать. От задержки дыхания темнеет в глазах.

Я замерла, как натянутая тетива лука. Запястье обожгло прикосновением металла. Скорее всего, Кироп надел брачный браслет. Плевать. Я все еще не дышу. И только когда его губы касаются моих, чтобы скрепить союз поцелуем, судорожно втягиваю воздух. Мужчина непроизвольно подается вперед, на секунду теряя контроль. И именно этого крохотного промежутка хватает, чтобы мощный выплеск последнего удара, подкрепленного всеми жизненными силами, что смогла собрать в районе солнечного сплетения, обрушился на ошеломленного победителя.