– Хорошо. Итак, Хелен. Когда мне сообщили, что ты стала бессмертной и, более того, смертью, я понадеялся на твою разумность. Второй шанс для смертной души в нашем мире – уникальный случай. Один на несколько миллиардов. Ты меня разочаровала. Я надеялся, ты будешь учиться быть смертью, а не притащишь за собой смертные пороки.

Сказал красиво, но слишком напыщенно. Смертные пороки и среди нас – Нина живой тому пример – вполне неплохо себя чувствуют.

Но на Хелен разочарование объекта вожделения подействовало хорошо: она стыдливо опустила голову и хлюпнула носом.

– С тобой, – Макс повернулся к Софи, – будет говорить твой научный руководитель. О чем ты думала?! Адептов младших курсов неспроста запрещено без разрешения водить в мир смертных! А уж Хелен… да тебе надо благодарить Вечность, что все так удачно закончилось и она не дунула в эту гребаную трубу!

– А кстати, что случится, если дунет? – спросила я.

И этим обратила на себя внимание разъяренного магистра.

– Ты даже не представляешь, как я на тебя злюсь, – сообщили мне. – Причем не знаю, на что именно: что нарушила мой приказ или что не пришла ко мне с проблемой, а кинулась решать ее самостоятельно.

– Давай посмотрим на это с другой стороны. Я спасала Софию, значит, я добрая.

– И что, мне тебя наградить?

– Ну хотя бы не убивать.

Я жалостливо вздохнула и откопала в своем арсенале самый-самый жалобный взгляд. Хотя на Смерть никогда не действовали мои кривляния. Он вообще на первых курсах казался мне эдакой каменной бесстрастной статуей. А на последних я научилась не попадать к нему в кабинет.

– Ладно, будешь мне должна. Но вы все трое будете наказаны.

С этим никто не спорил, а папа еще и поддакнул. В полной тишине мы вдруг услышали странный хруст, обернулись на четкого, и тот, смутившись, спрятал пакет семечек в карман.

– Простите. Нервное.

– Значит, так. Джульетта, София, Хелен. Вы трое отстранены от занятий на две недели.

– Но моя диссертация!

– А мои пары? – возмутилась я.

– Решение не подлежит обсуждению и пересмотру. Вы накосячили – вы отстранены. И раз уж ни магистр Жизнь, ни я, ни твой, Джульетта, отец, не способны удержать вас в узде, то это будет делать другой бессмертный, куда более опытный в вопросах ограничения перемещений.

Э-э-э… я быстро перебрала в уме всех знакомых, но на ум пришел только Гефест. Вряд ли Смерть собирался приковать нас к скале и разрешить орлу клевать печень, но на всякий случай предупредила:

– Студенчество было бурное, птичка загремит в токсикологию.

– Я имею в виду Аида.

– Что?! – ахнула Софи.

О да-а-а, и пусть после последней встречи с ним в доме появилась трехголовая собачка, пусть Аид обожает караоке и майонезные салаты, пусть Персефона – занудная фанатка садоводства, я должна видеть картину «жизнь в царстве смерти».

Больше, чем смертей, аисты ненавидели только слуг подземного царства. Без нас, как ни крути, жизням бы не было работы, а вот Аид и его ребята… именно они чинили преграды на пути добродетели и продолжения жизни. Аисты почему-то выступали резко против разделения душ на достойных перерождения и приговоренных коротать время в царстве Аида.

София, как один из самых ярких представителей аистов, чуть в обморок не свалилась. А я не захлопала в ладоши только из страха, что Макс передумает и все же на меня наорет.

– Кхе-кхе, – раздалось откуда-то сзади.

Мы дружно обернулись и ошалело уставились на растерянного Алибека.

– Я прошу прощения, что влезаю в ваш занятный диалог, но что вообще происходит?

– Он что, нас видит? – тихо спросила Хелен.

– Он душа, – выдохнула Софи.

Я никогда не отличалась корректностью:

– Ты что, помер?!

– На него, эта, гы, елка упала, – возвестил четкий.

– Отлично! И этого заодно проводите. – Макс кивнул в сторону поникшего Алибека.

– А ты не хочешь расспросить его о целях и планах Голода?

– А я все знаю.

От дальнейших расспросов Макс увильнул просто: сотворил портал и исчез, даже не чмокнул меня на прощание. Хотя при такой толпе народа, тем более при папе, я бы все равно этому не обрадовалась.

– Хелен. – Папа сделал приглашающий жест рукой.

Вздохнув, девушка прыгнула в портал, а за ней изготовилась Софи.

– С тобой, Джули, мы еще поговорим о спектакле, который ты устроила, – строго произнес отец. – А пока – в портал, и постарайся не разнести дом Аида! Я пришлю к тебе Цербера для охраны. Не забудь своего дружка.

– Ну что, – хлопнула я по плечу давнего знакомого, – готов встретиться с Аидом? С ним еще круче, чем с Голодом, отвечаю. Страшно тебе, козел? А ты не путай туризм с эмиграцией.

Папа прислал не только Цербера. Папа прислал еще одного защитника, хотя когда Харон понял, что ему снова придется грести через Стикс к Аиду, то быстро превратился в нападающего. Ну и еще не хотел оставлять Лору в опасной близости от пока еще влюбленных адептов – зелье Дианы выветрилось не у всех.

– А вы не могли не косячить? – мрачно поинтересовался он.

– Могли. Но если бы я не косячила каждый раз, когда могла, мы бы с вами даже не познакомились.

– Теперь мне еще обиднее.

Пока Харон готовил лодку, я тискала любимого пса. Все три головы бурно выражали радость от встречи с хозяйкой. Хелен смотрела на Цербера с отвращением, София – со страхом. Душа Алибека сидела на берегу, поникнув, смотрела на водную гладь и страдала.

– Тебе не хватает кружки кофе, сигареты и ванильной подписи в инстаграме, – прокомментировала я. – Что-то типа «меня нелегко найти, сложно потерять и хочется забыть».

– Все смерти такие тактичные? – огрызнулся он.

– А ты что хотел? Ты помогал Голоду! Работал над бессмертием! Ты чуть меня не убил, а я должна тебе сопельки на берегу Стикса вытирать? Поверь, я еще даже не начала издеваться.

– Я ученый! Я работал над бессмертием, я хотел принести людям свободу!

– Вопросов нет! А дальше ты зачем с Голодом шарохался? Хелен зачем похищали? В Анастаса стреляли? И вообще, с каких пор ученые двигают науку на стыке алхимии и колдовства? Что-то я не помню научных статей на тему «Кровь всадника способствует обновлению клеток». Вот и сиди теперь здесь в одиночестве. Правильно тебя елкой зашибло. Договорюсь с Аидом, в следующей жизни станешь хомячком.

С горем пополам, переругиваясь и пихаясь, мы уместились в лодке, и Харон медленно начал движение. Эта часть Стикса отличалась от той, что мы пересекали по дороге в академию. В детстве меня здесь всегда укачивало, то ли от тумана, стелющегося над поверхностью, то ли от близости подземного мира. Поэтому сейчас я села рядом с Хелен – вдруг снова укачает?