Я скользил взглядом по контуру дюн. Один, два, три…

Мы были окружены. Спрятавшиеся в раскалённом песке воины едва проглядывались сканером земли. Если бы я не был человеком, не смог бы почуять.

Почему-то после первого выстрела нападающие затихли. Заинтересованный, я потрогал кончик стрелы. Обычная. Если бы они хотели убить Шаразу…

«Нет, Марк, не обычная».

Я прищурился, потом бросил стрелу Намди.

— Она зачарована?

Безликий потрогал наконечник, поморщился и сунул палец в рот. Удивлённо поднял брови.

— Ещё как. Сильный маг делал.

Над этим стоило поразмыслить, почему я вдруг потерял чувствительность к такой магии, но неожиданно на барханах выросли силуэты.

Твою нулячью мать, я не всех разглядел. Нас окружало несколько десятков зверей, разодетых в маскировочные жёлто-грязные лохмотья, под цвет песка. Дерьмо нулячье, так и придётся хватать флягу и драпать отсюда.

Я заберу с собой много жизней, но я не уверен, что песок вокруг не скрывает ещё врагов.

Один из воинов держал в руках стрелу Намди. Он поднял её и громко спросил:

— Кто вы, посмевшие зайти в земли Пустынных Скорпионов?

Шараза выглянула из повозки, встала в полный рост.

— Я сотница из войска командора Кальтенберкта, мастер пятый зуб Шараза Гремучая. Двигаюсь к командору Хорасу.

На барханах молчали. Я чувствовал их взгляды, коготки чужого внимания пытались пробраться в голову, но им было позволено только видеть, что я зверь третьей ступени.

— Мы не жалуем людей, — крикнул оборванец.

— Знаю, — ответила Шараза, — Но нам надо пройти.

Спустя несколько секунд выросло ещё несколько силуэтов, причём у подножия бархана.

Дерьмо нулячье, ну я же смотрел сканером земли! Правда, не на полную мощность, чтобы не чуяли звери в моём отряде. Видимо, это и сыграло роль.

Предводитель со стрелой в руке спустился вниз, кинул её Намди и требовательно протянул руку. Безликий бросил обратно зачарованную стрелу, и оборванец спрятал её в колчан.

Лохмотья грязной ткани спускались на лицо, и мне всё не удавалось разглядеть предводителя. То, что это зверь четвёртой ступени, я видел прекрасно.

Удивительно, но у него был очень силён личный путь. Он мастерски владел каким-то оружием, да виднелась ещё пара развитых стихий.

Очень талантливый зверь.

— Говоришь, к командору Хорасу? В Каудград?

Сотница молча кивнула, блеснули тяжёлые серьги на солнце.

— Нам не нравятся люди, — повторил незнакомец, требовательно глядя на Шаразу, — И звери, что бездумно служат.

— Люди бывают разные, — упрямо сказала она.

— Приор убивает нас, — зло бросил оборванец, — Нас, верных подданых. Небо дало людям власть, но оно не говорило убивать зверей.

— Есть ещё и брат приора, — напомнила Шараза.

— Этот не лучше, — оборванец сплюнул, окружающие нас незнакомцы стали роптать, — Он столько лет живёт в наших землях. Мы не чувствуем себя хозяевами.

Он посмотрел на Небо, прижал два пальца ко лбу. Я осторожно впустил в него взгляд… Метки нет.

«Он чист. И он верен Небу, но в его душе сомнения».

— Кто лучше, убийца или нежеланный гость? — попыталась рассуждать Шараза, — А, Намиб?

Я слегка удивился. Сотница знала имя пустынника?

— Рад, что ты слышала обо мне. Значит, то, что мы делаем, не пустой звук.

— Я уважаю твоё дело, — Шараза склонила голову, прижав ладонь к груди. Качнулись тяжёлые серьги.

Она залилась красивой речью. О том, что истинные Скорпионы не забыли своих истоков, но при этом не скатились к обычному кровопролитию. Как, например, Драм из Шмелиного Леса.

— Мы не убиваем и не грабим зверей, — кивнул Намиб, — Если на то нет причины.

Я хмыкнул. То есть, стрела в повозку Шаразы: это не считается убийством без причины?

— Вы — воины Жёлтого приора, — скосив на меня взгляд, добавил Намиб.

— Приходится, — вздохнула сотница, — Но это не значит, что мы верны Гильберту.

— С каким делом вы направляетесь к Хорасу?

Шараза замялась, потом уклончиво ответила:

— У меня для него есть кое-что, что даст ему силу.

Брови Намиба подлетели, звери вокруг опять зароптали. Поднялись луки и копья, зашелестели извлекаемые клинки.

— Ещё большую силу? — выругался предводитель, — И зачем мы должны вас пропускать?

Шараза упрямо сжала губы.

«Марк, может, попробую я?»

Я покачал головой. Лучше я.

— Мастер Намиб, — вырвалось у меня, и в мою сторону обратились десятки глаз.

— Ты быстрый, зверь, — где-то под бахромой грязной ткани прищурились глаза, — И спас жизнь сотнику. Говори.

— Вам не нравится, что в Каудграде живёт командор Хорас? — я обвёл всех взглядом, — А известно ли вам, что он против своего брата?

— И что?! — раздражённо бросил Намиб, — Десятки лет он против, но ничего не меняется!

Его воины одобрительно загудели.

Я кивнул в сторону Шаразы:

— Как же не меняется? Жёлтый приор убивает зверей, и чуть не уничтожил Шмелиный Лес.

Намиб задумчиво потёр подбородок:

— Да, мы слышали. Он убил славную стаю Рогачей.

— А ведь это Зигфрид помог спасти Шмелиный Лес, приор из соседних земель, — сказал я, — Он тоже верен Небу, как и ваш Хорас.

— Я слышал о Зигфриде. Хороший приор, но он далеко.

— Как думаешь, а каким бы приором был Хорас? — спросил я.

Ропот зверей вдруг прекратился, они стали переглядываться.

— Они оба нам не нравятся. Что Гильберт, что его брат, — упрямо сказал Намиб, но потом через силу выдавил, — Но я лучше бы преклонил колени перед приором Хорасом.

— И в этом случае он уйдёт в Жёлтую столицу, — закончил я свою мысль.

Звери поражённо замолчали, стали перешёптываться. Банда Намиба явно была в сомнениях.

Никому и в голову не могло прийти, что дай Хорасу право на трон, и он уйдёт.

— Это всё пустые разговоры, — нервно бросил Намиб.

— Есть у вас оракул? — вдруг спросила Шараза.

— Ну?

— Я могу дать слово перед Небом, что не замышляю против вас, и что моя служба Хорасу — для блага зверей, — сотница коснулась груди, снова склонив голову, — Зверям — зверево, а людям — людское!

— Да, пусть сидят в своей столице, — послышались возгласы.