губу, всё равно пошла обуваться. Маринка следом. Женщины. Вообще не понятно, что у них на уме.

– Я провожу, – вызвался Андрей. Маринка, сцепив руки на груди, закатила глаза:

– И зачем, спрашивается?

– Так ты же сама сказала, что уже поздно?

– Но не так уж, чтобы прям провожать! Ещё даже не стемнело до конца!

– Правильно, Марин, – поддакнула вдруг Оксана. – Я сама прекрасно дойду. До свидания… Андрей Иванович! – И одарила его таким взглядом, что он только головой покачал. Специально ведь включила свои девчачьи штучки и откровенно дразнила. Но ему нравилось. И хотя отчаянно хотелось поцеловать её на прощание, всё, чем пришлось довольствоваться – это стоять у окна под несмолкаемое Маринкино тарахтение и делать вид, что смотрит вовсе не вслед Оксане.

Чувствовал себя подвыпившим подростком – голова дурная, море по колено и ощущение бесконечно широкого горизонта впереди. Даже страшно от такой лёгкости. Непривычно.

Глава 15

– Оксана?

Пока доехала от Андрея, а потом дошла от остановки до дома, стемнело уже настолько, что в густых тенях было не различить лиц, поэтому Оксане показалось, что это соседка зовёт. С готовностью развернулась, и даже сделала пару шагов ей навстречу, но когда женщина вышла под свет фонаря, растерянно замерла.

– Я тебя уже почти час жду! – Лет тридцать, приятной полноты, модно одетая, ухоженная. Ещё издали благоухающая каким-то незнакомым, но почему-то очевидно, что дорогим парфюмом. – Анна Петровна говорила, ты до семи, максимум, до восьми работаешь?

Сердце у Оксаны тревожно заколотилось.

– По-разному. В зависимости от загруженности Андрея Ивановича, – обхватила себя руками. – А вы, наверное, Ирина?

– А кто же ещё. И я, честно сказать, очень сильно расстроена последними новостями. Может, объяснишь?

– Я Анне Петровне всё объяснила. Задача оказалась непосильной для меня. Дети привязаны к отцу сильнее, чем… – хотела сказать «чем мне сообщали», но отчего-то постеснялась, – чем можно было подумать сначала. Я не справляюсь.

– А по-моему, ты просто переоцениваешь свою задачу. От тебя же никто не требует, чтобы Марина прямо завтра заявила, что хочет жить с матерью. Всё, что от тебя нужно – это организация условий для моих с дочерью встреч. Ну и, само собою, убедить её, что папе лучше пока не говорить. Всё! Но прошло почти две недели, а ты не сделала ещё вообще ничего, даже обещанные мне фотографии так и не передала.

– Они не получились. Да и вообще, знаете, я вам искренне посоветовала бы пересмотреть свою тактику. Вы всё равно не сможете обойти Андрея. – Спохватилась: – Ивановича. Поэтому, если вам так важно наладить контакт с детьми, наладьте лучше сначала контакт с их отцом.

Ирина рассмеялась.

– Наивная, ты просто не представляешь, о чём говоришь! Или, может, он даже рассказывал, какая я сволочь – бросила детей? О, я даже не сомневаюсь, что он проповедует это на каждом углу! Но это не я ему, а он мне запретил даже приближаться к детям! Нет, я честно скажу, что тоже не святая, и ему было за что… обидеться, но мстить при помощи детей?!

Оксана растерялась. Она вообще не готова была увидеть жену Андрея, тем более теперь, когда на губах всё ещё держался вкус его поцелуев, а уж разбираться кто из них прав… Снова эта чёрная бездна сомнений, в которой так страшно сгинуть.

– Ирина, простите, но я не берусь судить ваши отношения. Я просто не вижу, чем могла бы вам помочь, и не хочу обманывать ничьих ожиданий. Поэтому и отказалась.

– Ну вот видишь, значит я была права! – с облегчением взмахнула Ирина руками. – Ты задохнулась в своей гиперответственности! И Анна Петровна тоже так считает. Она ведь сразу сказала мне, что ты очень ответственная и талантливая. И конечно ты права, что мне надо бы начать с отношений с Андреем, но знаешь… – зябко поёжилась, – я боюсь его. Тебе не понять, ты ведь не жила с ним, не терпела все его заскоки и эту жуткую манеру командовать в каждой мелочи. Когда ты словно кукла на верёвочках, должна делать всё только так, как он говорит, а если посмела ослушаться – это сразу ор на весь дом, так что перед соседями стыдно, и полный игнор после. Ты даже не представляешь, что значит жить с человеком, который неделями тебя не замечает, словно ты мебель! А всё что ему надо и без чего он действительно не может – это его чёртова работа! Ему всегда было глубоко наплевать на меня и детей. Главное – чтобы всё было так, как он сказал. – Снова поёжилась. – До сих пор жутко. Поэтому меньше всего на свете я хочу видеть его! Но это не отражается на детях! Я уже пять лет живу одной только мечтой – вернуть их! И ты должна меня понять. И помочь.

– Я уже сказала, что не могу.

– Попробуй. Просто попробуй! Что ты теряешь? Вообще ничего! Но при этом, ты ведь не забыла, что вне зависимости от моего результата, уже в сентябре тебя ждёт годовая стажировка за границей? Просто создай мне условия для тайных встреч с дочерью. Всё! Остальное – моя забота. Смотри! – достала из сумочки какой-то журнала, суетливо зарылась в его страницах, что-то отыскивая. – Вот! Вот статья о том центре, куда ты поедешь. Тут конечно всё на турецком написано, но хотя бы просто посмотри! – сунула журнал Оксане, но она упрямо сцепила руки на груди и лишь взглядом невольно выхватила цветную фотографию какого-то огромного, сверкающего белым камнем и стеклом здания. – Ты может, за всю жизнь больше такого шанса не получишь! Только представь, какая удача, что ты пришла наниматься именно в этот диспансер и именно тогда, когда так нужна была мне! Больше того, именно у моего Салима есть возможность пригласить тебя в этот центр! Ну? Это судьба, неужели ты не видишь? Конечно, тебе страшно, думаешь, я не понимаю? Да я сама такая же трусиха! Но когда с Салимом познакомилась – сразу поняла, что вот он, шанс! Пусть он мужчина уже в возрасте и, прямо скажем, не красавец, ну и что? Стоило лишь немного потерпеть, привыкнуть и всё прекрасно! И оно того стоило! А у тебя так вообще ничего личного, только фантастическая возможность вырваться из грёбанного «совка»! – Ирина многозначительно окинула взглядом двор.

– Но я же говорю, что я просто не справляюсь…

– Стоп-стоп! Вот тебе журнал, посмотри в спокойной обстановке, как люди живут. Как ты жить будешь! Ты же пойми, с тобой или без, но от