При подведении итогов проходной балл на все факультеты института оказался на удивление низким – значительно ниже, чем в прошлые годы. Даже на престижное «Приборостроение» прошли абитуриенты с одной тройкой. Но все прекрасно понимали: уровень их знаний не идет ни в какое сравнение с прошлогодним набором. И потому можно было надеяться, что таких провальных ситуаций с учебой, как в прошедшем учебном году, с новым набором не будет.

Перед отпуском ректор пригласил Ольгу в свой кабинет. – Просите что хотите! – сказал он. – Ольга Дмитриевна, клянусь, сделаю все, что в моих силах.

Последние дни июля принесли невиданную жару. Дождя не было почти месяц, и асфальт на улицах буквально плавился. Подошвы прохожих оставляли на нем четкие отпечатки. В отдельные дни столбик термометра зашкаливал за сорок – и это в тени. Измерить же температуру на солнце было невозможно – у градусника не хватало шкалы.

Измученные горожане спасались на Дону. Поблизости от воды было немного прохладнее. Те же несчастные, кто томился в душном городе, старались снять с себя все, что можно. Если бы могли, сняли бы и саму кожу.

Светлану положили в больницу на сохранение, и Гена теперь целые дни проводил у Леночки. У Ольги, наконец, начался долгожданный отпуск. В его первый день они втроем лежали на холодном полу гостиной – Ольга была в купальнике, а Гена и Лена в одних трусиках, иначе они просто растаяли бы, несмотря на открытые настежь балкон, окна и лоджию.

Ребята сражались в шахматы, а Ольга наслаждалась бездельем, тишиной и болтовней детей, с интересом наблюдая за ходом игры. Сначала выигрывал Гена. Накануне он выучил по книге новое хитрое начало, и Леночка сразу попалась. Она потеряла ладью и теперь отчаянно сражалась, пытаясь выправить положение, но потеря тяжелой фигуры сильно осложняла ей игру. Уже предвкушая победу, Гена зевнул слона, затем коня, и их роли сразу поменялись. Теперь уже Леночка взяла верх, методично загоняя его фигуры в ловушки, из которых выбраться они уже не могли. Предчувствуя неизбежный мат, Гена смахнул фигуры с доски и лег на спину, сердито уставившись в потолок.

– Хочешь играть, умей проигрывать, – назидательно заметила девочка.

Гена перевернулся на живот и ничего не ответил. Проигрывать, да еще девочке, да еще Леночке, он не умел совершенно. Когда игра близилась к нежелательному концу, у него немедленно находилось срочное дело или заболевал живот, и он убегал, так и не дав сопернице насладиться победой.

– Если ты будешь обижаться, я не стану с тобой играть. Только ты один можешь выигрывать, что ли? Я же не обижаюсь, когда ты выигрываешь. – Лена укоризненно посмотрела на мальчика.

– Да, если бы я не зевнул, ты бы точно проиграла. Я так здорово начал! Ты сразу ладью потеряла. Это был мой выигрыш, мой. Эх! – Гена горестно махнул рукой.

– Но ведь ты же зевнул!

– Но ведь я же нечаянно! Просто обрадовался, что выигрываю.

– Ну хорошо, – сдалась Лена, – давай вернемся к тому месту, когда ты прозевал слона. Но если еще раз зевнешь, потом не обижайся. Согласен?

«Молодец! – подумала Ольга. – Правильно, дочка. Он мальчик, ему так важно почувствовать себя умным и сильным. Пусть выиграет – он ведь на старте взял верх. Как она похожа в этом на Серго. Тот тоже всегда уступал в мелочах – давал человеку возможность сохранить лицо. Зато в главном он был несгибаем. И дочь его такая же».

Обрадованный Гена быстро расставил фигуры, и игра продолжилась. Теперь он играл внимательнее, и Лене приходилось туго. С перевесом в ладью он съедал ее фигуры одну за другой – и так увлекся, что случайно подставил своего ферзя под удар Леночкиного слона.

– Все, попался, – быстро сказала девочка. – Теперь не обижайся. Уговор дороже денег.

И со вкусом съела ферзя. Дальше можно было не играть – это была бы уже не игра, а избиение младенцев.

– Ну что, сдаешься? – Лена победно взглянула на Гену.

– Русские не сдаются! – Гена снова смахнул фигуры и поднялся. – Пойду, посмотрю, что там бабушка делает. Она к маме в больницу собиралась – может, ей помочь надо.

– Если что, зови нас. Погоди, я тебе пирожков дам – поднялась Ольга. – Мы с Леночкой утром напекли.

Когда он ушел, мама с дочкой посмотрели друг на друга и рассмеялись.

– Вот он всегда так. Никогда не сдастся. Даже играть с ним из-за этого не интересно. Как проигрывает, сразу начинает хитрить, выкручиваться. Всегда только побеждать хочет.

– Кто ж этого не хочет? Нехорошо, конечно, что он не умеет признавать свое поражение. Но с другой стороны – стремление только побеждать это, наверно, не так уж плохо для мужчины.

Их разговор прервал телефонный звонок. Звонил Отар.

– Дядечка Отарик! – обрадовано закричала Леночка. – А мама уже в отпуске. С сегодняшнего дня. Спасибо, у меня все хорошо. Дать ей трубку? Мамочка, он тебя просит.

– Оленька! – услышала Ольга ласковый голос Отара. – Дождитесь меня. Я на днях приеду за вами. Хочу посмотреть, как вы устроились. У меня в вашем городе много друзей в органах. Всех повидаю – пусть за вами присматривают. Мать Серго совсем сдала. Ждет вас – не дождется. Я буду через два-три дня. Билеты не покупай – сам все сделаю. Подарок к новоселью вам привезу.

– Спасибо, родной. Приезжай поскорее, Леночка тебя тоже ждет с нетерпением.

Ведь, в сущности, чужой человек, подумала Ольга, положив трубку, а роднее его у нас только бабушки. Леночку любит, как свою дочь, как друга своего любил когда-то. И ко мне относится, словно брат родной. Дай Бог ему счастья – он этого так заслуживает.

Через два дня, когда мама с дочкой собирались завтракать, снова зазвонил телефон.

– А я уже в вашем городе, – услышали они. – Звоню с вокзала, чтобы готовились меня встречать. Не разбудил вас?

– Нет, Отарик, мы рано встаем. Только завтракать собрались. Теперь не будем – тебя подождем.

Обрадованные Ольга с Леночкой достали самую красивую скатерть, накрыли стол в гостиной, расставили праздничную посуду. Зная о приезде Отара, Ольга купила его любимые зелень и фрукты, приготовила мясо в остром соусе и поставила на стол бутылку самого лучшего грузинского вина, какое сумела найти в магазинах.

Едва они разложили ножи с вилками, как раздался длинный звонок в дверь. На пороге стоял их грузинский гость. У его ног примостились две огромные коробки, а в руках он держал большую плетеную корзину. Эта корзина помешала Леночке сразу повиснуть у него на шее, и потому она только подпрыгивала на месте, счастливо повизгивая. Наконец он перешагнул порог и наклонился, чтобы поставить корзину на пол, а выпрямился уже с висевшей на нем любимицей.

– Леночка, ты бы помогла дяде Отару коробки занести. Ну что ты, как маленькая. Он же с дороги, устал.

– Ничего-ничего, я тоже по ней соскучился, – заговорил он, целуя девочку. – Ну-ка, дай я на тебя полюбуюсь. Да тебя не узнать! Год назад была еще ребенком, а сейчас совсем большая стала. Уж семь лет исполнилось – наверно, в школу собираешься?