Я думал, что сейчас она укусит меня. Вцепится прямо в лицо и впрыснет в кровь смертоносный яд. Но змея провела языком по моим губам, еще раз заглянула в глаза и вдруг ослабила хватку.

Ветер усилился. Кленовые листья взметнулись в воздух и закружились по комнате. Змея, кольцо за кольцом, освобождала меня от своих объятий. В какой-то момент она растворилась среди хоровода листвы, а потом вместе с ним вылетела в распахнутое окно.

Способность двигаться вернулась. Я поспешил следом, но ветер подул так сильно, что отбросил меня назад. Когда же, преодолевая неистовую силу стихии, все же добрался до окна, то не увидел за ним ни пейзажа, ни листьев, ни змеи. Сквозь стену дождя на меня взирали большие зеленые глаза, изумрудами сияющие на вороненом шлеме драгуна.

В голове гулко забил колокол чужого сердца. Чернобог протянул огромную руку. Широкий подоконник под стальными пальцами смялся, как бумага, а потом часть стены перестала существовать. Сердце в голове ударило оглушительно громко. Вороненая латная перчатка рванулась ко мне, и собственная горячая кровь брызнула мне на лицо.

Могучий раскат грома сотряс небеса…

…и я распахнул глаза.

В гостиной стало заметно темнее. Единственный источник света — камин, заливал все вокруг мягкими тонами пламени. За окном шумел дождь, а моего лица касалось что-то теплое и липкое. Повернув голову, я увидел медвежонка, который тщательно вылизывал мою щеку.

— Дурень косолапый, — змеей шипел замерший на пороге Прохор, — разбудишь барина! Пошли со мной, зверюга бестолковая, я тебе мёду дам.

Происходящее очень веселило Дею. Со смуглого лица цыганки не сходила улыбка. Она сидела рядом со мной так, что моя голова лежала на ее коленях.

— Что здесь происходит? — поинтересовался я, отпихивая в сторону мохнатую морду назойливого зверя. Медведь возмущенно сопел и лез обратно, легко покусывая мои пальцы.

— Вы метались во сне, барин, — как можно серьезнее сообщила горничная, хотя ее темные глаза все еще искрились весельем. — Я решила вас успокоить, чтобы мысли прояснились, тело отдохнуло и кошмары ушли.

— С этим понятно, — я не спешил убирать голову с теплых коленей Деи. — А они что тут делают?

— Зверь недавно пришел, — Дея взглянула на медведя. — Наверное, тоже вашу тревогу почуял. Гнать его не стала, ведь вы наказывали домашним вас не будить, а он — дикий.

— И дурной, — недовольно буркнул Прохор. — Я его поймать хотел, а он мне чуть палец не оттяпал, зараза! — дворский показал мне руку, но никаких следов покусов я на ней не разглядел. — Но вы это, барин, — вдруг смутился Прохор, — не наказывайте его, он же дитё еще несмышленое.

— Хорошо, — я сел и запустил руку в волосы, слишком поздно сообразив, что вся кисть в медвежьей слюне.

Медвежонок неуклюже забрался на диван и устроился у меня на коленях, настойчиво требуя ласки. Стоило мне почесать его за ухом, как звереныш «растаял» и сразу же мирно засопел.

— Никогда такого не видывал, — покачал головой Прохор, — чтобы зверь дикий, да так к человеку ластился.

— Еще бы он находил для этого подходящее время, — я положил медвежонка на диван и встал на ноги. События сна все еще стояли перед глазами: золотая змея и драгун. К чему все это? Наверное, нервная система сдает. Оно и немудрено, после всего случившегося.

— Барин чего-то изволит? — Дея тоже встала.

— Поужинать бы, — я покосился на окно, за которым бушевала непогода. Казалось, что очередная вспышка молний выхватит из темноты мрачную громадину драгуна. Но этого не произошло.

— Сейчас же скажу Евдокии, чтобы сготовила, — оживился Прохор. — Дея, — неожиданно для меня он обратился к цыганке без тени презрения и даже по имени. — Накрывай на стол.

Вот только горничная и с места не сдвинулась, пока не получила от меня молчаливого одобрения.

— Если барин больше ничего не хочет, — с наигранной печалью тихо произнесла она и направилась следом за дворским

— Дея, а к чему змея снится?

Цыганка замерла в дверях:

— Барин, по-вашему, ежели я цыганка, так и по руке гадаю, и грядущее вижу, и сны ведаю?

Я пожал плечами. Дея же со вздохом покачала головой и сказала:

— Змея во сне — дурной знак. Какого цвета была?

— Золотая, с черными глазами. Это имеет значение?

— Имеет, — цыганка все так же стояла ко мне вполоборота. — Одни говорят, что желтая змея снится к богатству и удаче, другие же, что ее появление во сне означает сильного врага. Может, снилось что-то еще?

— Мой драгун, — взгляд зеленых глаз все еще мерещился мне в темноте окна.

— Значит, быть жаркой сече.

— И еще была кровь, — я посмотрел на свою ладонь так, будто видел на ней алые брызги и предположил. — К беде?

— Кровь — это символ родства, — неожиданно произнесла Дея.

— Удача, враг и родство, — резюмировал я. — В принципе, все понятно.

Мне не составило труда сопоставить туманное предсказание Деи: удача — это мое перерождение, враг — их хоть отбавляй, родство — тут на ум приходил только Чернобог. Недаром же я слышал биение его сердца, как будто свое собственное. И все бы ничего, вот только сон казался таким реальным…

— Хорошо, коли так, — кивнула цыганка и вышла из гостиной.

Я еще некоторое время смотрел в темное окно и рассеяно гладил спящего медвежонка. Уж кому, а ему-то кошмары точно не снились: спал он спокойно, пыхтел, как паровоз и выглядел вполне довольным. Не знаю почему, но я ощущал это на каком-то неведомом уровне. На миг мне даже показалось, что наша встреча не была случайной. Но эта мысль исчезла также быстро, как и появилась: все случившееся — стечение обстоятельств. Не более. Медведица с медвежонком оказались рядом во время боя с полозами. Мать защищала своего ребенка, а не меня. Жаль, что с ней так вышло, но ничего уже не изменить.

Оставив мохнатого питомца валяться на диване, я принял душ. Горячая вода смыла усталость, тревогу и, самое главное, медвежьи слюни. Теперь сон казался просто сном, а не чем-то большим. В бодром расположении духа, я вытерся, переоделся и спустился вниз к ужину.

Как оказалось, у меня появилась компания: Нечаев и Дарья вернулись. Девушка была мрачнее тучи, которых сейчас в избытке висело в темном небе. Глава Тайной канцелярии же выглядел точно так же, как и обычно: спокойным, уверенным и решительным.

— Рад, что вы вернулись. — Искренне сказал я. — Желаете отужинать?

— Простите, но я хотела бы отдохнуть, — извиняющимся тоном произнесла Дарья. Голос ее предательски дрожал.

— Конечно. Хочешь, Дея принесет еду в твои покои?

— Буду благодарна, — пробормотала Дарья и ушла.

— А вот я