монахам было рекомендовано соблюдать следующие четыре обязательства: первое – собирай подаяния. Второе – носи монашеское одеяние. Третье – живи под деревом. И четвертое – пей лечебный эликсир.

Этим лечебным эликсиром и считалась их собственная моча.

По утверждению Сиама, он провел глубокие изыскания и обнаружил, что западные врачи, которых интересовали альтернативные методы лечения, также были сторонниками мочепития. Многие источники свидетельствуют о его эффективности, когда дело касается борьбы с болезнями, сказал он. Оно усиливает иммунную систему и восполняет дефицит полезных веществ в организме. Мочепитие излечивает простуду, язву желудка, астму, диабет, рак и ВИЧ.

Сиам также утверждал, что он становился свидетелем чудесного улучшения состояния пациентов с хроническими заболеваниями, для которых современная медицина оказалась совершенно бесполезной. Пациенты с раком в последней стадии, чьи врачи махнули на них рукой, в течение пяти лет пили свою мочу. И вот, спустя десять лет, они все еще живы и прекрасно себя чувствуют.

– Благотворительность! Что это такое, если не благотворительность, порожденная из самых добрых побуждений и человеческой добродетели! – возбужденно вскричал он. – Не смотри на меня так недоверчиво. Когда я говорю тебе: пей мочу, я имею в виду, что пить надо среднюю порцию струи, а не первую и не последнюю. Они токсичны. Но твоя реакция вполне объяснима. Всех сначала тяжело убедить. Такое непросто услышать в первый раз, к этой мысли надо привыкнуть. Самое главное – мочепитие позволяет иммунной системе исцелить саму себя. Тебя исцеляют твои собственные клетки.

– А ты пьешь свою мочу? – спросил я.

– Пью, – ответил он.

И мне показалось, что я уловил в его дыхании запах мочи.

После этого разговора он исчез на несколько месяцев, и вскоре до меня дошли слухи, что он работает таксистом в Бангкоке. Кто-то даже сказал, что он превратил свое такси в передвижную клинику, налепив на бока рекламные стикеры и предлагая бесплатные консультации по здоровью. Когда к нему в такси садились пассажиры, он забрасывал их всевозможными вопросами об их здоровье, после чего начинал расписывать им чудеса мочепития. Никто не знает, какую выгоду он из этого извлекал, но кто-то уверял, что он это делал просто ради благотворительности.

Однажды Сиам вернулся в Кэнг Кхой и попросил меня встретиться с ним в баре. Выглядел он довольно подавленным.

– Я перестал пить свою мочу, – сообщил он. И я понял почему. – У меня диабет, будь он проклят.

Я сочувственно кивнул и спросил:

– А что насчет клиники, которую ты собирался открыть? Могу помочь.

Так Сиам снова открыл свою клинику. Он позаимствовал мою лицензию на врачебную практику и повесил ее на стену позади стойки регистрации. Я работал там пару дней в неделю.

В тот год многие увлеклись органической пищей, а также альтернативной и традиционной медициной. Должен признать, он умел заблаговременно предвидеть новые модные веяния: у него словно было шестое чувство, которое и подсказывало ему, каким будет следующее повальное увлечение. Но проблема с ним заключалась в том, что стоило ему всерьез чем-нибудь увлечься, он не мог добиться успеха, как это умудрялись делать другие.

И, как случалось много раз прежде, его шестое чувство опять распознало новый тренд. Он попросил меня присмотреть за его клиникой и бывать там чаще. А сам он, по его словам, собрался за границу, после чего исчез на несколько лет. Он вернулся в Кэнг Кхой сильно изменившимся. Он иначе одевался и говорил, что вращался в новых кругах. Он начал пить вино и импортный виски и все такое. Он перестал делиться со мной своими грандиозными планами и просто сообщил мне, что нашел свою любовь. Он планировал с ней на пару открыть бизнес и провести вместе остаток жизни. Еще он сказал, что открыл новый метод лечения, но отказался мне о нем рассказывать, пока все каким-то образом не устаканится. Однажды он привел в клинику Дао и представил нас друг другу.

Мне ее лицо показалось знакомым, но в то же время что-то в ней произвело на меня весьма отталкивающее впечатление. Было что-то неприятное в ее манере держаться: она вела себя так, будто мы принадлежали к разным слоям общества. Сиам отдалялся все дальше от старых друзей и родни, все больше сближаясь с Дао. Он много времени проводил в общении с людьми из нового для себя круга и редко бывал дома, оставив меня заниматься делами клиники. В конечном итоге Дао попыталась взять управление клиникой в свои руки, но она была слишком чванливой; я не мог ее выносить, и мне пришлось серьезно поговорить об этом с Сиамом.

Что же до этого нового метода лечения: я узнал от своего пациента, что Сиам и Дао вложились в совместное предприятие. Ха! Что ж, могу лишь пожелать им обоим удачи!

(Вышеприведенные суждения принадлежат Сомчаю.)

Словно червь

Перемены – в природе нашей земли. И те, кто сопротивляется переменам, сопротивляется природе. В глубине души мы все это знаем. И противимся ли мы переменам, или приветствуем их, или сопротивляемся им, перемены, несмотря ни на что, настигнут нас. Взрослый мужчина некогда был ребенком – разве с ним не произошла перемена? Наш мир развивается с помощью времени – коему тождественны перемены.

Таковы и перемены в человеческой жизни, которые мы переживаем на физическом, интеллектуальном и идеологическом уровне. Я не вижу в переменах ничего необычного; скорее, именно те, кто укрощают бури, могут испытать полный спектр жизни. Они берут на себя колоссальные риски и взамен приобретают ценный опыт. Люди, сопротивляющиеся переменам, обретаются в комфорте и безопасности; они стараются обеспечить себе состояние неизменности, ложно отождествляя перемены с неопределенностью и неспособностью воспринимать вещи серьезно – отсюда отсутствие у них твердых убеждений. Лично меня обвиняли в этом.

Я подвергался нападкам за то, что легко менял левые взгляды на правые, перебегал от коммунистов к капиталистам. Меня высмеивают за те перемены, что мне пришлось пережить, и ничего не доставило бы всем большую радость, чем увидеть, как моя жизнь пойдет под откос. Они готовы меня изничтожить: дразнить, высмеивать, стыдить и даже унижать за предательство принципов, которые я некогда-то отстаивал. Но позвольте мне задать им вопрос: а как насчет вас? Вы-то кто сами? Вы же ни то ни се. Все вы – безликие пустышки, беззаветно верующие только в пилочки для ногтей, которыми вы полируете свои щеки. Все вы на одно лицо. Вы хотите чувствовать себя в безопасности, удовольствоваться существующим порядком вещей и иметь гарантию, что