— Но ты сама его посоветовала.

— Не наобщался с Софией и решил кино о ней посмотреть? — вырывается у меня.

Боже, как стыдно. Как глупо, зачем я это брякнула? Это же открытая демонстрация ревности!

— Ты так думаешь? — улыбается босс. — Считаешь, я с Софией это время проводил?

— Мне на самом деле все равно, — отвечаю поспешно. — Просто сопоставила… Тебя нет, ее нет…

— Я был с мамой. Но мне приятно твое собственническое отношение ко мне.

Это невыносимо, издевается надо мной, подтрунивает и не скрывает этого!

Чувствую, как гнев заполняет меня, смешанный с отчаянием.

— Никакого у меня нет отношения, ясно! Я устала от этого фарса, мне стыдно врать твоей матери, бабушке… И я просто больше не могу! Вызови мне такси! — повышаю голос, почти кричу, а ведь мы все еще в коридоре.

У меня было две секунды, чтобы пожалеть, что не сдержалась, нарушила данное себе обещание общаться с холодной учтивостью, потом Роберт схватил меня за руку и втащил в свою комнату.

И прежде чем отдышалась и потребовала, чтобы он объяснился, Гутман заговорил резким голосом:

— Мира, может быть хватит уже? Мне нравятся крепкие орешки, но думаю пора остановиться. Расколоться.

— Что? Что вы делаете!

Возмущенная его напором, отбиваюсь от рук, притягивающих меня к себе. И в то же время как же хочется покориться ему! Раствориться в сильных объятиях. Роберт вызывает во мне эмоции, о которых раньше я даже не подозревала.

Чуть прищурив глаза, босс говорит ласково:

— Хватит бороться, ты проиграла.

Я это знаю. Но откуда знает он?

— Я не играла! Это ваш спектакль! Я такие вещи ненавижу.

— Я тоже.

— Что? Тогда зачем?

— Потому что иначе не получалось.

— Что не получалось?

— Скоро узнаешь…

Сердце забилось беспорядочно и учащенно, когда губы Роберта приблизились к моим губам. Половина моего сознания готова поддаться наплыву эмоций, жаждет поцелуя, близости… Тогда как другая страдает от ревности и унижения. Но желание перевешивает обиду и я встречаю губы босса жадно, отвечаю на поцелуй со всей страстью.

Каждая клеточка моего тела ощущает сумасшедшее, пьянящее возбуждение, но это продолжается лишь несколько секунд, потом страх остужает пульсирующую в венах кровь.

— Я ждал именно этого, — шепчет Гутман, покрывая мое лицо поцелуями.

У меня вырывается глухой отчаянный стон, с усилием отталкиваю босса, упираясь обеими руками ему в грудь.

Мне удается чуть?чуть отодвинуться от него только благодаря тому, что он сам ослабил хватку; несколько невероятно долгих секунд замираю, потрясенно смотрю на босса широко раскрытыми глазами, пытаясь овладеть собой. В его взгляде читается насмешка и еще что?то, не поддающееся определению. Он поднимает руку и нежно гладит меня по щеке, затем снова берет за подбородок.

— Я больше не могу играть роль вашей невесты, — произношу жалобно.

— И не нужно. Будь настоящей.

— Что?

— Мира, я не знаю как тебе еще доходчивее объяснить. Правда, теряюсь. Говорю же, будь настоящей.

— Отпустите мою руку! — только сейчас заметила, что он держит мою ладонь. — Ну пожалуйста! — добавляю умоляюще. Роберт перемещает руки мне на плечи.

— Мы поженимся. Все почти готово к свадьбе. Именно этим я и занимался последние два дня.

— Как это? Я не хочу! Это уже слишком.

— Точно не хочешь? Уверена?

— Разве это нормально? — мой голос садится почти до шепота.

— Не знаю. Но какая разница?

— Зачем вам это?

— Зачем хочу жениться? Влюблен, поэтому.

Я не верю своим ушам. И тем более не верю наглой самодовольной физиономии босса, который снова привлекает меня к себе в объятия. И приникает к моим губам нежно и одновременно страстно. Ненасытные губы терзают мой рот, язык огненным потоком продвигается вглубь, и у меня вырывается стон. Это слишком сказочно, невероятно, так не бывает! Меня охватывает непонятное, пугающее чувство.

Как же мне хочется раствориться в объятиях босса, обхватить его за шею, слиться с мускулистым телом, ощутить его силу и страсть.

О да, босс сильно возбужден, потрясенно замираю обнаружив это и чуть отстраняюсь.

Гутман ослабляет натиск, словно поняв мое замешательство, губы его становятся нежными, очень ласковыми. Обнимающие меня руки уже не тиски.

Но так еще страшнее. Я могу противостоять мужскому напору, нашему обоюдному желанию, но я беззащитна против нежности. О Боже, только сейчас осознаю, что стою на краю пропасти, постепенно лишаясь воли и способности рассуждать здраво!

Он наверняка что-то замышляет. Как паук плетя паутину, заманивает в свои сети глупую и наивную мошкару. А я… По уши влюбилась, и даже не поняла как это произошло. Идиотка, кретинка. Гутман куда опаснее Василия. И ведь даже понимая все это… не могу оттолкнуть, отказать себе в наслаждении его поцелуями.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Роберт оторвался от моих губ, я уже почти на ногах не стояла. Встретив его горящий взгляд, понимаю, что это не все. Он не планирует ограничиться поцелуями. А я… могу лишь стоять и смотреть молча, призывая на помощь все свое благоразумие, которого нет. Оно исчезло, испарилось. Сейчас для меня существуют лишь его безумно красивые, голубые, манящие своим блеском глаза.

Роберт обхватывает пальцами мой подбородок и с невероятной нежностью проводит большим пальцем по моим губам, и все мое существо трепещет от этого прикосновения. Берет мое лицо в ладони и снова приникает долгим глубоким поцелуем. Потрясающе чувственным, но в то же время словно извиняющимся. Когда отстраняется — стою как зачарованная, забыв обо всем на свете.

— Прости, Мира. Я только сейчас понял, что переборщил. Ты казалась мне неприступной, очень капризной, думал тебя только напором взять можно, как крепость. Но поверь, я ни в коем случае не хотел огорчить или напугать тебя. Наверное, я перестарался… Давай отмотаем назад? Плевать на организацию, и с мамой поговорю…

— Я ничего не понимаю, Роберт, — восклицаю с отчаянием. — Ты говоришь серьезно? Правда хочешь жениться на мне?

— Да, любимая, очень хочу.

— Но мы почти не знаем друг друга!

— Можно всю жизнь прожить вместе, и не узнать. Сейчас то, что знаю — достаточно. Ты очень добрая, милая, забавная, порывистая… Ты не размениваешься на быстрые связи, очень серьезно подходишь к выбору партнера… Ты не из тех, кого большинство — кто готов стелиться перед боссом, и практически на все — лишь бы залезть к начальнику в постель. Ты редкий бриллиант, Мира. И я захотел тебя в первый же момент, как увидел.