вивисектор, примеряющийся к лучшему методу вскрытия.

— Мозг человека, это настоящее чудо эволюции, однако, он не лишен недостатков. На многое он реагирует не так, как стоило бы…

Неспешно приблизив левую ладонь к девушке, юноша положил ту на макушку, сделав несколько плавных движений, словно погладил ее. Но следом, его пальцы аккуратно сжали маленький пучок красных волос. Кимико почувствовала, как он принялся тянуть их. Сперва, это было просто неприятно, но с каждой секундой ощущение нарастало, пока не превратилось в боль.

— То, что я сейчас делаю, не нанесет критических повреждений, но вы чувствуете иное. Как думаете, с какой силой мне нужно тянуть, чтобы вырвать их?

Совершенно спокойный голос противоречил жестокости деяний, но Якуши плохо слышала. Она уже почти ощущала, как кожа на черепе отслаивается, хоть это было и не так.

— С такой. — И после этой фразы, Кимико закричала от неистовой агонии, прокатившейся по ее телу.

Пульсация разошлась от верхней части черепа, переходя даже на плечи. Вопли прервались через миг, ведь ее челюсть вновь зажала стальная ладонь.

— Тише. Вы просто потеряли менее тысячи волосяных луковиц и кусочек эпидермиса. Это даже не опасно. И, тем не менее, боль мало уступает потере пальца. Ваш мозг просто не способен более осмысленно интерпретировать сигналы нервной системы. В этом отношении, он весьма убог.

И последовало продолжение. С мрачным терпением, алоглазый медленно вырывал все новые клоки волос, пока трясущаяся жертва отчаянно мычала в металл, сжимающий ее рот. В ее взгляде уже не было дерзости, только мольба.

Но это не помогло остановить мучителя. Красноглазый юноша, с механической методичностью, рвал скальп на голове пленной. С каждой секундой, ее захлестывала все большая агония. Пусть ее рот был крепко зажат, но она не прекращала стенаний. Если бы она могла отодвинуть боль на второй план, то ощутила бы множественные капли крови, что уже начали капать с ее головы. Кожа на черепе имела большое количество капилляров, потому объем алой жидкости был велик. Даже ее изодранные волосы пропитались и не могли удержать капли живительной влаги, что окрашивали ее локоны в более темный оттенок. Такой, который называют кровавым.

Извиваясь в плену безжалостного человека, чей взгляд пронизывал ее до самой сути она предпринял отчаянный шаг. Слабая попытка отбиться свободными руками была пресечена методом, под стать этому человеку. Он перехватил ее тонкие и хрупкие предплечья и сжал их до хруста. Кости раскрошились, посылая настоящий взрыв, ставший катарсисом.

Тело девушки пробила крупная дрожь, а на ее лице не было ничего, кроме отчаяния и боли. Даже не в силах закричать, она была вынуждена смотреть мутным взором в ужасающие глаза. Глаза палача. Но тот вдруг остановился. С ощутимой задержкой, Кимико осознала это и ее затуманенный разум с великим наслаждением принялся упиваться передышкой.

С удивительной нежностью погладив поврежденные места своими холодными пальцами, юноша нагнулся ниже, смотря прямо в глаза девушке. Те объемы адреналина, что в данным момент плескались в ее крови, были слишком малы для подавления мучений. Очередная слабость контролирующего органа — он не способен оценить происходящее, как может сознание.

Выждав с минуту, пока Якуши перестанет трястись от боли и пытаться извергнуть бесполезные стоны, Артега отпустил рот девушки. На ее щеках уже появились темные разводы макияжа. Она рыдала, как никогда в жизни.

— Чш-ш-ш… — Ласково стерев прозрачные капли, вытекающие из глаз, юноша нежно погладил ее по лицу. Его ладонь, казалась по настоящему ледяной на горячей коже. — Кимико, не нужно плакать. Если вы пойдете мне навстречу, все сразу кончится.

Ранее безжизненный голос мучителя обрел слабое тепло. Словно он действительно не хотел причинять ей вред. Дрожащие и заплаканные глаза цвета сливы, с трепетом всматривались в спокойный лик.

— Пр-правда? — Тихий шепот шепот уже не нес насмешки. Боль и страх избавили эту хрупкую девушку от подобного.

— Я обещаю.

— Х-хорошо… — Разум Кимико затуманился еще сильнее, стоило только увидеть проблеск надежды. Сейчас, ее не волновало наказание за то, что она проговорится. Только бы прекратить все это.

— Вы настоящая умница, Кимико… — С нежностью взяв щеку девушки в свою ладонь, юноша мягко приподнял ее голову, пока сам приблизился. — Я ведь не получаю удовольствия от ваших мучений.

Контрастирующая ласка показалась девушке бездонной. Она не могла перестать бояться этого человека, но то, как мягко он говорил, и как мягко ее хвалил, вызывало странное чувство в ее хаотичном сознании.

— Ты… отпустишь меня? Пожалуйста… — Бессильная девушка была сломлена, ибо никогда в жизни не испытывала столько боли. — … Прошу…

— Успокойтесь, Кимико, я больше не причиню вам боли. Просто расскажите мне. — Тихий голос юноши хранил нежную ласку. Он подталкивал ее, но совсем не давил.

— Мы… мы работаем… в башне H8… Сто девятый этаж…

Когда Якуши говорила это, на ее лице была неописуемая надежда, ведь она была уверена в том, что этот человек отпустит ее. Тот вновь погладил ее щеку. Металлическая ладонь уже не была холодной, согревшись от тепла кожи. Теперь, она приятно охлаждала, как ветерок в жару.

И всего мгновение понадобилось для того, чтобы поведение юноши вернулось к прежнему. Он вновь был безжизненным и безэмоциональным.

Словно не человек.

Но Кимико не успела ничего осознать, ибо ее голову пронзил клинок.

Выпрямившись, Артега смотрел на оседающую девушку. Все произошло так быстро, что даже ее лицо не изменилось. Оно все еще хранило надежду на жизнь. Глупо. Она умерла в тот же миг, когда Тега затащил ее в это место. Он не собирался оставлять ей жизнь, ведь ее банда занималась продажей наркотических веществ и не гнушалась ничем. Дети, старики, даже беременные. Самыми разными методами, они подсаживали их на вещества, а потом предлагали товар. Зачастую, средства заканчивались раньше смерти от передозировки и зависимые были вынуждены работать на них за еще одну порцию.

Эта Кимико, была одним из руководителей подобных “кружков” и отличалась креативностью. Она уже не была человеком.

Анализируя полученную информацию, юноша вновь подметил, что люди очень слабые. Они лишались сил, как телом, так и духом, стоило только заставить их испытать больше, чем могут выдержать. Порог различался, но Артега еще не встречал того, кто не сдавался до самой смерти. Их тело до нелепости неэффективно, если не имело обширных аугментаций. И последнее было редкостью, ведь разум, зачастую, не мог адаптироваться к изменениям. Разум людей слаб так