С уважением, Браун М. Э.»

Размашистый росчерк — электронная подпись — заехала краем на круглую печать. Он нажал ссылку, немедленно появился текст.

«Уважаемый клиент! Вы исследовали сферу потусторонних миров, мечтая стать непосредственным участником и наблюдателем так называемого тонкого мира. Спешим вас обрадовать, такая возможность будет предоставлена корпорацией „Ковчег“. Тотчас по заключении договора вы отправитесь в ту незримую часть вселенной, к которой регулярно обращались на своих сеансах. Надеемся, что вы не будете разочарованы в наших услугах!»

Часы на смартфоне перескочили на отметку шестнадцать часов. Соблюдение пунктуальности — вернейший способ избавиться от страха перед дурными новостями. Его встреча с госпожой Браун была назначена на шестнадцать часов. Он услышал странный звук, будто закипает суп в кастрюле, обернулся, сердце провалилось в живот. Напротив сидел огромный черный леопард, маленькие уши прильнули к змеиной голове. Человек вжался спиной в стену, вялая безучастная мысль всплыла под покровом леденящего страха, который парализовал мышцы.

Отправь СМС, и он уйдет!

И не мысль вовсе, а уверенный голос настойчиво продиктовал Черному Роланду свою волю! Пошли СМС!

Мышцы на холке хищника играли под атласной шкурой, человек поневоле залюбовался. Такой и бывает настоящая смерть! Драматичной, наполненной пафоса и страданий, как эпилог античной трагедии.

Заблуждаетесь, господин Роланд! Его Величество Инстинкт Самосохранения заставит вас биться за самую великую ценность сущего — за жизнь! Вы будете мешать зверю вскрыть яремную шею на загривке. Прежде леопард перекусит пальцы рук, которыми вы будете защищаться, его когти порвут мясо на груди и плечах, и когда вы, завывая от ужаса и нечеловеческой боли, утратите способность бороться, наступит благословенный финал. Но и он не принесет вам мгновенного облегчения. Кровь отхлынет от головного мозга через десять секунд. Эти секунды станут самыми длинными в вашей жизни, господин Роланд.

— Нет! — громко сказал экстрасенс.

Леопард ударил хвостом по каменному полу, будто предлагая прежде поиграть, а уже потом приступать к трапезе.

Одеревенелыми пальцами он набрал СМС-сообщение.

— Ты всегда хотел стать исключительным, Рома, — сказала однажды Даша, злобно втянув губы в бутончик, отчего ее рот превратился в алую запятую в промежутке лица между носом и подбородком.

Они лежали в кровати жаркой августовской ночью, и он читал ей стихи Бродского.

— Не выходи из комнаты, не совершай ошибку…

Как он мечтал бы оказаться сейчас с Дашей в постели и слушать ее претензии до бесконечности! Он придавил подушечкой большого пальца сенсорную кнопку. Леопард широко зевнул, предъявив родимое пятно на верхнем небе.

Тотчас последовал мелодичный звон, экран осветился новым уведомлением.

«Ваше сообщение доставлено абоненту».

Играли детки возле клетки…

Леопард потянулся и завалился на бок. Большая ласковая кошка, ожидающая, когда ей почешут брюшко.

— Есть там кто?! — послышался с улицы крик.

— Я здесь! Я в подвале! — громким шепотом прокричал Роман.

— Кто там?

В окошке появились женские ноги.

— Дурак какой-то! — произнес мужчина.

Светлое пятно закрыло круглое, рябое, как полная луна, лицо.

— Что ты там делаешь, мужик?!

— Вызовите МЧС!

— Что он говорит? — полюбопытствовала женщина.

— Дурака валяет!

Они оба рассмеялись.

— Мужик, выходи на улицу! Дверь справа!

Роман ошалело покрутил головой.

Действительно, сосредоточив внимание на окне, символизирующем путь к свободе, он не обратил внимания на коричневую дверцу, которую скрывала гигантская труба, укутанная стекловатой. Демченко осторожно обошел растянувшегося леопарда, потянул дверную ручку. Леопард негромко рыкнул, в полумгле как осколки солнца светилась пара оранжевых глаз.

«Оставайся здесь, лови крыс!» — мстительно подумал экстрасенс и пулей выскочил наружу. Внутри у него все пело и ликовало, даже униженная печень сохраняла спокойствие. С улицы вливался радужный дневной свет. Его освободители встретили узника прохладно. Девушка, высокая, смуглая, равнодушно кивнула. Наружность круглолицего парня показалась господину Роланду знакомой. Круглая голова, торчащие уши, запавшие медвежьи глазки. Тот не отреагировал на его появление, увлеченный беседой.

— Ты, как дура, в приметы не веришь!

Девушка рассмеялась, запрокинув голову. Ее смех был неестественным, деревянным, так могла веселиться кукла Мальвина — красивое бездушное изделие из синтетики и высокотехнологичной пластмассы. Демченко кисло улыбнулся.

— В подвале леопард, — брякнул он, как в воду камень бросил.

Круглолицый посмотрел на него ничего не выражающим взглядом, обнажил удивительно ровные и белые зубы, словно решил укусить господина Роланда и раздумывал, в какую часть лица вонзить клыки. У него были короткие, зауженные, как у стиляги, брюки и остроносые туфли из крокодиловой кожи ярко-желтого цвета. Носками человек пренебрег, ступня была испачкана темной жижей, напоминающей мазут. Роман уставился на эти кричащие туфли, силясь вспомнить, где мог их видеть раньше.

— Чё гонишь, мужик?

— В подвале пантера… — упавшим голосом повторил Роман Семенович.

— В самом деле? — равнодушно спросила девушка. — Прямо-таки пантера?

Она нагнулась к подвальному окошку, и тут стало ясно, что под короткой юбкой у девицы нет белья. Этот, казалось бы, не критичный в безнравственную эпоху факт почему-то окончательно испугал экстрасенса.

— Сдерни отсюда по-хорошему, мужик, — сказал круглолицый доброжелательно.

Демченко вспомнил эту разбойничью рожу, в стильной обуви канареечного цвета. Один из гопников, надававших ему тумаков в подземном переходе.

— Извините! — попятился господин Роланд.

Девушка одарила его ослепительной и холодной улыбкой.

— Мужик не врет, — сообщила она. — В подвале пантера!

Круглолицый пренебрежительно отмахнулся.

— Вррраки! Врраки!!! — его скрипучий голос разносился над Невским проспектом.

«Они сумасшедшие!» — подумал Роман. Он перебежал дорогу на моргающий зеленый сигнал светофора, поднял руку, намереваясь остановить такси. В сторону ворот офиса «Ковчега» он старался не оборачиваться. В любой момент оттуда мог выйти охранник и добить живучего клиента. Автомобили проносились мимо не останавливаясь.

— Идите к черту! — обиделся Демченко. — Дойду пешком!

Он свернул на набережную Мойки. На улице было непривычно тепло для октября, застывшая вода в реке блистала, как расплавленный свинец. В небе промелькнули чайки. Они стремительно снижались, одна, совершив головокружительный пируэт, как черная стрела, промчалась под мостом. Издалека прилетел нарастающий шум, будто зрители разразились аплодисментами. Большая тень очернила землю, Роман инстинктивно пригнулся, — низко, почти касаясь крыльями воды, промчалась стая птиц. Их было, наверное, несколько тысяч; чайки, вороны, зяблики, сороки, голуби — все представители пернатых, обитающих в Северо-Западном регионе, неслись в неизвестном направлении. Орнитологи должны были прийти в восторг, завидя массовый птичий исход. Птицы летели молча, как призраки, от нестерпимо громкого шелеста крыльев сводило челюсти. Белые кляксы усеяли асфальт, липкая жижа упала на рукав куртки. Птицы скрылись в районе Марсова поля, воцарилась тишина. Глухая, жуткая, как застывшее желе. Зашторенные окна домов не подавали признаков жизни. Мир молчал, как остановившееся сердце. Небо потемнело неожиданно, воздух замер. Роман перешел на бег, свистящее дыхание обожгло легкие. Он домчал до здания цирка Чинизелли на Фонтанке. Темнота шла по пятам, как безмолвный убийца. К тому времени, когда он выбежал на улицу Белинского, сгустились сумерки, во мгле таилось нечто. Живое, опасное, осязаемое. Оно дышало, истекало нечеловеческой яростью, оно приближалось.