был остаться в живых. А для этого Кантарика должна была умереть в течение недели.

Карательная экспедиция должна была увенчаться успехом, вне зависимости ни от чего.

Глава 45

Восемьсот семьдесят пять одарённых пятых ступеней. Сто пятьдесят восемь — шестых. Пятеро — седьмых. Около сотни боевых монстров с силой уровня пятых-шестых ступеней, прирученных и воспитанных в стенах форпоста. Сто пятьдесят носильщиков четвёртых ступеней, нагруженных в общем счёте более чем двадцатью тоннами походного скарба и провианта.

Поразительные числа и ещё более поразительная суммарная мощь. Тем более с учётом того, что чуть больше двух месяцев назад всего один одарённый четвёртой ступени казался мне непреодолимым препятствием, а теперь они всего лишь заменяли повозки и обозы, которым было не пройти по лесным тропам.

И я стоял во главе всего этого. Генерал, командующий, лидер. Ощущения смешанные. Волнение, предвкушение, восторг. Никакой неуверенности. Я знал, что я сделал всё, что мог.

— Доброе утро, — кивнул я, подходя к двум сидящим под небольшим навесом мужчинам.

— Доброе, Тим, — улыбнулся мне Тарлинд, второй Страж, довольно молодой, лет тридцать пять на вид, с шикарными «тараканьими» усами, чуть раскосыми тёмными глазами и чёрными с зелёным отливом волосами. — Готов?

— Более чем.

— Рад это слышать. А ты, Эргло, почему не здороваешься?

— То, что я вынужден участвовать во всём этом, не значит, что меня это устраивает, — отмахнулся Третий страж.

Ему было почти пятьдесят. Длинные каштановые волосы он зачёсывал назад, что его, как по мне, только больше старило, а два почти симметричных шрама на щеках придавали ему какой-то хищный и агрессивный вид.

Впрочем, это не отменяло того факта, что Эргло выглядел очень эффектно и пользовался огромной популярностью у женщин. А о его любовных похождениях в форпосте ходили десятки самых разнообразных слухов, доходивших даже до уверений в существовании тайной связи между ним и первым Стражем.

— Я тоже рад вас видеть, — улыбнулся я третьему Стражу.

Я не собирался портить себе настроение после жаркого утреннего прощания с Рахирой. На этот раз она всё-таки согласилась остаться в форпосте, в безопасности. Экспедиция была слишком важным и сложным мероприятием и мне нужны были лишние волнения.

— Как себя чувствует Юльдоф? — придирчиво оглядев меня с ног до головы, поинтересовался Тарлинд.

Кузнец, с которым я познакомился в свой первый день во фракции первого Стража, оказался настоящей знаменитостью. Юльдоф считался лучшим кузнецом форпоста и заполучить его для себя хотели все Стражи, но упрямый дядька соглашался работать только с лучшими.

Лучшее, на что мог рассчитывать второй Страж — это частные заказы от Юльдофа по заоблачным ценам. При том что для одарённых Золотого Ястреба он кузнечил почти бесплатно. Так что не удивительно, что Тарлинд с таким недовольством, или скорее ревностью, глядел на мой новый доспех.

Старый мне пришлось снять во время боя с донным дьяволом и вернулся в форпост он почти что в целости. Единственное, левая боевая перчатка слишком сильно пострадала, но мне она больше не была нужна, поэтому не особо важно.

Тем не менее, за последние две с лишним недели изначальный вариант брони, и так совершенно шикарной, по моему мнению, Юльдоф с командой улучшил минимум втрое.

Для меня, как для генерала, кузница уже не жалела никаких материалов, тем более что всю компенсацию от Лунного Волка за руку я отдал Юльдофу. И в результате сейчас на мне красовалась тёмно-серый, целиком выкованный из тела какого-то металлообразного Нейрагу, доспех какого-то совершенно невероятного качества и дизайна.

Более того, в обмен на обещание утереть нос Лунному Волку, данное мной первому Стражу, она отдала мне полученный за нашу победу в официальном вызове выигрыш — копьё лесного хранителя.

Выкованное из кристаллизовавшегося сердца Майигу-энта, копьё также было передано Юльдофу. И мастер-кузнец, убив на это несколько бессонных ночей, смог переплавить трёхметровое копьё на кучу мелких деталей, затем собранных в новую боевую перчатку и боевые сапоги точно мне по размеру.

Энергия донного дьявола, на руках и ногах у которого были вполне человеческие ногти, впитавшись в моё тело, уменьшила длину моих когтей. Это позволило мне вновь сжимать кулак и носить нормальную обуви.

И работа Юльдофа оказалась очень кстати. Дополнительно утяжелённые, чтобы нечеловеческая мощь моих ударов и замахов не отрывала меня от земли. Покрытые мощными угрожающими шипами. С рёбрами жёсткости, которые должны были дополнительно увеличивать пробивную мощь ударов. А самым главным было то, что Юльдоф учёл мои пожелания и сделал так, что я мог свободно вращать ступнёй в сапогах.

Они были невероятно круты. Настолько, что, когда я увидел их в первый раз, наверное, минут пять стоял с тупой улыбкой на лице, пялясь на этот шедевр. И не только из-за своего внешнего вида.

Удары из муай-тай и сават, о которых я надолго забыл из-за ограничений, накладываемых правилами физики и отсутствием подходящего инвентаря, снова ко мне вернулись.

Да, я стал медленнее, даже чем был в бою с донным дьяволом. Доспех весил теперь полтонны, а специально утяжелённые Юльдофом перчатка и сапоги в общем счёте — почти восемьсот килограммов. Моя броня была тяжелее меня самого.

Но, когда я тренировался в этом костюмчике, подо мной дрожали и проминались даже толстенные стальные пластины, а воздух вокруг гудел, как растревоженный осиный улей. К тому же массы, моей и моих доспехов, теперь было достаточно, чтобы прижимать меня к земле и неплохо нивелировать подкидывавшие и закручивавшие моё тело махи.

Это определённо стоило того, чтобы немного потерять в скорости.

Правда, оставался, и даже стал более актуальным вопрос целостности опоры. Теперь, если подо мной был не камень или сталь, даже простые мои шаги уходили в мягкую почву на несколько сантиметров. Движение же с ускорением превращало землю подо мной в мягкий пудинг, на котором было очень сложно не поскальзываться и удерживать равновесие.

Однако за последние недели я успел найти неплохое решение этой проблемы. Не идеальное, но вполне сносное, чтобы перестать об этом всерьёз переживать. Так что по итогу от обновления моей брони оставались одни плюсы. И я не собирался скромничать, отвечая на вопрос второго Стража.

— Прекрасно себя чувствует, занят работой. По поводу вашего заказа просил передать, что займётся им через пару недель.

Не то, чтобы я специально интересовался. Просто кузнец как-то раз обмолвился, что от Тарлинда едва ли не каждый день приходят сообщения с вопросами и напоминаниями.

— Рад это слышать, — состроив кислую мину, буркнул второй Страж.

Атмосфера под навесом, и до моего появления не слишком доброжелательная, окончательно испортилась. Благо, уже подошло время выступления и ждали, на самом деле, только нас троих — командующих карательной экспедиции. О чём я решил двум Стражам напомнить.

Полчаса ушло на последнюю проверку, после чего огромный отряд, по сути даже скорее армия, настолько большая, что сбор был организован за стенами форпоста, выдвинулась в путь.

Тарлинд отвечал за командование силами своей фракции, а также одарёнными союзной им фракции четвёртого Стража — Жемчужных Ящериц. В моём ведении, помимо бойцов Золотого Ястреба, находились силы Огненных Лис, фракции шестого Стража. Эргло управлял только своим Лунным Волком, но при этом, как наиболее знакомый с Непроходимой Чащей, отвечал также за общую логистику.

Эта идея мне не слишком нравилась, доверять третьему Стражу направлять силы экспедиции казалось мне рискованным решением. Тем более что он настоял на этом сам.

Однако, хотя репутация Лунного Волка опустилась ниже плинтуса, своего влияния Эргло не потерял, и обвинять его было не в чем. Так что реальных причин отказать третьему Стражу в его требовании не нашлось.

Оставалось надеяться только на то, что в присутствии Тарлинда, меня, а также первых генералов Золотого Ястреба и Трёхглавого Змея — ещё двух одарённых седьмой ступени в экспедиции, Эргло не станет чудить слишком активно.

Четыре сотни километров до окраины Непроходимой Чащи мы, двигаясь относительно неторопливым маршем, преодолели за семь с половиной часов. С учётом того, что выступили мы лишь через час после рассвета, на часах было всего около пяти вечера.

Однако