– Что?! Шестьдесят лет? А сколько Таните?

– Ну, при дневном свете я дал бы ей семьдесят.

Стефани была потрясена.

– Итак, – проговорила она твердо, – сейчас самое время рассказать мне, почему так долго живет ваш народ.

– Все благодаря диете и физическим упражнениям.

– Ловкач…

– Здоровому образу жизни.

– Я серьезно…

– Тогда благодаря магии.

Она уставилась на него.

– И что, все маги живут вечно?

– Не вечно, нет. Далеко не вечно. Просто время у нас идет немного медленнее, чем у остального человечества. Регулярное использование магии обновляет тело и продлевает молодость.

– Значит, если я сейчас начну изучать магию, мне так и останется двенадцать?

– Пройдет несколько лет, прежде чем ты достигнешь уровня, при котором время замедляется. А потом… Да, ты останешься молодой на сказочно долгий период. Я знаю, что невежливо говорить о женском возрасте, но Китайне столько же лет, сколько и мне. Приходится признать, что выглядит она гораздо лучше! – Он рассмеялся, потом вновь взглянул на нее. – Это потому, что я скелет, – объяснил он.

– Я поняла.

– Но ты не смеялась.

– Мне не кажется это смешным.

– О!

– И что вы сделаете с Китайной?

– С Китайной? Ее не исправишь. Она повела себя так, как я и ожидал. Скорпион кусает лисицу потому, что такова его природа. А природу нельзя игнорировать.

– А что за природа у вас?

Ловкач опустил голову.

– Странный вопрос.

– Китайна кое-что рассказала. О вас и Змее. Она сказала, месть – единственное, что движет вами.

– Тебя интересует, как далеко я могу зайти из-за своей мести? Ты хочешь знать, чем я могу пожертвовать, чтобы заставить его заплатить за мое убийство, которое произошло бог знает когда?

– Да.

Ловкач немного помолчал, потом сунул руки в карманы.

– Китайна не рассказала тебе, что я был не единственным, кто попал в ловушку Змея.

Стефани не произнесла ни слова.

– Ловушка была очень ловко подстроена. Она действительно была совершенной. Видишь ли, Валькирия, удачная ловушка должна отвечать одному очень важному условию, так же как и удачный фокус или трюк. Необходимо отвлечь внимание. То есть твое внимание фокусируется на одном, а за твоей спиной происходит другое. Я даже не понял, что это была ловушка, до тех пор, пока в нее не попал. Видишь ли, Змей очень хорошо меня изучил, он предвидел мою реакцию. Он знал, что если убьет у меня на глазах мою жену и моего ребенка, я не замечу, что рукоятка кинжала, который я выхвачу, будет пропитана ядом.

Стефани взглянула на него, но Ловкач уже отвернулся и стал смотреть на город.

– Видишь ли, я не стал использовать магию, и он это предвидел. Он знал, что я буду в ярости, знал, что моя ярость выльется в физическую атаку, что я лично попытаюсь убить его. В тот миг, когда я коснулся рукоятки кинжала, я понял свою ошибку. Но было уже слишком поздно. Ему потребовалось несколько дней, чтобы убить меня. Я умер, ненавидя его, а потом вернулся, и ненависть осталась со мной. – Он повернул к ней голову. – Ты спрашиваешь, какова моя природа? Это очень темная и запутанная штука.

– Я не хотела вызывать в вас эти воспоминания, – мягко проговорила Стефани.

– В конкурсах на самую драматическую историю первое место всегда за мной.

Они стояли молча. Несмотря на то что ночь выдалась теплой, наверху было прохладно, но Стефани не обращала на это внимания.

– Что теперь будет? – спросила она.

– Старейшины начнут воевать. Они придут в замок и никого не найдут. Змей ни за что не останется там после моего побега. Старейшины будут его искать, найдут всех его бывших соратников и помешают им объединиться.

– А что будем делать мы?

– Мы найдем Скипетр раньше Змея.

– А ключ, где он?

Ловкач повернулся к Стефани.

– Гордон спрятал его. Он был очень умным, твой дядя. Он считал, что никто не должен получить доступ к этому оружию, но все-таки спрятал ключ так, чтобы мы смогли найти его при необходимости. Для этого мы должны будем лишь провести небольшое расследование.

– И где же ключ?

– Помнишь совет, который был в завещании Гордона и предназначался для меня?

– Что грядет шторм?

– Да. А еще – ключ к спасению спрятан, но иногда его можно найти прямо у себя под носом.

– Он имел в виду этот самый ключ? И он прямо у нас под носом?

– По крайней мере был, когда прозвучали эти слова.

– Ключ у Феджвика?

– Не у Феджвика, он его отдал.

Стефани нахмурилась, пытаясь восстановить в памяти оглашение завещания, потом вспомнила замок в подвале размером не больше ладони Ловкача.

– Это ведь не брошь?

– Брошь.

– Гордон отдал ключ от самого разрушительного оружия на свете Фергусу и Берил? – Стефани не могла в это поверить. – Зачем он это сделал?

– Тебе когда-нибудь пришла бы в голову мысль искать ключ у них?

Стефани оставила этот вопрос без внимания, потом улыбнулась.

– Им досталось самое ценное, что было у Гордона, а они этого даже не поняли.

– Смешно, да?

– Забавно.

– И теперь нам нужно просто взять брошь.

Стефани снова улыбнулась и кивнула, но потом улыбка сползла с ее лица, и девочка отчаянно затрясла головой.

– Только не это!

– Ты должна…

– Не буду!

– Просто нанеси им визит…

– А вы не можете взломать дверь в их дом, как тогда, в Хранилище?

– Есть разница.

– Да, там была сигнализация и вампиры, здесь все будет намного проще!

– Иногда необязательно прибегать к крайним мерам.

– Крайние меры здесь просто необходимы!

– Валькирия…

– Не надо просить меня сходить к ним в гости!

– У нас нет выбора.

– Но я же никогда к ним не ходила! Они точно что-то заподозрят!

– Быть детективом – это не только иметь дело с пытками, убийствами и монстрами. Иногда нужно идти и на неприятные вещи.

– Но я терпеть не могу Фергуса и Берил! – простонала Стефани.

– Существование целого мира зависит от того, сможешь ты нанести визит своим родственникам или нет.

Она искоса посмотрела на Скелетжера.