из-под трибунала, я говорила правильные слова, но в глубине души никогда им не верила. Считала, что права и делаю благое дело. А ты знал, но делал вид что веришь мне.

— Но однажды сказал все как есть… — пробормотал Вольфрам.

— Но однажды сказал все как есть, — вздохнула Марго. — Что те, ради кого я стараюсь, кого пытаюсь… облагодетельствовать, кому хочу лучшего будущего, никогда не скажут мне спасибо. Никогда не оценят. И все будет зря. А потому надо думать о себе, хотя бы иногда. И в тот раз ты… бессовестно мне лгал. Потому что сам остался верен своему долгу, верен присяге, до конца. Но я… я поверила тебе.

«Я никогда не умел подбирать слова», — мрачно подумал Вольфрам.

— И я стала… думать о своем будущем, — продолжила Марго. — О нашем будущем. Я сомневалась, что ты примешь мои новые идеи, но в глубине души страстно этого желала. Надеялась, что ты будешь со мной и поддержишь меня. Увы, до тех пор приходилось прятать всё, что я делала. Даже от тебя. Пойти на сделку с мелкими, недостойными людьми. Дать им то, что они никогда не должны были получить.

«Эх, глупышка», — подумал Вольфрам. — «Опять за старое? И когда ж я проморгал твою очередную глупую затею?..» Некоторые из «сторонних проектов» Маргариты были весьма опасны в плохих руках. Увы, случалось всякое.

— Что хуже всего, — продолжала Марго. — Я не могла все контролировать как привыкла. Из-за конспирации. Пришлось… пустить все практически на самотёк. И получилось то что получилось, я сама была немного в шоке…

Изображение вдруг затряслось, и снова переключилось на рубку корабля. Свистел воздух, дым утягивало в пробоины в стенах, на скафандре Марго появилось несколько прорех. Одну, на животе, она зажимала рукой. Алые капли прорывались между пальцев, взлетали в невесомость, а потом вихрем уносились за борт вместе с воздухом и дымом. Камеру снова тряхнуло, с потолка посыпались искры, шальной осколок ударил по шлему, оставив трещину на забрале.

Потом изображение зарябило, и вернулось в беседку в осеннем лесу. Марго теперь выглядела бледной и держала одну руку на животе. Но в остальном ничего не выдавало ужаса, творившегося в рубке.

— Времени… совсем не осталось, — тихо сказала девушка. — Уже… совсем. Поэтому я не успею ничего объяснить. Но если кто из нас и выживет, то это будешь ты. И я оставлю… подарок для тебя. Найди его. Хочу чтобы это было у тебя, даже если ты не одобришь. Прояви… гибкость, как ты всегда делал ради меня. И со временем всё поймешь. Ведь я больше ничего не могу тебе дать. Подарок… ждет в «спецхранилище номер восемь», туда врагам ходу нет. Прикрепляю к файлу… всё, что тебе будет необходимо. Найди его!

За её спиной поднялся ветер, к хороводу осенних листьев добавились дым и искры, солнце заморгало красным заревом аварийной сигнализации, а ткань платья между пальцами стала краснеть…

— Ты всегда был со мной, даже если не верил, — вздохнула девушка. — Кода считал, что я неправа. Сегодня мы поменялись ролями. Я пыталась отговорить тебя, но не получилось, ты верен себе до конца. И сегодня моя очередь. Я буду с тобой, чем бы всё ни закончилось. Мы все друг другу сказали, Вольфрам. Прощай.

Изображение пошло рябью. На мгновение показалась рубка горящего корабля, с пристёгнутой к креслу неподвижно фигурой в изрешеченном скафандре. А потом все заволокла темнота.

Вольфрам слишком хорошо понял, откуда было отправлено сообщение. И когда. Схватился верхними руками за голову, нижними отпихнул в сторону ноутбук, и зарычал.

— Почему?!! Дура!!! Ну почему⁇ Зачем? Да чтоб тебя…

Вздрогнул, обхватил себя нижними руками, верхними закрыл лицо. И тихо пробормотал:

— Я же… я же… Я в трёх метрах от тебя сидел! Зачем так? Дурочка моя. Моя милая дурочка… Ну зачем? А теперь… сто лет прошло.

Накопитель он вытащил из пульта дежурного по связи на подземной базе Консорциума. Тогда Виктор снял ключ с тела застрелившегося офицера, любопытства ради этот пульт включил и стал смотреть. А база работала в том числе узлом секретной связи, и бесстрастно записывала всё, что творилось в радиоэфире в тот роковой день, почти век назад…

Цел ли еще загадочный «подарок», спустя столько лет? Есть ли в этом смысл? И чем таким тайным занималась Марго? Вольфрам даже не знал, что за «спецхранилище номер восемь» и где его искать. К видео прилагались несколько строчек цифр, похожих на коды доступа, и непонятная схема без заголовка и комментариев. И все. К этой тайне Консорциума у Вольфрама доступа не было. Значит, придётся искать информацию. Но на нелегальном положении это сложно. А самый доступный источник знаний о секретах Консорциума сейчас в таком месте, что просто так не подойдешь.

Значит, придется найти человека, который сможет это устроить.

Глава 15

Виктора, что называется, взяли в оборот. Сперва Юми заявила:

— Жить будешь у меня! Квартира одноместная, но платить за перерасход воздуха и воды всё равно выйдет дешевле, чем гостиница.

Вроде бы и аргумент весомый, и намекает девушка понятно на что, но чутье упрямо твердило — где-то он что-то упустил.

Оказалось что пресловутые «курсы» начинаются послезавтра, а прилетел Виктор поздно ночью по времени станции. То есть в запасе часов двадцать пять. И Юми потащила Виктора покупать скафандр. Прямо с утра, то есть часа через два после прилёта, без перерыва на сон.

— Сразу все купим, — тараторила девушка. — Оденем тебя, и на обучение пойдешь уже в своём…

— Так дешевле? — осторожно предположил Виктор.

— Да нифига, — усмехнулась Юми. — Но будешь уже в своём, привыкать. Да и инструкторам эта модель тоже знакома, подскажут.

— То есть ты знаешь, что мне нужно?

— Ага.

— То есть я еще не знаю какие скафандры бывают, — проворчал Виктор. — Какой для чего, в чем преимущества и недостатки, как этим всем пользоваться, и еще повезло что шлем на задницу надеть не пытаюсь… А ты уже за меня во всём разобралась и все решила?

— Ну вообще-то да, — усмехнулась девушка. — Ты удивлён?

— Звучит так, как будто я уже на тебе женился, — парировал Виктор.

Юми громко фыркнула, вздернула носик и отвернулась. Но через пару секунд задрожала от смеха.

Торговлей скафандрами занимались какие-то дальние знакомые. Или