Момент оседлал любимую «табуретку» — ярко-желтый скутер с движком побольше, чем значилось в техданных, — нацепил поверх дредов шлем, тоже канареечный, застегнул кожанку (вот уж что долго пришлось по цвету к скутеру подбирать) и, вполне довольный собой, поехал за биотином для Влады. По Ленинградке движения практически не было — редкие грузовики с масовскими номерами, «уазики» военных. Гражданские легковушки за МКАД на север почти не выползают.

Геше в центр Москвы, как он считал, не нужно было — для его целей вполне годился Митинский рынок. Когда Геша был совсем пацаном, здесь находился радиолюбительский рай — любые детали на любой кошелек; потом палатки снесли, открытую часть переоборудовали под автостоянку, а продавцов загнали в здание… Возник Сектор, поменял экономические законы, здание постепенно пришло в негодность, и рынок вернулся. Только уже не «радиогубительский».

По МКАД Момент добрался до Митина быстро и без проблем. За асфальтом следить перестали тогда же, когда забили на канализацию, коммуникации и борьбу с преступностью, «табуретку» подбрасывало на кочках и выбоинах, Момент увлеченно рулил. Сегодня с утра он воздержался от косячка (как-никак, поиски биотина для Влады — занятие ответственное), и раздражение нарастало, лишь скорость и опасность помогали абстрагироваться и худо-бедно справиться с собой.

День выдался ветреный, холодный, но ясный. Ярко-синее небо осени, стылое солнце, иней на пожухшей траве обочин.

Рынок слышно и видно было издалека. Гул толпы, схожий с гулом моря, аромат жареного мяса, острых кавказских и китайских специй, басы и ударные разнообразной музыки. Геша въехал на парковку, сунул купюру вооруженному охраннику, оставил «табуретку» и нырнул в лабиринт лотков, палаток и шатров.

К подошвам липли обертки и целлофановые пакеты, Момента пихали и толкали. Вот, разинув рот, застыл на пути мальчишка лет двадцати, крутит башкой, прижимает к груди сверток. Проводник? Ловчий? В любом случае на рынке он впервые, и обдурят его точно — уже пропихивается к жертве толстый Ахмед, такой миролюбивый, радушный, готовый помочь и обогреть совершенно бескорыстно. Ахмеда знают все завсегдатаи, каждый хоть раз да попался на его обаяние и потом долго спрашивал себя, как умудрился за три копейки отдать хорошую вещь.

Зазывают продавцы. Внешние ряды рынка рассчитаны на лохов и цивилов, ничего интересного здесь не найдешь. Химза, противогазы (в Секторе абсолютно бесполезные), электрошокеры (сгодятся против хамелеона), травматическое оружие и китайские ножи из дрянной стали, берцы, камуфляж, резиновые сапоги, палатки и удочки, амулеты…

— «Сувениры»! «Сувениры»! — надрывался носатый торговец. — Цацки из Сектора!

Моменту стало любопытно, подошел поближе. Ну-ка, ну-ка? Продавец, разложив на прилавке обычную морскую гальку, куски канифоли и причудливо отлитые стекляшки, уверял:

— Потеряшка, вмаз, берсерк…

Момент мысленно усмехнулся. Любой проводник, да что там проводник, школьник, интересующийся Сектором, знает: потеряшка — бордовая пыльца, вмаз — слизь слизью, так его, кстати, и обзывают, берсерк похож на кварц, но темно-красный.

— Слышь, бро, — Момент перегнулся через прилавок и заглянул продавцу в глаза, — зря ты это. Давно тут стоишь, чувак? Могу поспорить: час, ну два. Скоро кто-нибудь мимо пойдет, бро, не такой добрый, как дядя Момент, и гальку твою тебе в ленивую жопу затолкает. Иди в Сети поройся, нарой инфу, не позорься хоть.

Взгляд у торгаша забегал. Не поверил? Ну и ладно. Пусть с ним другие разбираются.

Момент двинул дальше, у китайской лавочки остановился, прикинул, не перекусить ли — он азиатскую кухню, особенно не обезображенную требованиями санинспекции и цивилизации, уважал, в этом заведеньице часто брал мясо или лапшу… Времени нет. Влада ждет.

Активнее работая локтями, пропихиваясь в сердце рынка, Момент поспешил дальше. Где можно достать «левый» биотин, он не знал и решил поспрашивать знакомых скупщиков желез и «сувениров».

Настоящая торговля — не на виду. Никто не выложит на прилавок реальную потеряшку, железу в банке не выставит. Нужно знать, к кому идти и что говорить. И Момент знал — но только с одной стороны. Он же сюда не закупаться приходил обычно, а менять и продавать «сувениры».

— Вмаз! — надрывалась толстая баба с красными щеками. — Настоящий вмаз!

Перед бабой стоял термос. Момент удивился, подошел. Баба улыбнулась, вскинула накрашенные ярко-синим ресницы.

— Что застыл? Покупай, не стесняйся. Чаёк с вмазом, приход быстрый, отходняка никакого.

— Да ну? — Момент полез за кошельком. — Смотри, чувиха, я вмаз знаю, моментом пойму, если его там нет.

— Думаешь, я проводника обманывать буду? — возмутилась продавщица. — Ты же Момент, тебя же все знают, кто к Сектору хоть боком. А у меня сыночек из ваших, проводник, недавно, правда. Может, слышал — Лешак?

Лешаков в Секторе было что Мастеров и прочих Тертых. Легионы. Баба смотрела на Момента с жадным ожиданием — наверное, давно новостей о сыне не получала, волнуется.

— Нет, прости, не слышал. — Момент пригубил чай.

На вкус — дерьмо, но вмаз в отваре действительно был, хоть и немного. Сразу полегчало, захотелось общения, пожрать, шутить и смеяться.

— А он про тебя рассказывал, — упрекнула Момента продавщица. — Легенда, мол, живая.

— Ну, легенда. — Момент закурил обычную сигарету. — Слушай, тетя, ты не знаешь, биотин достать реально?

Радушие слетело с тетки. Она заозиралась по сторонам, ожидая в любую секунду масовский патруль. Момент напрягся: знает. Точняк знает! Говорить опасается, пусть и живой легенде. Ох, вспомнить бы этого молодого проводника Лешего — или Лешака, как там его? — мамочка все секреты выложила бы.

— Так реально?

— Что ты! Что ты! Даже и не думай! Подсудное же дело! — будто забыв о чае с вмазом, замахала руками продавщица. — А мы — люди маленькие, мы ничего такого…

— Понял, чувиха. — Момент допил чай залпом. — Ну, удачи. Сыну, значит, привет.

Ладно, на случайную удачу он особо и не рассчитывал, с самого начала предполагал, что идти придется к Барину. Если кому нужны настоящий «сувенир», оружие, наркотики или еще что дорогое — иди к Барину, это все знают. Можно еще к Тихому Дону, но на Дона у Момента выхода не было — нос не дорос, как говорится, не интересуют мафиозо всея Москвы простые проводники.

Барин обычно принимал в администрации или прогуливался по рынку в окружении своих охранников. Любил он непосредственное общение с народом. Барин всегда был Моменту противен, чисто внешне отвратителен, но Момент признавал: этот дела ведет честно. Интеллигентно даже дела ведет.

Осталось всего ничего — найти Барина. К счастью, это было не сложно.

Сперва Момент, уже не останавливаясь у прилавков и только прислушиваясь, не прозвучит ли где слово «биотин», протолкался к зданию крытого рынка, обветшалому и опасному. От него сильно несло сортиром, витрина и окна были разбиты, двери сорваны с петель.