— Дайте общую информацию по делу, — кивнул Аванесов своему помощнику.

— Есть! Докладываю. Василий Петрович Охрин, мужчина шестидесяти лет, рецидивист. Впервые был осужден в шестнадцатилетнем возрасте за кражу из киоска. Они с подельниками украли продукты и сигареты. Отсидел год по сто пятьдесят восьмой, часть вторая, потом ненадолго вышел, вторая ходка — за ограбление продуктового магазина.

— Так он, получается, все время голодный, раз продукты крадет, — заметил кто-то.

— Ну да, вышел, объелся — и опять в тюрьму, — съязвил Аванесов.

— Кстати, наши опера говорят, что ограбление магазина наделало много шума. Преступники не учли, что в помещении установлена камера видеонаблюдения, которая засняла происшествие в подробностях. В общем, взяли грабителей почти сразу.

— А Охра — это кличка по фамилии?

— Василий Иванович Охрин к тому же рыжий, может, поэтому Охра. Ведь охра — это рыжий цвет?

— Охра бывает и желтого, и красного цвета. Я ремонт недавно делал, поверьте мне на слово, — завершил дискуссию Аванесов. — Что там дальше?

— А дальше все как положено. Отсидел. Вышел. Снова ограбление — нападение на инкассаторов.

— Ну, наверное, теперь сытый был. Решил не продуктами брать, а деньгами, — съязвил кто-то.

— В общем, вышел он месяц назад, на учет не становился, не прописывался, нигде не появлялся.

— Надо поднять все его связи и контакты: с кем сидел, кто из дружков здесь, на свободе. Где Охра мог заякориться? В районе места преступления также обнаружены салфетки с остатками слюны. Все это пока изучают эксперты.

— Пальчики оставил, в салфетку поплевал. Не слишком ли много следов для бывалого зэка, Руслан?

— Мы ни про какие салфетки не знали бы, если бы не свидетель, точнее, свидетельница Елизавета Красновская.

— А ее показаниям можно верить? Дамочки — народ непредсказуемый.

— Нападение на Бельстона ей совсем невыгодно. Олигарх ей нужен живой и здоровый, оказывающий знаки внимания ее сестре. Кстати, фоторобот мужчины, который был составлен со слов другой свидетельницы, в том месте, где взорвалась машина Анны Красновской, не похож на гражданина Охрина. Мужчина тоже объявлен в розыск.

— То есть получается, что в разных частях города в одно и то же время кто-то пытался взорвать любовницу господина Бельстона и убить его самого. История, между прочим, любовная, треугольник, так сказать. Может, жена приложила усилия?

— Такая версия тоже отрабатывается. С женой буду беседовать сам. Но надо выяснить, может, Охрин какую работу в ДК выполнял и оказался в коридоре по производственной необходимости? Это выяснили? — задал вопрос коллегам Аванесов.

— Выяснили! Нет такой буквы, — с гордостью рапортовали в ответ. — Не числится такой работник в ДК, в том числе и по договору на разовые работы.

— Тоже объявляем в розыск. Родственники у Охрина в нашем городе были?

— Сестра младшая, но клянется, что его уже несколько лет не видела, и что он освободился, узнала от нас. Вот пока все.

Совещание закончилось, а Аванесов все еще внимательно изучал дело. Пока было ясно одно: Охрина скорее всего наняли для выполнения особого поручения. Но сначала надо найти исполнителя, а потом уж выходить на заказчика. Сестра ничего не скажет, даже если знает. Он зайдет к ней сегодня вечером. Молодой оперативник мог не заметить какую-нибудь деталь, ну, например, почему сестре Охрина не предъявили фоторобот незнакомца, который подложил взрывное устройство Красновской? Он пока не понимал, какая связь между этими мужчинами — Охриным и незнакомцем, нарисованным девочкой по памяти. Но связь между произошедшими событиями была, с этим не поспоришь.

Любовные дела, они не спрашивают, олигарх ты или просто каменщик, они наваливаются и закручиваются порой так, что следствие захлебывается от версий. У любви так много вариантов ответов, но ей зачастую нужен один-единственный. Аванесов вспомнил прошлогоднее дело, когда совершили нападение на невесту по дороге в ЗАГС. Невеста женой в этот день не стала, а с колото-резаными ранами оказалась на больничной койке. По ее глазам Аванесов видел, что она знала и нападавшего, и, самое главное, почему такое действие против нее совершилось, но говорила ему совсем другое:

— Я не видела, кто напал, ничего не помню.

Молчал и жених, словно это не он собирался вести невесту под венец. Руслан Аванесов тогда дважды продлял сроки расследования, но докопался до истины. Любовная история разворачивалась так: парень дружил сразу с двумя девушками и обеим сделал предложение. Но тайное всегда становится явным, и в день свадьбы одна девушка порезала другую.

— Ты, ты виноват в этом! — орал тогда Руслан на жениха. — Ты зачем девчонок столкнул? Как ты собирался два раза жениться?!

Парень плакал и просил у девушек прощения, но ту, которая порезала невесту, посадили. Хотя раны у пострадавшей быстро зажили, свадьба не состоялась. Вот такой был финал у любовной истории. А парня следователь позже встретил, тот шел с женой, совсем другой девушкой, и катил перед собой коляску. Увидев Аванесова, он отвернулся, а Руслан и не собирался подавать ему руку. Девчонок было жалко.

Встречаться с сестрой Охрина вечером, как планировал, Руслан передумал. Пока «горячо», надо действовать, и действовать внезапно, — он вызвал машину и поехал в школу, где работала сестра Охрина.

Татьяна Ивановна Кошкина, в девичестве Охрина, ему показалась приятной, умной, но встревоженной, и эта тревога просто витала в школьном коридоре, где они разговаривали. Аванесов всегда был уверен, что чувствует женщин, — нет, ничего личного, женщин-свидетельниц, женщин-потерпевших, женщин, которые что-то знают, но молчат, как в случае с сестрой Охрина. Он умудрялся находить логическое объяснение всем эмоциональным женским состояниям, вопреки дамскому сопротивлению, спонтанности и непредсказуемости.

— Я давно не видела брата и не знала, что он освободился.

— А какой предмет вы преподаете?

— Физику. Есть такая наука. Вот сегодня изучали законы механики Архимеда, Ньютона, Гука.

— Наверное, мои вопросы далеки от законов тяготения, но к кому в нашем городе мог прийти Василий Иванович? Может, вы знаете его друзей, знакомых? Где-то ведь он жил!

— Какая-то женщина одно время была, то ли Оля, то ли Поля, какое-то русское имя, не помню, да и не интересовалась я особо его личной жизнью. По-моему, он жил в высотке у базара. Но это давно было.

— Адрес помните?

— Нет, но показать могу.

— А где работает ваш муж? — Он вдруг почувствовал, что она испугалась вопроса.

— А при чем тут муж?

— Да может, он что-нибудь знает о вашем брате.

— С какой стати? — Она казалась взволнованной.

— Да мне сейчас важна любая информация. Мужчины иногда общаются с мужчинами, или у них был конфликт?