И кто бы мне сказал, почему я услышала не только её слова, явно обращенные исключительно к сыну, но и его мысленный ответ:

— Это может быть сложно. Никого из её деревни в живых не осталось.

— Значит, у тебя только один выход, сын. Просто прочти её память. Она что-то знает о нем, но не говорит.

Эйрин

Я опустился на скамью беседки, глядя вслед матери. Не вовремя она вмешалась. Пока я разбирался с Бертом Вардосом, мама успела взять в оборот Ису и, судя по виду ведьмочки сейчас, окончательно утвердить её во мнении, что от меня нужно держаться подальше.

Я даже не могу её в этом винить: у матери крутой нрав, и она решила действовать с позиции силы, а не дипломатии.

К сожалению, бросить Берта я не мог, его нужно было допросить немедленно. В Инквизицию его везти было бессмысленно — слишком долго, а ментальное состояние парня ухудшалось с каждой минутой. На него явно воздействовали, пытаясь подчинить и сломить волю. Мне пришлось проявить чудеса владения ментальной магией, используя приемы, которые, как я думал, мне не даются, чтобы снять чужое влияние и освободить его разум.

Вот только того, кто пытался подчинить Берта, опознать не удалось. Я только выяснил, что это был тот же маг, что натравил на нас живых мертвецов. В памяти Берта осталось несколько белых пятен — ему явно приказали что-то сделать, а потом забыть об этом. Я отвез его сюда, в резиденцию, и велел запереть, надев антимагические цепи.

— Эйрин, ты, вроде бы, хотел поговорить? — спросила Иса, присаживаясь напротив. — Скажи, пожалуйста, как себя чувствует Берт?

— Сейчас спит, — ответил я кратко. — Что конкретно с ним было, станет ясно, когда он проснется. Допрашивать сейчас нельзя — чревато ментальными повреждениями.

Иса нахмурилась.

— Но ты расскажешь, когда узнаешь? Или это военная тайна? И кто напал на карету?

— Расскажу, когда сам узнаю, — пообещал я. И решил сменить тему: — Не сердись на мою мать. Ее забота иногда принимает странные формы.

— О, поверь, я не сержусь, — невесело усмехнулась Иса. — Леди арт Лайрим подобна действующему вулкану. На вулканы не сердятся, от них просто стараются держаться подальше. Разумеется, ни на какой прием я не пойду. Ты ведь извинишься за меня перед ней?

— Ты на удивление точно её описала, — заметил я. — Вот только вряд ли она примет мои извинения, и оставит тебя в покое. Ты ей понравилась.

— Ты издеваешься, — решила Иса, скрестив руки на груди. — А вот мне совсем не смешно. И шутку с помолвкой я не оценила. Скажи, это все из-за метки? Когда я избавлюсь от нее, никто больше не подумает, что я твоя невеста?

В моей груди само по себе зародилось рычание: драконья сущность инстинктивно среагировала на слова Исы.

Я задействовал магию воздуха, поднял девушку вверх, и пролевитировал к себе. Предупредил её возражения словами:

— Не возмущайся, это нужно для дела.

Я переплел наши пальцы, и заставил их загореться, выпустив внутренний огонь. Иса дернулась, её зрачки расширились… а потом пламя стало из желтого разноцветным, как то, что горело в чаше совсем недавно.

— Как это получается? — спросила девушка. — Это ведь твое пламя?

— Нет, Иса. Это — наша общая магия, которая появилась после того, как мы обменялись Силой.

— То есть это все же не мой огонь! — Иса облегченно выдохнула. Посмотрела на меня с трогательной надеждой: — Эйрин, скажи мне, что вся эта история с невестой — неправда!

Она не верила в то, что мы помолвлены, и надеялась, что мама ошиблась! Мне это не нравилось. Никогда не думал, что девушка, которую выберет моё сердце, не захочет быть со мной. До знакомства с Исой я бы сказал, что это невозможно.

Мне предстоит приручить ее. То, что маман неожиданно рассказала Исе о том, чем сейчас является наша связь, может повредить. Действовать нужно не торопясь. Начал я издалека.

— Твоя магия действительно необычна, Иса. Ее нужно развивать, и тебе может понадобиться специальная система наставничества для того, чтобы в полной мере развить свои способности. Но сейчас не это главное. Я действительно кое-что сделал с нашей меткой без твоего согласия. Но это нужно для того, чтобы защитить тебя. Уж слишком сильно тобой заинтересовалась Инквизиция.

— Но почему? — удивленно спросила она. Я уловил крошечную паузу перед ее ответом — так бывает, когда человек пытается играть.

— Потому что ты сейчас — единственный свидетель исчезновения первой деревни, — сказал я, внимательно наблюдая за девушкой. — Все остальные выжившие бесследно исчезли. Мой доклад о твоем допросе посчитали неполным, и хотели направить к тебе еще мага-менталиста для более тщательного допроса.

— Но я говорила тебе, что готова ответить на все вопросы…

— Он бы не задавал вопросы, Иса, — объяснил я. — Тебя бы подвергли глубокому ментальному исследованию. Это означает чтение всех воспоминаний, начиная с момента рождения. Это не только болезненно, но и всегда имеет последствия. Обычно к такому приговаривают преступников.

— Но почему решили сделать это со мной?

— Кое-кому в Инквизиции показалось подозрительным, что в живых осталась только ты, — пожал плечами я. — Они решили, что ты можешь что-то скрывать.

— Я ведь не отказываюсь сотрудничать! — возмущенно воскликнула девушка. — И не совершала ничего предосудительного! Почему ко мне должны применять крайние меры?

— Мою невесту никто не посмеет допрашивать, — резко сказал я. С удивлением услышал в собственном голосе рычащие нотки. Спустя секунду осознал, что подался вперед, нависая над Исой, до предела сократив расстояние между нами.

Так не пойдет. Снова драконья сущность берет верх. Сознание словно раздвоилось. Умом я понимал: вот-вот сорвусь, глядя на алые девичьи губы, и грудь, что вздымалась под тканью платья. Но все, чего хотелось инстинктам — это поцеловать Ису, прижать её к себе, ощутить её тело, и дать выход страсти.

— Спокойно, Эйрин. — Неожиданно её рука легла мне на шею, а потом ладонь переместилась на затылок, а пальцы легко сжались. Ведьма ласково улыбнулась, и нежно проворковала: — Хороший дракон. Я здесь, никуда не бегу. А ты сейчас уберешь клыки, перестанешь изображать чешуйчатого монстра, и мы нормально поговорим. Идёт?

До меня дошло, что Иса разговаривает со мной словно со злым псом, который решил порычать на хозяина.

Она… хм… держала меня за шкирку.

Интересные ощущения. Дракон во мне готов был даже заурчать от удовольствия — ему нравилось такое положение дел. И тел: ведь девушка почти прижалась ко мне грудью, а её губы стали еще ближе. Это мешало соображать, и грозило окончательной потерей самоконтроля.

Но Иса снова удивила: взяв меня за плечи, она с силой усадила меня на скамью, поменяв наше положение. Попыталась отстраниться, но я удержал её, усадив к себе на колени.