Он погладил меня по спине. Усмехнулся.

— Это долгая история.

— Сам же сказал, что у нас есть время.

— Сказал, — подтвердил он.

Его взгляд снова изменился. Стал… мягче, что ли. Он поднял руку, коснулся моих волос, отвёл их за спину, погладил мою шею, снова запустил пальцы в волосы.

— Всего я рассказать не могу, сама понимаешь, секретность и допуски, но насчёт платья… ты не права.

Бросил взгляд на меня, но я сидела неподвижно на его коленях, позволяя трогать мои волосы, прикасаться. Смотрела. И ждала продолжения.

И снова погладил волосы, провёл рукой по спине и оставил её на моей талии, продолжая поглаживать другой рукой моё бедро.

— Ситуация с положением женщин во флоте стала такой, как сейчас, не в один день, — начал он. — Началось около ста семидесяти лет назад. Сначала офицеры возили своих женщин с собой. Потом один из маршалов протащил поправку о семейных отношениях, чтобы иметь возможность законно держать рядом свою жену на должности адьютанта.

Он снова усмехнулся.

— Если коротко, то сначала всё было прилично. А потом… Мы имеем то, что сейчас. Есть целый ряд должностей во флоте, на которых удобно держать любовниц. И девушки рвутся на них. Есть даже специальные школы, очень дорогие, кстати, как правильно строить карьеру во флоте через постель.

Меня передёрнуло, а Логранд пожал плечами.

— Я когда первый раз стал маршалом… не скрою, мне льстило женское внимание. Молодой был ещё. Хотя… У меня ещё курсантом не было отбоя от девушек, мог брать любую, — когда он посмотрел на меня, его взгляд был очень серьёзен. — Любую, Кира. Меня могло остановить только наличие брачного союза, или то, что это девушка друга. Чем выше поднимался, тем больше женщин. Красивых. Ярких. Умных. Очень крутых. И в пси, и в бою, и в постели.

Мне подурнело, я сделала движение вскочить, но его хватка оказалась жёсткой.

Лоргранд не стал применять пси, чтобы удержать меня. Мне хватило его взгляда.

Поймав его предупреждающий взгляд, я осталась сидеть на его коленях. Похоже, эту речь маршала мне придётся выслушать в полном объёме.

— Да, это спорт. Ты верно сказала, — он говорил, не отрывая от меня тёмного взгляда. — Столы, кабинки в туалетах, лестницы, флаеры, подвалы, крыши, истребители. Чем публичнее, тем лучше. Как зарубки на фюзеляже. В какой-то момент меня от этого всего реально затошнило. Я бросил этот спорт и ушёл в работу. И да, к мекрисолу я испытываю такое же отвращение, как и ты. Насмотрелся.

Он замолчал, а я осторожно спросила:

— К чему ты?..

— К тому, Кира, — перебил меня он. — Вся эта возня с любовницами во флоте мне глубоко отвратительна. Я готовлю целый ряд поправок, чтобы прекратить этот беспредел. И дело даже не в девчонках, которые хотят лучшей жизни. Во флоте всё больше закоренелых холостяков. Которые не верят женщинам.

Я неотрывно смотрела в его глаза, когда он говорил. Чувствовала, что проваливаюсь в бездну. Неужели?..

— И я не верил, Кира. Очень долго. Был уверен, что везде грязь, — снова медленный жест, отводящий волосы от моего лица. — Пока вдруг среди цветочной пыльцы не разглядел настоящее сокровище, — он улыбнулся. — Чистоту. Которую мне стало жизненно необходимо защищать.

Я прерывисто вздохнула, недоверчиво пялясь на него.

— Я не сразу понял, — он снова провёл пальцами по моим волосам. — Сначала всё было на уровне инстинктов. Постепенно оформлялось в настоящую одержимость. Снятие мостового феномена не помогло. Думал о тебе круглосуточно. Когда ты была в госпитале на реабилитации, я пришёл с намерением начать выстраивать серьёзные отношения, но ты на меня выдала такую истерику, что мне пришлось отойти в сторону. Чтобы своим видом не травмировать тебя ещё больше.

Замерев, я слушала. Боялась пошевелиться и упустить малейшее слово.

— Впервые, я не знал, как подступиться к женщине, — вдруг усмехнулся он. — Украшений ты не носишь. Пригласить куда-то на курорт?.. Тебе даже подарить было нечего, что ты бы приняла. Я знал каждый твой шаг. Когда стало очевидно, что ты окрепла, я пошёл на сближение, — он помедлил, и процедил сквозь зубы: — а потом ты приняла приглашение на свидание от Старда.

Он скрипнул зубами, в глазах полыхнуло бешенство.

— Да, Кира. Я не знаю, как я тебя ещё не трахнул. Только понимание, что я так тебя безвозвратно потеряю, удерживает. А ты… Вот ты сейчас сидишь у меня на коленях, я могу к тебе прикасаться, и только сейчас чувствую, что дышу.

Я слушала его, и мне казалось, что всё вокруг исчезло. Оставался только он. Наш неотрывный взгляд глаза в глаза. Его пальцы в моих волосах. Его твёрдые тихие слова.

— Я думал, что мне достаточно будет того, что ты рядом, — продолжил он. — Смотреть, как ты работаешь. Слушать твой голос. Но я ошибался. Мне мало, Кира. Я хочу трогать. Ласкать тебя. Целовать. Ощущать твой запах и вкус. Говорить. Узнавать тебя. Дышать тобой. Обладать тобой.

Он решительно поджал губы и сузил глаза.

— Никогда бы не предложил тебе мекрисол, Кира. Если и дарить тебе что-то, то как минимум мириллик. Ты спросила, кто я такой. Когда разберёмся с расследованием, я попрошу императора включить тебя в круг доверенных лиц. Тогда смогу тебе про себя намного большое рассказать. Но есть кое-что, что могу сказать прямо сейчас.

Помедлив, он твёрдо сказал:

— Кто я такой… Для тебя, Кира, я мужчина, который тебя любит.

Я ахнула, прижав пальцы к губам, а он выпрямился, обнял меня… обрушивая весь мой мир своими следующими словами.

— Я полюбил тебя, Кира. По-настоящему. Ты права. Ты не будешь любовницей. Ни за что я не предложу тебе подобного. Я хочу стать твоим мужем, Кира. Я предлагаю тебе выйти за меня. Можешь сразу не отвечать. Подумай. Я предлагаю тебе стать моей женой.